В 2015 году страны-члены Организации Объединенных Наций взяли на себя обязательства, предусмотренные Повесткой дня в области устойчивого развития на период до 2030 года. В Повестке признается, что борьба с голодом должна носить широкий характер, и ставятся цели обеспечить каждого человека круглогодичным доступом к безопасной, питательной и достаточной пище и ликвидировать все формы неполноценного питания (задачи 2.1 и 2.2 по достижению ЦУР 2). По прошествии пяти лет с начала работы по претворению в жизнь Повестки дня на период до 2030 года настало время подвести промежуточные итоги, с тем чтобы определить, позволит ли странам продолжение текущих усилий решить поставленные задачи. Поэтому в настоящем выпуске доклада, наряду с традиционной оценкой положения дел в области продовольственной безопасности и питания в мире, рассматриваются перспективы на 2030 год при условии сохранения проявившихся в течение прошедшего десятилетия тенденций. На фоне распространения COVID-19 авторы доклада пытаются спрогнозировать некоторые последствия глобальной пандемии для продовольственной безопасности и питания. Однако, поскольку до сих пор не в полной мере понятно, насколько разрушительными окажутся последствия COVID-19, важно признать, что на текущем этапе любая оценка в значительной мере несет в себе элементы неопределенности и должна интерпретироваться с осторожностью.

Продовольственная безопасность и питание находятся в тесной взаимосвязи. Отсутствие продовольственной безопасности может стать причиной различных проявлений неполноценного питания. Один из важнейших элементов, объясняющих характер этой взаимосвязи, – пища, которую потребляет человек, а точнее – качество его пищевого рациона. Отсутствие продовольственной безопасности может по-разному сказываться на качестве питания, то есть может стать причиной недоедания, равно как избыточного веса и ожирения. Обеспечение доступа к здоровой пище – это непреложное условие решения задачи ЦУР, предполагающей ликвидацию всех форм неполноценного питания. Поэтому в настоящем докладе рассматривается ряд вопросов, связанных с качеством питания, в том числе проблемы в области оценки и мониторинга потребления продовольствия и качества питания на глобальном уровне.

В разделе 1.1 изложена наиболее актуальная объективная информация о ходе решения задач по борьбе с голодом и обеспечению продовольственной безопасности (ЦУР 2.1). Результаты анализа дополняет впервые предпринятая оценка перспектив решения указанных задач на глобальном и региональном уровнях к 2030 году при допущении, что сохранятся тенденции, наблюдавшиеся в течение последних десяти лет.

В разделе 1.2 представлены наиболее актуальные цифры, характеризующие глобальный прогресс в решении поставленных задач по семи показателям в области питания (включая три показателя решения задачи ЦУР 2.2), причем особое внимание уделено решению проблемы отставания детей в росте. Там же дается прогноз положения в области питания на 2030 год при условии сохранения сегодняшних тенденций.

Анализ, результаты которого описаны в разделах 1.1 и 1.2, был основан на данных, собранных до марта 2020 года, но относящихся к периоду, завершившемуся 2019 годом. Таким образом, следует понимать, что указанные результаты описывают положение в области продовольственной безопасности и питания, сложившееся до вспышки COVID-19. На данном этапе дать полноценную и основанную на объективной информации количественную оценку воздействия пандемии COVID-19 не представляется возможным. Тем не менее, в настоящем докладе дается прогноз относительно последствий пандемии для продовольственной безопасности и питания, основанный на доступной сегодня информации.

Раздел 1.3 посвящен трудностям, связанным с определением и мониторингом качества питания. Там же представлена объективная информация о том, чем питаются жители планеты, рассмотрены глобальные тенденции в плане наличия продовольствия и изложены результаты оценки качества пищевых рационов на глобальном и национальном уровнях. Завершается раздел рассмотрением важнейшей взаимосвязи между отсутствием продовольственной безопасности (доступа) и качеством питания. Далее, во второй части доклада, подробно рассматриваются вопросы стоимости и финансовой доступности здорового питания. В разделе 1.4 подводятся итоги первой части и формулируются соответствующие выводы.

На ликвидацию голода и обеспечение всеобщего доступа к продовольствию остается десять лет

В настоящем выпуске доклада изложена наиболее актуальная информация о ходе решения задач по борьбе с голодом и обеспечению продовольственной безопасности. В нем также предпринимается попытка дать прогноз по положению в области продовольственной безопасности на 2030 год через анализ текущих тенденций изменения масштабов голода на глобальном и региональном уровнях.

Оценка строится на значительном обновлении данных по ряду густонаселенных стран. В частности, стали доступными актуальные данные по Китаю, позволившие пересмотреть оценку неравенства в количестве пищевой энергии, получаемой жителями страны. Это, в свою очередь, позволило скорректировать все серии данных по распространенности недоедания (РН) за период с 2000 года и, соответственно, с большей точностью оценить масштабы голода в мире (см. врезку 1).

Врезка 1

Обновленная информация по Китаю позволила уточнить оценку масштабов голода в мире

Корректировка параметров расчета РН – это стандартная процедура, она проводится на ежегодной основе по мере того, как становятся доступны новые данные. Корректировка делает невозможным сравнение оценочных значений РН, приводимых в разных выпусках доклада (см. врезку 2 и Приложение 2). При этом следует заметить, что доступные данные не позволяют ежегодно корректировать параметры по всем странам. Этот год был богат на обновленные данные, в частности, по 13 странам, в том числе наиболее населенным, были пересмотрены параметры неравенства в потреблении продовольствия. Как подчеркивалось в предыдущих выпусках, весьма проблематичным до сих пор представлялся доступ к более актуальным данным, необходимым для корректировки показателя неравенства в потреблении продовольствия в Китае. В стране проживает пятая часть мирового населения, и можно ожидать, что любая корректировка параметров по Китаю в значительной мере повлияет на оценки глобального уровня.

Китай все еще сталкивается с проблемами в области продовольственной безопасности и питания, но со времени последнего обновления данных страна достигла впечатляющих успехов в социально-экономической сфере, причем эти успехи не нашли отражения в предыдущих оценках. Убежденность авторов в необходимости обновления данных о распространенности недоедания в Китае укрепила недавняя оценка сложившегося в стране положения дел в области питания, которая приводится в опубликованном 30 июня 2015 года Национальной комиссией Китая по здравоохранению и планированию семьи докладе "Хронические болезни и питание жителей Китая". Доклад свидетельствует о значительном улучшении пищевого статуса населения страны: сокращении распространенности недоедания у взрослых (определяется как доля людей, чей индекс массы тела ниже 18,5 кг/м²) с 8,5% в 2002 году до 6% в 2012 году и распространенности отставания в росте у детей младше шести лет с 16,3% в 2002 году до 8,1% в 2013 году^11,12*. Однако цифры, указанные в докладе, было невозможно использовать для корректировки ввиду отсутствия сведений о неравенстве в потреблении продовольствия населением.

В этом году ФАО получила результаты двух проведенных в Китае обследований, пригодные для использования в целях обновления оценок РН. Одно из них – обследование состояния здоровья и питания в Китае (ОЗПК)**, проводившееся в 12 административно-территориальных единицах Китая, имеющих статус провинции, и охватившее период с 1990 по 2011 год. Второе – обследование финансового состояния китайских домохозяйств (ОФСКД)*** – в период с 2011 по 2017 год проводилось каждые два года в 28 из 34 административно-территориальных единиц Китая, имеющих статус провинции. Полученные данные позволили обновить информацию о неравенстве в получении пищевой энергии населением Китая и, соответственно, оценки РН в стране, а также, в целях обеспечения последовательности, скорректировать все серии данных за период с 2000 года.

Несмотря на различия в методике и несхожесть выборок, ОЗПК и ОФСКД содержат, соответственно, достаточно достоверные результаты расчетов средних значений потребления продовольствия и расходов на продовольствие в разбивке по провинциям и децилям по уровням дохода. Это позволило определить статистическую функцию, отражающую связь между количеством пищевой энергии, ежедневно получаемой типичными для Китая домохозяйствами, и их ежемесячными расходами на продовольствие. Полученная по итогам расчетов модель была использована для прогнозирования уровней потребления пищевой энергии в разбивке по децилям в зависимости от уровней дохода для каждой провинции и за каждый год, по которому в ОФСКД были приведены данные по расходам на продовольствие. Результаты, должным образом взвешенные по текущей численности относимого к каждому децилю населения каждой провинции, были использованы для расчетов коэффициента вариации привычного количества получаемой пищевой энергии по уровням дохода (CV|y) за 2011, 2013, 2015 и 2017 годы. Полученные значения были использованы для обновления серий данных по РН в Китае****. По результатам корректировки расчетный показатель РН для Китая за 2017 год составил 2,5% от общей численности населения, что ниже порога достоверности, обеспечиваемого методикой расчета РН. Если бы корректировка не была проведена, расчетное значение за 2017 год составило около 10%.

Пересмотр серий данных по Китаю обусловил корректировку серий данных, отражающих распространенность недоедания и число недоедающих во всем мире: новая информация позволила повысить их точность. В результате были существенно скорректированы в сторону уменьшения значения показателей, формирующих серии данных по масштабам голода для всего мира (см. рисунок A). Тем не менее, скорректированные данные подтверждают тенденцию, отмеченную в предыдущих выпусках настоящего доклада: начиная с 2014 года, количество голодающих в мире медленно и непрерывно увеличивается.

A. Число страдающих от недоедания в мире с учетом и без учета корректировки данных по Китаю

Назад

В дополнение к упомянутой выше тенденции к улучшению положения в области питания, отмечаемой в Китае после 2015 года, верность проведенной корректировки подтверждает сопоставление пересмотренных оценок РН на глобальном уровне с результатами недавних расчетов распространенности острого отсутствия продовольственной безопасности по шкале восприятия отсутствия продовольственной безопасности (ШВОПБ). Как было пояснено в предыдущих выпусках доклада, РН и распространенность острого отсутствия продовольственной безопасности, измеренная по ШВОПБ, – это две разных, не зависящих одна от другой метрики распространенности острой формы пищевой депривации, которые рассчитываются по разным методикам и на основе данных из разных источников. При этом, однако, они дополняют одна другую в оценке масштабов голода в мире (см. также раздел настоящего доклада, посвященный показателю 2.1.2 ЦУР).

Результаты скорректированных расчетов глобальной распространенности недоедания за период 2014–2019 годов – как с учетом, так и без учета Китая (рисунок B) – однозначно коррелируют с данными, отражающими распространенность острого отсутствия продовольственной безопасности. Этот факт подтверждает обоснованность и неотложный характер предпринятой корректировки. Близкую сходимость этих двух показателей – как для Китая, так и для всего мира – следует рассматривать как позитивный шаг к определению единой исходной точки, относительно которой может измеряться прогресс в достижении ЦУР 2.

B. Распространенность недоедания в мире (с учетом и без учета Китая) в сопоставлении с распространенностью острого отсутствия продовольственной безопасности по шкале ШВОПБ

Назад

Назад

Оценки, представленные в настоящем докладе, охватывают период до конца 2019 года, они основаны на данных, которые были доступны в марте 2020 года, непосредственно перед началом пандемии COVID-19. Сегодня задача ликвидации голода и обеспечения доступа к безопасному и питательному продовольствию для всех кажется чрезвычайно трудной. Приведенные в настоящем разделе и в разделе 1.2 цифры и оценки показывают, как изменились бы положение в области продовольственной безопасности и показатели распространенности неполноценного питания в мире в отсутствие пандемии COVID-19. С этой точки зрения их следует рассматривать как точку отсчета, относительно которой можно будет оценить воздействие пандемии на продовольственную безопасность и питание.

Показатель 2.1.1 ЦУР Распространенность недоедания (РН)

В трех последних выпусках доклада уже приводились данные, подтверждающие, что наблюдавшаяся в течение десятилетий тенденция к сокращению масштабов голода в мире, о чем свидетельствовало снижение РН, к сожалению, исчерпала себя. Дополнительная информация и важные обновленные данные, в том числе полностью пересмотренные серии данных по РН в Китае (см. врезки 1 и 2), показывают, что в 2019 году в мире были лишены достаточного питания около 690 млн человек, что составляет 8,9% населения Земли (рисунок 1, таблицы 1 и 2). В результате предпринятой в свете вновь полученной информации корректировки серий данных по РН для всего мира значения соответствующих показателей снизились, но тем не менее они подтверждают вывод, приведенный в предыдущих выпусках доклада: количество голодающих продолжает медленно расти. Этот рост начался в 2014 году, и до 2019 года тенденция не изменилась. По сравнению с 2014 годом, когда распространенность недоедания составляла 8,6%, количество людей, не получающих достаточного питания, увеличилось на 60 миллионов, причем только за период с 2018 по 2019 год рост составил 10 миллионов.

Рисунок 1

В 2019 году число страдающих от недоедания в мире продолжало расти. Если эту тенденцию не обратить вспять, задача 2.1 ЦУР (достижение нулевого голода) решена не будет

Назад

Таблица 1

Распространенность недоедания (РН) в мире, 2005–2019 годы

Назад

Таблица 2

Число недоедающих в мире, 2005–2019 годы

Назад

Наблюдаемое в последние годы расширение масштабов голода обусловлено рядом причин. Глубинной причиной нарастания масштабов нищеты и недоедания следует считать слабую, стагнирующую экономику, ухудшающуюся экономическую ситуацию. Замедление экономического роста и экономический спад, особенно в период после финансового кризиса 2008–2009 годов, оказывали воздействие на масштабы голода разными путями¹. Несмотря на значительные успехи, достигнутые многими беднейшими странами мира, и на то, что темпы сокращения масштабов крайней нищеты за два последних десятилетия снизились с более чем 50 до примерно 30%, сегодня 10% мирового населения – в первую очередь в странах Африки к югу от Сахары и Южной Азии – все еще живет на 1,90 долл. США в день либо на меньшие суммы². За последние десять лет долг многих бедных стран значительно вырос, по итогам 2018 года их общая задолженность составила почти 170% совокупного ВВП³, что усугубило глобальные риски и сказалось на перспективах роста экономики ряда развивающихся стран и стран с переходной экономикой.

Еще один фактор, повышающий уязвимость ряда стран и регионов к внешним потрясениям – это высокий уровень зависимости от экспорта либо импорта сырьевых товаров. На фоне отсутствия действенной политики в сфере социальной защиты еще одним фактором, препятствующим доступу населения, в частности, его наиболее бедных и уязвимых слоев, к продовольствию является значительное неравенство в распределении доходов, активов и ресурсов. Наряду с прочими причинами природного и антропогенного характера, сохранение нищеты и голода провоцируют экономическая ситуация, структурная разбалансировка и лишенные инклюзивности политические механизмы.

Наблюдаемые в течение 15 последних лет нарастающая частота экстремальных погодных явлений, изменение условий окружающей среды и связанное с этим распространение вредителей и болезней продлевают существование порочного круга нищеты и голода, особенно если их воздействие усугубляется слабостью институтов, конфликтами, проявлениями насилия и масштабными перемещениями населения^4,5,6,7. В 2018 году количество перемещенных лиц в мире достигло 70,8 млн, на 70% превысив уровень 2010 года; большая их часть нашла прибежище в развивающихся странах².

Мелкие фермеры и общины, напрямую зависящие от собственной способности производить необходимое для пропитания продовольствие, страдают от этих явлений больше других. Кроме того, в странах, где быстро растет население, а доступ к медицинскому обслуживанию и образованию затруднен, распространенность голода выше. Это свидетельствует о непосредственной связи между продовольственной безопасностью, питанием и состоянием здоровья населения, что, в свою очередь, сказывается на перспективах экономического роста и развития.

Рисунок 1 свидетельствует о том, что мир не успевает решить задачу 2.1 ЦУР по достижению нулевого голода к 2030 году. Комплексная оценка на основе сопоставления недавних тенденций в области изменения численности и состава населения, общего количества доступного продовольствия и степени неравенства в доступе к нему указывает на рост РН, который составит около одного процентного пункта. В результате число жителей планеты, лишенных достаточного питания, к 2030 году превысит 840 млн (описание методики оценки – см. врезку 2 и Приложение 2).

Прогноз положения дел на 2030 год составлен на основе проявляющихся в последние годы тенденций, но без учета неизвестных последствий пандемии COVID-19. Скорее всего, пандемия – как минимум, в ближайшем будущем – ускорит прогнозируемые темпы увеличения числа голодающих. На этом фоне еще более необходимыми становятся неотложные меры, которые позволили бы ускорить решение задачи по достижению нулевого голода. Возможному влиянию пандемии COVID-19 на прогнозируемый на 2030 год уровень продовольственной безопасности в мире посвящена врезка 3.

Врезка 3

Как пандемия COVID-19 может повлиять на масштабы голода в мире

В настоящем докладе (рисунок 1) представлен прогноз изменения масштабов голода на планете к 2030 году при условии сохранения тенденций последнего десятилетия (см. врезку 2 и приложения 1B и 2). Когда этот доклад готовился к печати (июнь 2020 года), по миру распространялась пандемия COVID-19, без сомнения представляющая собой серьезную угрозу для продовольственной безопасности. Если не принять срочных мер, пандемия, несомненно, увеличит количество страдающих от отсутствия продовольственной безопасности и ускорит прогнозируемые темпы роста числа голодающих. Поскольку нам неизвестны ни конечные границы распространения пандемии, ни степень ее воздействия, приводимые ниже прогнозы следует рассматривать как предварительные.

Пандемия может воздействовать на продовольственные системы и продовольственную безопасность разными путями^14,15,16. Ясно, что уже сегодня пандемия COVID-19 подвергает продовольственные системы всего мира потрясениям как со стороны предложения, так и со стороны спроса. Если говорить о предложении, COVID-19 может не быть непосредственной причиной нехватки продовольствия: ожидается, что в 2020 году производство основных продовольственных культур (пшеницы, риса, кукурузы и соевых бобов) останется на уровне выше среднего¹⁷. Но пандемия уже спровоцировала сбои в продовольственной товаропроводящей цепочке. Меры по сдерживанию COVID-19 уже сегодня ограничили мобильность трудовых ресурсов в районах, экономика которых зависит от труда сезонных рабочих и мигрантов, затруднили доступ к рынкам, стали причиной сложностей с перевозкой продовольствия внутри стран и между странами. Дальнейшие сбои в логистике могут серьезно сказаться на предстоящем посевном сезоне.

Что же касается спроса, ожидается, что принимаемые во всем мире карантинные меры ограничат доступ к продовольствию и спровоцируют серьезный экономический спад. Это приведет к тому, что население, в первую очередь бедняки и уязвимые группы, будет испытывать финансовые затруднения, ограничивающие возможность приобретения продуктов питания. Вероятно, больше других пострадают страны с низким и средним уровнем дохода, где не существует механизмов противодействия непредвиденным обстоятельствам и отсутствуют средства, которые можно было бы направить на стимулирование развития экономики и защиту наиболее уязвимых. Исходя из сказанного, спровоцированный пандемией глобальный экономический кризис, скорее всего, приведет к формированию новых очагов отсутствия продовольственной безопасности даже в странах, ранее не нуждавшихся в какой-либо помощи.

Оценка воздействия COVID-19 на положение дел в области продовольственной безопасности в любом случае характеризуется высокой степенью неопределенности, что обусловлено отсутствием данных и понимания, какой будет мировая экономика в будущем. В зависимости от того, какие меры политики будут реализованы и сколько времени потребуется, чтобы их воздействие стало ощутимым, сценарии могут быть самыми разными. Когда готовился этот материал, наиболее вероятным казался "U-образный" сценарий: за рецессией 2020 года последует восстановление экономики, начало которого ожидается в 2021 году, при этом его длительность предсказать сложно. Такое восстановление возможно при условии, что второй волны заражения вирусом не последует, либо что ее удастся без труда сдержать.

Хотя говорить о количественных характеристиках воздействия пандемии в целом пока рано, в этой врезке рассматриваются результаты основанного на прогнозах развития мировой экономики количественного анализа последствий пандемии с точки зрения распространенности недоедания. Цель анализа состояла в том, чтобы оценить, каким образом сценарий, показанный на рисунке 1, может измениться под воздействием тех или иных потенциальных последствий COVID-19.

Как пандемия COVID-19 может повлиять на масштабы голода в мире – три сценария

Поскольку COVID-19 провоцирует сбои глобальной экономики как со стороны предложения, так и со стороны спроса, проще всего измерить его потенциальное воздействие на РН через воздействие на глобальный экономический рост. Сделать это позволит сопоставление данных, приведенных в опубликованном в апреле и обновленном в июне 2020 года обзоре Международного валютного фонда "Перспективы развития мировой экономики"¹⁸ (ПРМЭ), с результатами статистического анализа зависимости наличия продовольствия от экономического роста. Методика анализа и выборка стран те же, что использовались ФАО при проведении предыдущего анализа, основанного на доступных на тот момент данных^19,20.

Статистический анализ временных рядов данных за период 1995–2017 годов, отражающих суммарные объемы предложения продовольствия и рост ВВП, показал, что в странах, являющихся чистыми импортерами продовольствия, и в первую очередь в странах с низким уровнем дохода и дефицитом продовольствия (СНДДП), сокращение роста ВВП значительным образом сказывается на чистом объеме предложения продовольствия. Согласно оценке, в странах, являющихся чистыми импортерами продовольствия, но не принадлежащих к группе стран с низким уровнем дохода и дефицитом продовольствия, сокращение роста ВВП на один процентный пункт ведет к сокращению чистого объема предлагаемого продовольствия на 0,06%, а в СНДДП – на 0,306%.

Подготовленный МВФ обзор ПРМЭ прогнозирует на 2020 год снижение мирового ВВП на 4,9%, после чего в 2021 году он должен вырасти на 5,4%. Там же приводятся расчеты ВВП на 2020 и 2021 годы по странам. К прогнозным значениям ВВП на 2020 и 2021 годы для стран, являющихся чистыми импортерами продовольствия (как принадлежащих, так и не принадлежащих к группе СНДДП), были применены упомянутые выше рассчитанные ФАО коэффициенты эластичности, что позволило определить вероятные сдвиги в сериях данных, отражающих общую энергетическую ценность рациона питания. Полученные результаты были использованы для расчета РН при реализации трех сценариев, показанных тремя линиями на приводимом ниже рисунке. Три прогнозных сценария противоречат оценке, проиллюстрированной на рисунке 1, которая не учитывает последствий COVID-19.

В основу первого сценария положены данные ПРМЭ: в 2020 году показатель роста мировой экономики составит –4,9%, а в 2021 году – +5,4%, что близко к ранее сделанному прогнозу ИФПРИ²¹. На рисунке этому сценарию соответствует оранжевая линия. Такие масштабы отрицательного роста экономики в 2020 году приведут к увеличению в этом же году числа голодающих в мире на 83 млн человек (с 695,7 млн до 778,3 млн); причиной увеличения можно считать пандемию COVID-19.

Второй сценарий (красная линия) предвидит в 2020 и 2021 годах снижение роста ВВП еще на 2,1 процентных пункта относительно базового прогноза (то есть показатель роста экономики составит –7% в 2020 году и +3,3% в 2021 году). В этом случае число голодающих на планете вырастет в 2020 году на 103 млн человек.

Третий, наиболее пессимистичный сценарий (темно-красная линия) предусматривает замедление темпов роста экономики на 5,1 процентных пункта относительно первого сценария: делается предположение, что в 2020 году такой рост составит –10%, а в 2021 году – +0,3%. При реализации этого сценария число голодающих в мире достигнет в 2020 году почти 828 млн человек, причем прирост в 132 млн можно будет, скорее всего, отнести к воздействию COVID-19. Ожидаемый в 2021 году подъем должен привести к снижению числа страдающих от недоедания до 766 млн, что на 62 млн больше и без того тревожной оценки, сделанной без учета последствий пандемии (желтая линия).

Ни один из рассмотренных сценариев не предвидит полного восстановления экономики в 2021 году.

Представленный здесь анализ ограничивается рассмотрением потенциального воздействия пандемии COVID-19 на чистый объем предложения продовольствия, поскольку сделанные до пандемии оценки численности населения и неравенства в потреблении продовольствия считаются неизменными. Из этого следует, что анализ не полностью отражает влияние рецессии мировой экономики, поскольку не учитывает возможные последствия в плане неравенства доступа к продовольствию. Таким образом, полученная по результатам анализа оценка возможного полного воздействия COVID-19 на уровень продовольственной безопасности при реализации рассматриваемых сценариев экономического роста может оказаться заниженной. Кроме того, важно подчеркнуть, что, как указано в подготовленном МВФ обзоре ПРМЭ, в основе анализа лежит предположение, что на восстановление мировой экономики потребуется два года. На фоне высокой степени неопределенности в отношении продолжительности периода восстановления это следует рассматривать как фактор, существенно ограничивающий достоверность оценки.

Описанный анализ нельзя считать ни точным, ни детальным, однако его результаты показывают, что если не будут приняты меры для предотвращения предсказуемых сбоев в мировых продовольственных системах, COVID-19 еще больше затруднит решение и без того чрезвычайно трудной задачи по достижению нулевого голода, как это предусмотрено ЦУР.

Назад

Большая часть жителей Африки, лишенных достаточного питания, проживает в субрегионе, расположенном к югу от Сахары; с 2015 года количество не получающих достаточного питания увеличилось примерно на 32 млн человек. В странах Африки к югу от Сахары число голодающих растет с 2014 года, особо значительный рост имел место в восточном и западном субрегионах, а также в Центральной Африке, где в 2019 году доля голодающих достигла 29,8% (рисунок 2, таблицы 1 и 2).

Рисунок 2

РН в регионе Африки в разбивке по субрегионам и прогноз на период до 2030 года. Наиболее высокие уровни распространенности недоедания отмечены в Центральной и Восточной Африке

Назад

Наблюдаемый, особенно в последние два–три года, рост масштабов голода на отдельных территориях Африки к югу от Сахары можно в значительной мере объяснить замедлением и спадом экономики. Так, недавно отмеченный в Западной Африке рост количества голодающих имел место на фоне этих негативных факторов, которые, в частности, затронули экономику Гамбии, Гвинеи-Бисау, Кот-д'Ивуара, Мавритании, Нигера и Нигерии¹.

Кроме того, в последнее время регион пострадал от ряда конфликтов – в Бурунди, Демократической Республике Конго, Кот-д'Ивуаре, Ливии, Мали, на северо-востоке Нигерии, в Центральноафриканской Республике и Южном Судане^4,8. Когда воздействие подобных негативных факторов затягивается, они сказываются на всех измерениях продовольственной безопасности, от возможности доступа к продовольствию до наличия поставок и источников средств к существованию сельских общин, равно как на производственно-сбытовых цепочках, обеспечивающих снабжение продуктами питания. Затяжная нестабильность способна легко свести на нет невосприимчивость отлаженных продовольственных систем к внешним воздействиям.

Наблюдаемый в последнее время рост распространенности недоедания в Центральной Африке и отдельных районах Восточной Африки обусловлен широким распространением проявлений насилия в Сомали, Центральноафриканской Республике и других странах, где от недоедания страдает почти половина населения, в сочетании со спровоцированным изменчивостью климата падением урожайности. Так, в районах Великих Озер и Африканского Рога и без того низкая урожайность наиболее важных культур – кукурузы, сорго, арахиса – в последние годы еще более снизилась⁷. Присутствие значительного числа перемещенных лиц, прибывших из близлежащих стран, добавило проблем Демократической Республике Конго, Кении, Судану и Эфиопии⁴.

Кроме того, охватившие обширные районы засухи, спровоцированные Южным колебанием Эль Ниньо (ЭНЮК), обусловили наблюдаемое в последние годы обострение отсутствия продовольственной безопасности в Южной и Восточной Африке, включая Замбию, Зимбабве, Мадагаскар и ЮАР⁷.

При этом изменение условий окружающей среды и конкуренция за основные ресурсы – землю и воду – сыграли не последнюю роль в разжигании насилия и вооруженных конфликтов, усугубляющих порочный круг нищеты и голода. Так, одной из основных причин конфликта в Дарфуре считается затянувшаяся засуха. В странах Африканского Рога причиной конфликта является конкуренция скотоводов и земледельцев: конфликты ограничили возможность перемещения, что потребовало изменения традиционных схем пастбищного животноводства и изменило сложившийся порядок доступа к земельным и водным ресурсам. Аналогичными были причины и других конфликтов в Сахеле, например, в Мали, где опустынивание привело к сокращению доступных посевных площадей⁷.

Исходя из прогноза на период до 2030 года (таблица 1 и рисунок 2), даже без учета воздействия COVID-19 Африка значительно запаздывает в достижении нулевого голода. При сохранении тенденций последнего времени показатель РН, составляющий 19,1%, достигнет 25,7%. Ожидается, что число страдающих от недостаточного питания увеличится, в первую очередь, в странах к югу от Сахары. Согласно прогнозу, к 2030 году количество голодающих на континенте достигнет почти 433 млн, в числе которых будут 412 млн жителей стран, расположенных к югу от Сахары (таблица 2).

Более половины страдающих от недоедания проживает в Азии: в 2019 году их число, согласно расчетам, достигло 381 млн человек. При этом показатель РН в регионе составляет 8,3%, что ниже среднемирового значения (8,9%) и в два с лишним раза ниже показателя Африки (таблицы 1 и 2). Более того, с 2005 года количество голодающих в Азии снизилось более чем на 190 млн человек. Достичь такого результата позволили в первую очередь успехи стран Восточной и Южной Азии. Положение в других субрегионах с 2015 года остается стабильным, единственное исключение составляет Западная Азия (таблицы 1 и 2, рисунок 3), где широко распространившийся затяжной кризис обусловил ухудшение ситуации.

Рисунок 3

РН в регионе Азии в разбивке по субрегионам и прогноз на период до 2030 года. В последние годы для Западной Азии было характерно отставание – это единственный субрегион континента, где прогнозируется рост распространенности недоедания

Назад

Доминирующую роль в субрегионах, где распространенность недоедания сократилась, играют две крупнейшие страны континента – в Восточной Азии это Китай, в Южной Азии – Индия. Несмотря на очень разные условия, историю и темпы движения вперед, имеющий место в обеих странах долгосрочный экономический рост, сокращение неравенства и расширение доступа к основным товарам и услугам обусловили снижение числа голодающих. В течение последних 25 лет ВВП Китая ежегодно увеличивался в среднем на 8,6%, ВВП Индии – на 4,5%¹. Значительных успехов в борьбе с голодом за последние десять лет добились и другие страны Южной Азии – Непал, Пакистан и Шри-Ланка, причем достигнуты эти успехи были большей частью за счет улучшения экономических условий.

В Западной Азии масштабы голода расширяются, что в первую очередь провоцируется конфликтами и нестабильностью. В частности, причиной роста распространенности недоедания стали конфликты в Йемене и Сирийской Арабской Республике. Последовавший за начавшимся в 2015 году в Йемене конфликтом экономический спад привел к разрушению системы социальных гарантий и базовых услуг, что стало причиной критического положения в области продовольственной безопасности и питания. Начавшаяся в 2011 году в Сирийской Арабской Республике гражданская война разрушила экономику страны, ее инфраструктуру, сельское хозяйство, продовольственные системы и социальные институты. Усугубило проблему присутствие большого числа внутренне перемещенных лиц, что затронуло и соседние страны.

Оценочные прогнозы для Азии на 2030 год (таблицы 1 и 2, рисунок 3) подтверждают, что значительных успехов добились в сокращении числа голодающих все субрегионы, за исключением Западной Азии, где распространенность недоедания растет (пояснения по прогнозной оценке – см. врезку 2). Без учета возможных последствий пандемии COVID-19 можно сделать вывод, что Восточная и Центральная Азия своевременно решат поставленную на 2030 год задачу 2.1 ЦУР. Южная и Юго-Восточная Азия также демонстрируют успехи, но решить указанную задачу к 2030 году не успевают. Тенденция, которая набирает обороты в Западной Азии, отдаляет регион от решения поставленной задачи к 2030 году.

Показатель РН для региона Латинской Америки и Карибского бассейна составил в 2019 году 7,4%: это ниже среднемирового показателя распространенности недоедания, составляющего 8,9%, но достаточного питания до сих пор лишены 48 млн жителей региона. В последнее время масштабы голода в регионе стали более ощутимыми, за период с 2015 по 2019 год число недоедающих увеличилось на 9 млн человек; при этом имеют место существенные различия по субрегионам. Субрегион Карибского бассейна, где показатель распространенности недоедания самый высокий, в последнее время добился некоторых успехов, в том время как в Центральной и Южной Америке положение ухудшилось (рисунок 4).

Рисунок 4

РН в регионе Латинской Америки и Карибского бассейна в разбивке по субрегионам и прогноз на период до 2030 года. Согласно прогнозам, показатели распространенности недоедания СБЛИЗЯТСЯ: для Центральной Америки ПОКАЗАТЕЛЬ вырастет, а для Карибского бассейна – снизится

Назад

Как и в других регионах, успехи и неудачи в сокращении масштабов голода стали результатом воздействия сложившихся экономических условий, экстремальных погодных явлений, политической нестабильности и конфликтов.

В субрегионе Карибского бассейна наиболее тяжелое положение сложилось в Гаити: страна страдает от истощения природных ресурсов и экстремальных погодных явлений – засух, наводнений, периодов аномальной жары, землетрясений. Они спровоцировали внушающую ужас экономическую ситуацию, всеобщую нищету и высокий уровень распространенности недоедания. Несмотря на то, что в последние годы положение несколько улучшилось, до сих пор от недостатка питания страдает, как показывают оценки, около половины населения страны.

Рост уровня распространенности недоедания, отмеченный в последние годы в Южной Америке, в основном обусловлен ситуацией в Боливарианской Республике Венесуэла, где показатель РН увеличился с 2,5% в 2010–2012 годах до 31,4% в 2017–2019 годах. Затяжной политический и экономический кризис остается основной причиной снижения уровня продовольственной безопасности, уменьшения количества пищевых продуктов и падения качества питания. Большая часть продовольствия ввозится в страну из-за рубежа, а обесценивание местной валюты – боливара – выливается в постоянный рост цен на импортные товары. Вследствие этого объем импорта в 2016–2017 годах упал на 67%, а гиперинфляция исключительно негативно сказалась на покупательной способности домохозяйств и их возможностях в плане доступа к продовольствию и прочим базовым товарам. Сложившаяся в стране тяжелая ситуация заставила многих венесуэльцев бежать в соседние страны, в частности, в Колумбию и Эквадор⁹.

Регион Латинской Америки и Карибского бассейна не успевает решить задачу 2.1 ЦУР, предполагающую достижение нулевого голода к 2030 году (таблицы 1 и 2). Прогнозные оценки говорят о том, что даже без учета возможных последствий пандемии COVID-19 к 2030 году число голодающих в регионе превысит уровень 2019 года более чем на 19 млн человек. Показатель РН в Центральной Америке увеличится, согласно прогнозу, на три процентных пункта. В Южной Америке РН к 2030 году вырастет на 7,7%, то есть от недоедания будут страдать почти 36 млн человек. Субрегион Карибского бассейна демонстрирует успехи, но решить указанную задачу к 2030 году не успевает.

Итак, несмотря на то что на фоне других регионов Азия достигла наибольших успехов в борьбе с недостаточным питанием, там до сих пор проживает 55% жителей планеты, страдающих от недоедания. На Африку, где показатель РН наиболее высок, приходится вторая по величине доля голодающих – 36,4%. Гораздо меньшая их часть – чуть меньше 7% – приходится на регион Латинской Америки и Карибского бассейна, и еще меньшая часть – на Океанию и другие регионы (рисунок 5, график слева).

Рисунок 5

При сохранении актуальных тенденций распределение голодающих в мире к 2030 году значительно изменится, и Африка станет регионом с самым большим количеством населения, лишенного достаточного питания

Назад

Даже если не учитывать последствия пандемии COVID-19, прогнозируемые тенденции в области недостаточного питания повлекут за собой значительные изменения в географическом распределении голода (рисунок 5, график справа). В 2030 году число лишенных достаточного питания жителей Азии все еще будет составлять около 330 млн человек, но, благодаря успехам стран Восточной и Южной Азии с наиболее высокой численностью населения, доля региона в общем количестве голодающих в мире значительно сократится. Африка обгонит Азию и станет регионом с самой большой долей населения, страдающего от недоедания: на ее долю придется 51,5% общемирового количества. Доля страдающего от недоедания населения, приходящаяся на страны Латинской Америки и Карибского бассейна, тоже увеличится к 2030 году, хотя и в меньшей степени.

Прогноз Всемирного банка в отношении масштабов крайней нищеты рисует аналогичную модель: к 2030 году самая большая доля бедняков в мире будет приходиться на субрегион Африки к югу от Сахары, и в первую очередь на страны, страдающие от экономической нестабильности и конфликтов¹⁰.

Дифференцированное по регионам воздействие пандемии COVID-19 может существенно повлиять на оценки распространенности недоедания. Полная оценка воздействия эпидемии пока не завершена. Более подробные сведения, включая предварительный анализ различных сценариев, изложены во врезке 3.

Показатель 2.1.2 ЦУР Распространенность умеренного или острого отсутствия продовольственной безопасности населения по ШВОПБ

Шкала восприятия отсутствия продовольственной безопасности (ШВОПБ) была предложена ФАО в 2014 году и быстро получила всемирное признание в качестве инструмента измерения степени отсутствия продовольственной безопасности на основании данных по домохозяйствам и/или индивидуальных данных. Многие организации, в чью компетенцию входит оценка уровня продовольственной безопасности, в том числе службы статистики и иные правительственные ведомства, внедрили шкалу в качестве стандартного инструмента для сбора относящихся к продовольственной безопасности данных при проведении обследований населения. В результате данные, собираемые ФАО в рамках Всемирного опроса Института Гэллапа© (ВОГ), пополняются многочисленными наборами данных по отдельным странам, которые также используются для расчета показателей распространенности умеренного и острого отсутствия продовольственной безопасности (показатель 2.1.2 ЦУР).

При подготовке глобальной оценки предпочтение отдается подходящим и достоверным данным ШВОПБ, собранным при проведении масштабных национальных обследований, а данные, собранные ФАО в рамках ВОГ, используются в расчетах по странам, для которых другие данные отсутствуют и/или для заполнения пробелов во временных рядах. В этом году данные, собранные национальными организациями с применением ШВОПБ либо иных равноценных шкал восприятия продовольственной безопасности, были использованы в расчетах по 30 странам, где проживает около 20% мирового населения (см. Приложение 1B). Поскольку часто национальные данные охватывают лишь один или два года из отслеживаемого периода, в качестве дополнительного источника информации, необходимой, чтобы дополнить серии расчетов по годам и выявить тенденции, используются данные ФАО. В любом случае, независимо от того, какие данные используются в качестве основного источника информации – национальные или полученные ФАО – результаты расчетов обеспечивают возможность сравнения по странам и регионам, поскольку шкалы, использованные в расчетах по странам, приводятся к стандартной шкале, ставшей мировым эталоном – ШВОПБ²².

В отличие от показателя 2.1.1 ЦУР, данный показатель в большей степени ориентирован на умеренное отсутствие продовольственной безопасности (рисунок 6). Как отмечено в выпуске доклада за 2019 год, люди, столкнувшиеся с умеренным отсутствием продовольственной безопасности, не всегда страдают от голода, но они лишены доступа к достаточному количеству питательной пищи. Такая степень отсутствия продовольственной безопасности может отрицательным образом сказаться на качестве питания (см. раздел 1.3), увеличить риск проявления различных форм неполноценного питания и ослабления здоровья. Это особо важно сегодня, когда люди во многих частях света начинают сталкиваться с последствиями пандемии COVID-19. Данные ШВОПБ в условиях пандемии только предстоит собрать, но уже сейчас ожидается, что ввиду сбоев в системах снабжения продовольствием, вводимых ограничений и утраты доходов некоторые люди, ранее жившие в условиях продовольственной безопасности, могут столкнуться с новыми для них трудностями в доступе к продовольствию.

Рисунок 6

Пояснение значения уровней отсутствия продовольственной безопасности, измеряемых по ШВОПБ для показателя 2.1.2 ЦУР

Назад

Показатель 2.1.2 ЦУР отражает степень распространенности отсутствия продовольственной безопасности любого уровня (умеренной или острой), поэтому любое снижение его значения может быть однозначно истолковано как улучшение. Однако, как и в предыдущих выпусках доклада, рассмотрение ситуации исключительно с точки зрения распространенности острого отсутствия продовольственной безопасности также представляется целесообразным, поскольку данный показатель с большой вероятностью связан с РН.

Острое отсутствие продовольственной безопасности

Согласно нашим последним оценкам, с острым отсутствием продовольственной безопасности в 2019 году столкнулось 9,7% мирового населения (чуть менее 750 млн человек) (таблицы 3 и 4).

Таблица 3

Распространенность отсутствия продовольственной безопасности только в острой форме, а также в умеренной и острой формах, по шкале восприятия отсутствия продовольственной безопасности, 2014–2019 годы

Назад

Таблица 4

Количество страдающих от отсутствия продовольственной безопасности только в острой форме, а также в умеренной и острой формах, по шкале восприятия отсутствия продовольственной безопасности, 2014–2019 годы

Назад

Несмотря на то, что показатель распространенности острого отсутствия продовольственной безопасности (FI_sev) рассчитывается на основании других данных и по другой методике, концептуально он сравним с показателем РН. Такое сравнение допустимо, потому что люди, страдающие от острого отсутствия продовольственной безопасности по ШВОПБ, скорее всего, не имеют возможности приобретать продовольствие в количестве, достаточном для регулярного удовлетворения потребностей в пищевой энергии.

Неудивительно, что показатель распространенности острого отсутствия продовольственной безопасности в Африке (19%) близок по значению к показателю РН в регионе (19,1%, см. таблицу 1) и выше показателей любого из мировых регионов. В Азии распространенность острого отсутствия продовольственной безопасности (9,2%) ниже, чем в регионе Латинской Америки и Карибского бассейна (9,6%), но намного выше, чем в Северной Америке и Европе (1,1%) (таблица 3).

За период с 2014 по 2019 год распространенность острого отсутствия продовольственной безопасности выросла во всех регионах, за исключением Северной Америки и Европы (рисунок 7, более темные столбцы). Это в целом соответствует проявляющимся в последнее время тенденциям изменения показателей РН в различных регионах мира, о чем говорилось в предыдущем разделе доклада. Единственное частичное исключение составляет Азия, где – в отличие от результатов расчетов, выполненных нами до пандемии COVID-19, – в 2018–2019 годах отмечался некоторый рост распространенности острого отсутствия продовольственной безопасности по сравнению с предыдущими годами.

Рисунок 7

С умеренным или острым отсутствием продовольственной безопасности сталкивается четверть населения Земли, причем в течение последних шести лет эта доля увеличивается. В условиях отсутствия продовольственной безопасности живет больше половины населения Африки, почти треть населения региона Латинской Америки и Карибского бассейна и более чем пятая часть населения Азии

Назад

Указанное несовпадение можно объяснить разной степенью актуальности использованных для анализа данных. Если данные по ШВОПБ доступны практически в реальном времени, то данные по потреблению продовольствия собираются в ходе обследований домохозяйств, которые проводятся не каждый год. Поскольку для расчета значения РН используются данные, полученные в прошедшие годы, в том числе за несколько лет до расчета, они могут не отражать явлений, оказывающих воздействие на фактическую распространенность неравенства в потреблении продовольствия. При наличии же актуальных данных две серии результатов, как правило, сходятся теснее.

Умеренное или острое отсутствие продовольственной безопасности

В условиях острого отсутствия продовольственной безопасности живут 746 млн человек, и это очень тревожный факт, при этом с умеренным отсутствием продовольственной безопасности сталкиваются еще 16,3% населения планеты, то есть больше 1,25 млрд человек. Распространенность умеренного и острого отсутствия продовольственной безопасности в мире (показатель 2.1.2 ЦУР) в 2019 году оценивается в 25,9%. Это означает, что с данной проблемой сталкивается 2 млрд человек (таблицы 3 и 4). В целом на глобальном уровне распространенность отсутствия продовольственной безопасности (в его острой и умеренной формах) непрерывно растет с 2014 года (рисунок 7), причем основной прирост связан с распространением умеренного отсутствия продовольственной безопасности.

Рисунок 7 также свидетельствует, что значение показателя распространенности острого и умеренного отсутствия продовольственной безопасности в Африке продолжает увеличиваться. Это обусловлено ростом показателя в странах к югу от Сахары. Если в Африке имеют место наиболее высокие уровни отсутствия продовольственной безопасности во всех формах, то в регионе Латинской Америки и Карибского бассейна отсутствие продовольственной безопасности распространяется наиболее быстрыми темпами: за счет ухудшившегося положения дел в Южной Америке в период с 2014 по 2019 год соответствующий показатель по региону увеличился с 22,9 до 31,7% (таблица 3). В Азии доля населения, страдающего от умеренного или острого отсутствия продовольственной безопасности, в период 2014–2016 годов оставалась стабильной, а с 2017 года начала увеличиваться. В первую очередь такое увеличение произошло за счет Южной Азии, где в 2017 году значение показателя распространенности отсутствия продовольственной безопасности во всех формах составляло менее 30%, а в 2019 году превысило 36%.

Спровоцированный пандемией COVID-19 глобальный кризис, несомненно, увеличит приведенные выше цифры, в том числе в регионах Северной Америки и Европы, где уровни продовольственной безопасности традиционно высоки.

Как показано на рисунке 8, сегодня из 2 миллиардов человек, столкнувшихся с отсутствием продовольственной безопасности, 1,03 млрд проживает в Азии, 675 млн – в Африке, 205 млн – в странах Латинской Америки и Карибского бассейна, 88 млн – в Северной Америке и Европе, 5,9 млн – в Океании.

Рисунок 8

Более половины страдающих от умеренного или острого отсутствия продовольственной безопасности проживают в Азии, и более трети – в Африке

Назад

Гендерные различия в области отсутствия продовольственной безопасности

Данные по ШВОПБ на уровне отдельного человека (не домохозяйств), которые ФАО в 2014 2019 годах ежегодно собирала более чем в 140 странах, дают уникальную возможность проанализировать отличия в показателях отсутствия продовольственной безопасности для мужчин и женщин.

Представленные на рисунке 9 данные позволяют отдельно для мужчин и женщин оценить имевшие место в период 2014–2019 годов изменения показателей распространенности различных форм отсутствия продовольственной безопасности по всему миру и по регионам. На глобальном уровне распространенность умеренного или острого отсутствия продовольственной безопасности среди женщин выше, чем среди мужчин; наиболее значительные различия практически по всем годам выявлены в Африке и Латинской Америке. В Северной Америке и Европе эти различия по большинству лет невелики, но все же статистически значимы. Распространенность острого отсутствия продовольственной безопасности также выше среди женщин, чем среди мужчин. На глобальном уровне статистически значимы различия, зафиксированные по 2019 году, а для Латинской Америки – по каждому году. В мире, и особенно в Африке и Латинской Америке, за период 2018–2019 годов увеличился гендерный разрыв в доступе к продовольствию, особенно в условиях отсутствия продовольственной безопасности в формах от умеренной до острой.

Рисунок 9

Как на глобальном уровне, так и в каждом отдельно взятом регионе распространенность отсутствия продовольственной безопасности среди женщин несколько выше, чем среди мужчин

Назад

Углубленный анализ на основе всей совокупности собранных ФАО в 2014–2018 годах данных по ШВОПБ позволяет более подробно описать социально-экономические характеристики отдельного человека, лишенного доступа к достаточному питанию²³. В дополнение к тому, что женщины в большей степени подвержены отсутствию продовольственной безопасности, следует отметить, что риску отсутствия продовольственной безопасности в той или иной форме больше других подвергаются люди, принадлежащие к квинтилю с самыми низкими доходами, обладающие наиболее низким уровнем образования, лишенные работы, испытывающие проблемы со здоровьем, проживающие в сельской местности, принадлежащие к возрастной группе 25-49 лет, оставившие семью или разведенные (описание методики – см. Приложение 2).

После выравнивания всех социально-экономических характеристик показатель подверженности риску умеренного или острого отсутствия продовольственной безопасности для женщин оставался на 13% выше, чем для мужчин, и приблизительно на 27% выше глобального показателя подверженности риску острого отсутствия продовольственной безопасности.

На глобальном уровне за период с 2014 по 2018 год гендерный разрыв в распространенности умеренного и острого отсутствия продовольственной безопасности среди женщин и среди мужчин несколько сократился. Наиболее ощутим гендерный разрыв в отсутствии продовольственной безопасности в наиболее бедных и наименее образованных слоях общества, т.е. среди тех, кто не нашел применения собственному труду, имеет проблемы со здоровьем и зачастую проживает в пригородах больших городов, а не в сельской местности.

Сделанные выводы указывают на необходимость глубже понять, какие формы дискриминации затрудняют доступ женщин к продовольствию, даже когда они имеют тот же уровень доходов и образования, что и мужчины, и проживают в тех же районах.

Подводя итог, можно констатировать, что во всех регионах мира продолжается тревожная тенденция к постепенному росту количества голодающего и лишенного продовольственной безопасности населения. Последствия пандемии COVID-19 могут усугубить положение дел, что явно говорит о том, что в оставшиеся до 2030 года десять лет необходимо активизировать усилия, направленные на решение задач по достижению ЦУР. Описанные в настоящем разделе тенденции в области отсутствия продовольственной безопасности могут повлиять на положение в области питания, возможно став причиной различных проявлений неполноценного питания. В следующем разделе представлены актуальные данные, характеризующие ход работы по искоренению всех форм неполноценного питания, и соответствующие перспективы на 2030 год. Особое внимание уделено проблеме отставания детей в росте.

В этом разделе представлена наиболее актуальная оценка хода работы по достижению глобальных целей в области питания, в первую очередь по решению задачи 2.2 по достижению ЦУР, а также по достижению целей, которые в 2012 году Всемирная ассамблея здравоохранения (ВАЗ) поставила на 2025 год²⁴. Чтобы обеспечить соответствие ЦУР, определенных Повесткой дня на период до 2030 года, ВАЗ перенесла срок достижения поставленных целей на 2030 год (см. таблицу 5)²⁵. Кроме того, в 2013 году ВАЗ утвердила Глобальный механизм мониторинга профилактики неинфекционных заболеваний (НИЗ) и борьбы с ними. Одна из целей указанного механизма состоит в остановке к 2025 году роста распространенности ожирения у взрослых, которое представляет собой связанный с питанием фактор риска НИЗ²⁶.

Таблица 5

Утвержденные Всемирной ассамблеей здравоохранения глобальные цели в области питания и перенос срока их достижения на 2030 год

Назад

С провозглашением в апреле 2016 года Десятилетия действий ООН по проблемам питания (2016‒2025 годы)²⁷ все заинтересованные стороны получили уникальную возможность активизировать совместные усилия по ликвидации к 2025 году всех форм неполноценного питания.

В рамках оценки был изучен прогресс, достигнутый на текущий момент относительно базового уровня (2012 год), и составлены прогнозы достижения на субрегиональном, региональном и глобальном уровнях целей, поставленных на 2025 и 2030 годы (более подробное описание – см. Приложение 2). В основу оценки были положены данные, доступные до начала пандемии COVID-19, которая в течение будущих месяцев, если не лет, вероятно, будет влиять на темпы достижения поставленных целей. В настоящем выпуске особое внимание уделяется проблеме отставания детей в росте и рассматриваются другие факторы, связанные с обеспечением оптимального роста.

Мировые тенденции

В этом году в докладе представлены обновленные расчеты по четырем из семи глобальных показателей уровня питания – это отставание детей в росте, истощение, избыточный вес и исключительно грудное вскармливание. На глобальном уровне имел место прогресс в достижении целевых показателей по отставанию в росте и исключительно грудному вскармливанию, однако, чтобы достичь поставленных на 2025 и 2030 годы целей, необходимо нарастить темп. Сегодня распространенность истощения у детей на 5% выше целевого показателя на 2025 год, жизнь десятков миллионов детей подвергается прямому риску. Серьезные опасения вызывает тенденция к увеличению доли детей с избыточным весом, решение этой проблемы требует неотложных мер.

Наиболее сложной для мониторинга задачей в области питания остается борьба с анемией у женщин детородного возраста (15–49 лет). В настоящее время осуществляется несколько исследовательских проектов по совершенствованию базы объективных данных для определения значения показателя, используемого в целях отслеживания прогресса в решении этой задачи. В 2016 году в мире анемией страдали 32,8% (613 млн) женщин детородного возраста (15–49 лет), причем эта доля оставалась практически неизменной с 2012 года^28,42. Ожидается, что обновленные результаты расчетов распространенности анемии на глобальном уровне будут представлены в 2021 году. Вследствие этого в настоящем выпуске доклада ход достижения этой цели не рассматривается.

Рисунок 10 отражает прогресс в достижении целей в области питания на глобальном уровне. В 2019 году показатель распространенности отставания в росте детей в возрасте до пяти лет в мировом масштабе составил 21,3% (144 млн)²⁹. Несмотря на некоторый прогресс, темпы снижения распространенности отставания в росте намного ниже необходимых, за период последних лет (с 2008 по 2019 год) этот показатель в среднем составлял 2,3% в год. Для достижения целей, поставленных на 2025 и 2030 годы, то есть снижения распространенности отставания в росте соответственно на 40 и 50% относительно базового уровня 2012 года, необходим другой темп – 3,9% в год³⁰. Если тенденция последних лет не изменится, указанные показатели будут достигнуты лишь к 2035 и 2043 году соответственно.

Рисунок 10

Несмотря на достигнутый по большинству показателей прогресс, отставания не выявлено только в достижении установленного на 2025 год показателя по исключительно грудному вскармливанию. Тенденции роста распространенности избыточного веса у детей и ожирения у взрослых необходимо обратить вспять

Назад

Положение дел с распространенностью избыточного веса у детей в возрасте до пяти лет не улучшилось, показатель медленно рос: если в 2012 году его значение составляло 5,3%, то в 2019 году оно увеличилось до 5,6% – 38,3 млн детей²⁹. Необходимы неотложные усилия, которые позволят обернуть сложившуюся тенденцию вспять, остановить к 2025 году увеличение доли детей с избыточным весом, а к 2030 году стабилизировать ее на уровне 3%.

Истощение – острое состояние, характер которого может часто и быстро меняться в течение календарного года. Такие особенности затрудняют достоверное определение длительных тенденций на основе имеющихся данных. Исходя из этого, в докладе представлены только результаты последних расчетов показателей глобального и регионального уровней. На глобальном уровне показатель распространенности истощения среди детей в 2019 году составил 6,9% (47 млн детей в возрасте до пяти лет)²⁹, что значительно выше целевых значений на 2025 и 2030 годы (5 и 3% соответственно).

Доля младенцев, родившихся с пониженным весом (менее 2500 г), в 2015 году составляла 14,6%³¹. Среднегодовой темп снижения (СГТС) данного показателя составляет 1% в год, что свидетельствует о некоторых успехах, достигнутых за последние годы, но такой темп не обеспечит решение задачи по снижению к 2025 году доли младенцев, родившихся с пониженным весом, на 30% (целевой показатель на 2030 год тот же). При движении вперед в сегодняшнем темпе поставленная цель будет достигнута лишь в 2046 году.

Согласно расчетам, в 2019 году во всем мире исключительно грудное вскармливание получали 44% младенцев в возрасте до полугода³². Сегодня мир успевает выйти к 2025 году на целевой показатель в 50%. При этом, однако, если не будут предприняты дополнительные усилия, целевой показатель в 70%, установленный на 2030 год, будет достигнут лишь к 2038 году.

Показатель распространенности ожирения среди взрослых продолжает расти: если в 2012 году он составлял 11,8%, то в 2016 году – 13,1%³³, из чего следует, что работа по достижению глобальной цели остановить рост распространенности ожирения у взрослых к 2025 году ведется с отставанием. Если значение этого показателя и дальше будет увеличиваться на 2,6% в год, к 2025 году распространенность ожирения среди взрослых на 40% превысит уровень 2012 года.

Описанные в данном разделе результаты прогнозной оценки на 2025 и 2030 годы были получены без учета возможного воздействия COVID-19 на различные формы неполноценного питания. Судить о масштабе и продолжительности пандемии пока слишком рано, поэтому предсказать, каким образом она повлияет на результаты оценки достижения глобальных целей, невозможно. Во врезке 4 рассматриваются некоторые аспекты потенциального воздействия COVID-19 на борьбу с неполноценным питанием.

Тенденции в регионах и субрегионах

Глобальные данные о различных показателях состояния питания не свидетельствуют о наличии значительных расхождений между отдельными регионами. Таблица 6 отражает прогресс, достигнутый на текущий момент относительно базового уровня (2012 год), и прогнозы достижения регионами и субрегионами целей, поставленных на 2025 и 2030 годы.

Таблица 6

Большая часть регионов добилась определенных успехов, но этого недостаточно для достижения глобальных целей; решить к установленному сроку поставленную задачу по снижению доли детей, рождающихся с пониженным весом, не успевает ни один регион, во всех регионах увеличивается доля взрослых, страдающих ожирением

Назад

В 2019 году более 90% отстающих в росте детей проживали в Африке и Азии – это, соответственно, 40 и 54% от общего числа детей, подверженных отставанию в росте. В период 2012–2019 годов ряду регионов удалось достичь определенных успехов в борьбе с отставанием в росте, однако показанные ими темпы недостаточны для достижения целевых показателей на 2025 и 2030 годы. Распространенность отставания в росте в странах Африки к югу от Сахары снижается, но темпы этого снижения вдвое медленнее необходимого, и текущий показатель все еще очень высок (31,1% по данным 2019 года). Более того, в период с 2012 по 2019 год абсолютное число проживающих в регионе детей с отставанием в росте увеличилось с 51,2 до 52,4 млн. Центральная Азия, Восточная Азия и Карибский бассейн – единственные субрегионы, не отстающие от графика достижения целевых показателей на 2025 и 2030 годы (таблица 6). Сохранив сегодняшние темпы движения вперед, регионы Азии и Латинской Америки и Карибского бассейна будут очень близки к достижению поставленных на 2025 и 2030 годы целей (отставание составит только один год), в то время как Африке, если население региона будет расти так же, как сейчас, потребуется троекратное ускорение (рисунок 11).

Рисунок 11

Большинство регионов запаздывает в достижении целевых показателей распространенности избыточного веса у детей, распространенность ожирения у взрослых растет во всех регионах

Назад

В 2019 году количество детей с избыточным весом в мире составило 38,3 млн, из них 24% пришлось на Африку и 45% на Азию, хотя по показателю распространенности избыточного веса среди детей эти регионы находятся на последних местах (Африка – 4,7%, Азия – 4,8%). На субрегиональном уровне исключительно высокие показатели (20,7%) отмечаются в Австралии и Новой Зеландии. Кроме того, высока распространенность избыточного веса у детей в Южной Африке (12,7%) и Северной Африке (11,3%)⁴¹, за этими регионами следуют Океания (9,4%) и Западная Азия (8,4%). Наиболее заметный рост распространенности избыточного веса среди детей также имел место в Австралии и Новой Зеландии, чуть ниже рост в Океании (без Австралии и Новой Зеландии): эти субрегионы должны незамедлительно предпринять согласованные усилия, чтобы обернуть сложившуюся тенденцию вспять. Большая часть регионов в период 2012–2019 годов не достигла успехов в сдерживании темпов распространения избыточного веса, либо такие успехи были незначительными (таблица 6). На данный момент рост показателя распространенности избыточного веса у детей смогла остановить Африка, однако достижение к 2030 году целевого показателя, составляющего 3%, потребует от региона наращивания усилий. Все остальные регионы должны безотлагательно принять меры, которые позволят обернуть вспять тенденцию к росту этого показателя (рисунок 11).

Согласно наиболее актуальным (2012–2015 годы) расчетам, достичь целевого показателя, предусматривающего снижение до 30% доли детей, рождающихся с пониженным весом, ни один регион не сможет даже к 2030 году. Следует отметить, что субрегионом с наиболее высоким расчетным показателем распространенности низкого веса при рождении была Южная Азия (26,4% в 2015 году). Темпы снижения значения данного показателя очень низки во всех субрегионах, максимальный СГТС отмечен в Южной Азии – 1,2% в год. Кроме того, последние тенденции указывают на отсутствие его снижения в Южной Америке и небольшой рост в Австралии и Новой Зеландии (таблица 6).

Большинство субрегионов в той или иной мере продвигаются к достижению поставленных на 2025 и 2030 годы целей в отношении исключительно грудного вскармливания, исключение составляют Восточная Азия и Карибский бассейн – единственные субрегионы, где соответствующий показатель снижается. Центральная Америка почти успевает выйти на установленные на 2025 и 2030 годы показатели распространенности исключительно грудного вскармливания, при сохранении сегодняшнего ритма отставание составит всего один год. Если субрегионы Восточной Африки, Центральной и Южной Азии сохранят сегодняшний темп, они смогут решить задачи, поставленные на 2025 и 2030 годы. В целом по регионам Африки и Азии наблюдается тенденция к сдержанному расширению распространенности исключительно грудного вскармливания, к 2025 году они смогут выйти на требуемый уровень 50%, однако поставленная на 2030 год задача достичь значения 70% решена не будет (рисунок 11).

В период с 2012 по 2016 год тенденция к росту распространенности ожирения среди взрослых была отмечена во всех субрегионах. Таким образом, они не успевают остановить рост распространенности ожирения у взрослых к 2025 году. Самые высокие показатели в 2016 году были отмечены в субрегионах Северной Америки (35,5%), Западной Азии (29,8%), Австралии и Новой Зеландии (29,3%). Показатели региона Латинской Америки и Карибского бассейна в целом и Океании без Австралии и Новой Зеландии в 2016 году также превысили 20%.

Оценка распространенности истощения у детей основана на сопоставлении результатов актуальных расчетов (2019 год) с установленными на 2025 год (5%) и 2030 год (3%) целевыми показателями. В Африке распространенность истощения составляет 6,4%, единственный субрегион, где этот показатель ниже 5% – Южная Африка. Выше, чем в других регионах, показатель распространенности истощения в Океании без Австралии и Новой Зеландии (9,5%), далее следует Азия (9,1%). Единственным азиатским субрегионом с высокой распространенностью истощения стала Южная Азия: в 2019 году значение соответствующего показателя составило 14,3%, это 25 млн, больше половины общемирового числа детей в возрасте до пяти лет, страдающих от истощения. И напротив, регион Латинской Америки и Карибского бассейна – единственный, где распространенность истощения среди детей уже сейчас ниже целевых показателей 2025 и 2030 годов – 1,3% (рисунок 11).

Проблема отставания в росте

Отставание в росте, то есть слишком низкий для возраста ребенка рост, диагностируется, когда рост ребенка на два значения стандартного отклонения ниже медианного значения кривой стандартного распределения роста по возрасту в соответствии с принятыми Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) стандартами роста детей⁴³. Это общепринятый маркер, свидетельствующий о наличии риска замедления в развитии. Выявленное у ребенка до двух лет отставание в росте говорит о возможных когнитивных затруднениях и проблемах с учебой по достижении детского и подросткового возраста⁴⁴, а также о большей подверженности НИЗ после взросления⁴⁵. Кроме того, отставание в росте связывают с недостаточным образованием и экономическим развитием на уровне индивидуума, домохозяйства и общины⁴⁶. Согласно подсчетам Всемирного банка, уменьшение на 1% роста взрослого человека вследствие отставания в росте в детском возрасте ведет к снижению экономической продуктивности на 1,4%⁴⁷. Расчеты подтверждают, что заработки взрослых, которые в детстве отставали в росте, на 20% ниже заработков людей, которых эта проблема не коснулась⁴⁸. Кроме того, риск смертности у детей с отставанием в росте и истощением выше, и этот риск усиливается, если ребенок сталкивается с обеими проблемами⁴⁹.

Отставание в росте и другие формы неполноценного питания в раннем возрасте могут создать предпосылки для избыточного веса и НИЗ в дальнейшей жизни. В определенных обстоятельствах рано проявившееся отставание в росте может стать причиной большей предрасположенности к тучности в последующие годы жизни, что, в свою очередь, может привести к избыточному весу и ожирению. Недостаточное питание матери в раннем возрасте может усугубить степень отрицательного влияния ее ожирения на рост и развитие потомства на раннем этапе, что лишь укрепит связывающий поколения порочный круг неполноценного питания в его различных формах⁵⁵.

В 2019 году отставанию в росте во всем мире были подвержены 144 млн детей, то есть в сравнении с базовым для оценки хода достижения глобальных целей в области питания 2012 годом (164 млн) их число сократилось на 12%. Набранный темп не позволит миру достичь целевых показателей, предполагающих сокращение числа детей с отставанием в росте на 40% к 2025 году (98,6 млн) и на 50% к 2030 году (82,2 млн). По регионам прогресс в сокращении числа детей с отставанием в росте за период с базового 2012 года по рассматриваемый 2019 год характеризовался различием в уровнях ускорения, которое необходимо для решения поставленных на 2025 и 2030 годы задач (рисунок 12).

Рисунок 12

Единственный регион, где число отстающих в росте детей растет – Африка к югу от Сахары

Назад

С наиболее серьезными проблемами, как и прежде, сталкивается субрегион Африки к югу от Сахары, где ожидаемое быстрое увеличение количества детей в возрасте до пяти лет не позволит достичь предусмотренного прогнозами значения показателя распространенности и повлияет на результативность усилий по снижению числа детей, отстающих в росте. И напротив, ожидаемое сокращение численности населения в Азии и в регионе Латинской Америки и Карибского бассейна, как и прогнозируемое снижение показателя распространенности, способствует прогрессу в достижении поставленной цели.

Распространенность отставания в росте распределена по миру, регионам и даже субрегионам неравномерно, уровни тяжести заметно разнятся (рисунок 13).

Рисунок 13

В мире отстает в росте 21,3% детей до пяти лет, в 7 из 17 субрегионов распространенность отставания в росте в 2019 году была очень высокой

Назад

В мировом масштабе результаты расчетов распространенности отставания в росте разнятся в зависимости от уровня благосостояния, места проживания, возраста и пола (рисунок 14)⁵⁶. Анализ по группам, подобранным по различным критериям, выявил, что наибольшее расхождение в распространенности отставания в росте проявляется между наиболее бедным и наиболее богатым квинтилями населения. Распространенность отставания в росте у детей, относящихся к квинтилю населения с наименьшим уровнем дохода, составила 43%, это в два с лишним раза выше того же показателя для детей, относящихся к квинтилю населения с наибольшим уровнем дохода. В сельских районах распространенность отставания в росте у детей составила 34%, что в 1,7 раза выше, чем в городских районах. Разница в числе отстающих в росте мальчиков и девочек на глобальном уровне невелика. Значительная доля отстающих в росте детей, которая и создает бремя отставания в росте детей до пяти лет, приходится на первые 1000 дней. Приведенные выводы соответствуют результатам предшествующих исследований⁵³ и еще раз указывают на необходимость целенаправленной профилактики отставания в росте именно в этот период, открывающий важнейшее окно возможностей.

Рисунок 14

Распространенность отставания в росте выше в сельских районах и в наиболее бедных домохозяйствах

Назад

Различия в распространенности отставания детей в росте между наиболее бедными и наиболее богатыми домохозяйствами наблюдаются во всех регионах и субрегионах, по которым проведены расчеты (рисунок 15). Различия в показателях регионов Азии и Африки скрывают значительную неоднородность показателей, выявленную на субрегиональном уровне. Так, распространенность отставания в росте среди детей из наиболее бедных домохозяйств Центральной Азии намного ниже, чем среди детей из наиболее богатых домохозяйств Южной Азии. Кроме того, Южная Азия – это единственный регион, где отстают в росте более половины детей из наиболее бедного квинтиля. В Северной Африке распространенность отставания в росте среди наиболее бедных домохозяйств лишь в 1,4 раза выше, чем среди наиболее богатых – это наименьшая относительная разница из всех мировых субрегионов. С другой стороны, Западная Африка – единственный субрегион, где разрыв в распространенности отставания в росте между наиболее богатыми и наиболее бедными домохозяйствами превышает 30 процентных пунктов. В абсолютных цифрах разница между наиболее бедными и наиболее богатыми домохозяйствами Латинской Америки и Карибского бассейна самая маленькая из всех регионов, но относительная разница – самая большая; при этом по уровню тяжести для детей из наиболее богатых домохозяйств характерна самая низкая распространенность отставания в росте, а для детей из наиболее бедных домохозяйств – самая высокая. Из сказанного можно сделать вывод о необходимости активизации усилий по устранению неравенства и в этом регионе, где в целом сокращение числа детей, отстающих в росте, больше не представляет собой острую проблему.

Рисунок 15

В регионе Латинской Америки и Карибского бассейна распространенность отставания в росте у детей из наиболее бедных домохозяйств примерно втрое выше, чем у детей из наиболее богатых домохозяйств

Назад

Рамочная программа действий по борьбе с отставанием детей в росте

В свете рекомендаций, изложенных в Рамочной программе действий второй Международной конференции по вопросам питания (МКП-2), с учетом проведения Десятилетия ООН по проблемам питания и соответствующей программы работы, странам настоятельно рекомендуется принять меры к решению давней проблемы отставания детей в росте^25,27,57. В соответствии с предложенной ВОЗ Концептуальной схемой борьбы с задержкой роста⁵⁸ необходимо реализовать комплекс мер на уровне отдельного человека, домохозяйства, общины, страны и мира.

Борьба с отставанием детей в росте предполагает привлечение различных секторов – здравоохранения, сельского хозяйства, социальной защиты, образования и др. – и их участие на различных уровнях, от планирования и осуществления до мониторинга и оценки.

В частности, на основе объективной информации следует реализовать следующие меры:

1. Подростковое и материнское питание. Последовательный доступ к приемлемым по стоимости пищевым продуктам, включая продукты, являющиеся источником витаминов и минералов, жизненно необходим, чтобы в период беременности и кормления девушки-подростки и женщины гарантированно могли получать необходимое питание. Около 11% рождений в мире приходится на девушек в возрасте от 15 до 19 лет. Адекватное питание до и во время беременности играет важнейшую роль с точки зрения удовлетворения потребностей, обусловленных ростом матери и плода, благополучного завершения беременности и снижения риска НИЗ в дальнейшем. Беременность девушки-подростка оборачивается конкуренцией матери и плода за питательные вещества. В результате линейный рост будущей матери может остановиться, за счет чего обострится риск отставания в росте для нее самой, а плод может подвергнуться риску задержки роста и пониженного веса при рождении⁴⁶. Однако многие девушки-подростки и женщины, особенно проживающие в странах с низким и средним уровнем дохода, где одновременно ощущается дефицит многих микроэлементов, не имеют доступа к здоровому питанию, необходимому для удовлетворения потребностей, обусловленных беременностью. В профилактике у не получающих достаточного питания женщин неудачного исхода в перинатальный период особое место занимает сбалансированное обогащение пищи с обеспечением требуемой энергетической ценности и должного содержания белков. Оно позволяет на 41 грамм увеличить вес младенца при рождении, на 40% снизить риск мертворождения и на 21% сократить количество детей, рождающихся слишком маленькими для гестационного возраста⁵⁹. Таким образом, для снижения риска рождения детей с пониженным весом, особенно там, где отсутствует продовольственная безопасность или доступ населения к разнообразной пище ограничен, рекомендуется увеличить ежедневное получение женщинами, лишенными достаточного питания, белков и пищевой энергии. Программы социальной защиты также повышают уровень продовольственной безопасности и снижают для женщин риск ощутить последствия недоедания в связи с беременностью и кормлением⁶⁰.

2. Правильное грудное вскармливание. Раннее начало грудного вскармливания и отказ от прикорма до достижения шестимесячного возраста обеспечивают защиту от желудочно-кишечных инфекций, способных привести к потере питательных веществ и, соответственно, отставанию в росте⁶¹. Кроме того, при инфекции грудное молоко служит важнейшим источником питательных веществ. Исследования в местах, бедных ресурсами, выявили связь между отказом от исключительно грудного вскармливания и задержкой роста вследствие замены грудного молока менее питательной пищей или водой, что также часто становится причиной желудочно-кишечных инфекций. Точно так же продолжение грудного вскармливания на втором году жизни ребенка в значительной мере способствует получению им основных питательных веществ, которые в условиях общего недостатка ресурсов в слишком малых количествах содержатся в низкокачественных пищевых продуктах, используемых для прикорма.

3. Диверсификация рациона питания детей. Одной из наиболее эффективных мер профилактики отставания в росте в период, когда ребенок получает прикорм, следует считать повышение качества его пищевого рациона. Так, выявлена связь между потреблением пищи животного происхождения и оптимизацией линейного роста^62,63. Важное место в рационе занимают витамины и микроэлементы, которые повышают иммунитет и обеспечивают здоровое развитие⁶⁴. Оценки реализации в аграрном секторе ориентированных на потребности питания мер указывают, что возможными путями улучшения питания и сокращения доли детей, отстающих в росте, могут стать осуществляемые через мелкие семейные хозяйства мероприятия, направленные на диверсификацию питания и формирование доходов. Результаты недавно проведенных исследований свидетельствуют, что домохозяйства, способные позволить себе разнообразное питание, получают больше питательных веществ, а их члены в меньшей степени подвержены отставанию в росте⁴⁶. Однако, как ни парадоксально, цены на питательные пищевые продукты, необходимые для здорового развития, обычно гораздо выше, чем на продукты, обладающие гораздо меньшей питательной ценностью, а доступ к ним часто затруднен. Такие ценовые модели стали одним из факторов изменения режима питания при переходе к другим моделям питания⁶⁵. Исходя из сказанного, способствующее здоровому питанию расширение доступности, в том числе финансовой, питательных пищевых продуктов может сформировать привычку к потреблению здоровой пищи и включению ее в детские рационы и, таким образом, снизить риск отставания детей в росте (см. часть 2).

4. Вода, канализация и гигиена. Одной из важнейших причин отставания детей в росте являются инфекционные болезни, вызванные отсутствием чистой воды и должных санитарно-гигиенических условий. В лишенных этого районах должны приниматься меры по обеспечению наличия достаточного количества чистой воды, строительству канализации и надлежащей утилизации твердых отходов.

5. Социальная защита и программы предоставления денежных пособий. Программы социальной защиты могут расширить доступ к богатым белками, витаминами и микроэлементами пищевым продуктам, которые в ином случае были бы недоступны для бедных домохозяйств. Такие программы нацелены на домохозяйства с низким уровнем дохода, они более эффективны, когда осуществляются в связке с дополнительными мерами либо включают дополнительные условия, например, пользование услугами в области охраны здоровья и питания либо соблюдение правил санитарии и гигиены.

6. Мониторинг неравенства здоровья. Для выявления географических территорий и субпопуляций, где показатель распространенности наиболее высокий, необходимо вести мониторинг отставания в росте на национальном и субнациональном уровнях. При реализации соответствующих мер приоритет должен отдаваться в наибольшей степени затронутым территориям и группам населения. Часто наиболее ущемленными и уязвимыми группами становятся подростки, женщины и дети, проживающие в наиболее бедных домохозяйствах в сельских, но также и в городских районах. Борьба с таким неравенством может способствовать профилактике отставания в росте.

С учетом неразрывной взаимосвязи как факторов, ведущих к возникновению различных форм неполноценного питания, так и методов борьбы с ними, были определены десять "мер двойного действия", позволяющих одновременно бороться с недоеданием (и с отставанием в росте) и ожирением^66,67. Они, в частности, предполагают осуществление обращенных к населению мероприятий, программ и мер политики на всех уровнях, то есть на уровне страны, города, общины, домохозяйства и отдельного человека. Некоторые из приведенных выше рекомендаций также входят в число мер двойного действия по борьбе с неполноценным питанием во всех его формах. Кроме того, меры двойного действия включают программы школьного питания и меры политики, способствующие формированию продовольственной среды, которая сможет обеспечить здоровое питание⁶⁷.

Итак, хотя страны и добиваются некоторого прогресса⁶⁸, в рамках Десятилетия действий ООН по проблемам питания им рекомендуется нарастить масштабы и укрепить действенность многочисленных рассмотренных выше мер профилактики отставания в росте⁶⁹. Многие из рассмотренных выше мер нацелены на профилактику отставания в росте через реализацию стратегий, разработанных для решения задачи 2.2 ЦУР, предполагающей ликвидацию всех форм недоедания. Следующий раздел посвящен тому, как здоровое питание может способствовать решению этой и других задач по достижению ЦУР.

Начиная с выпуска за 2017 год, в докладе "Положение дел в области продовольственной безопасности и питания в мире" приводятся сведения о прогрессе, достигнутом в решении задач по ликвидации голода и отсутствия продовольственной безопасности (задача ЦУР 2.1) и неполноценного питания во всех его формах (задача ЦУР 2.2), а также свидетельства взаимосвязи между двумя задачами ЦУР. Как подчеркивалось в предыдущих выпусках доклада, отсутствие продовольственной безопасности может обострить риск проявления различных форм неполноценного питания^1,7,4. Один из важнейших элементов, помогающих понять характер этой взаимосвязи – пища, которую потребляет человек, а точнее – качество его пищевого рациона. Отсутствие продовольственной безопасности может по-разному сказываться на качестве питания, то есть может стать причиной недоедания, в том числе нехватки питательных микроэлементов, равно как избыточного веса и ожирения.

Здоровое питание – это необходимое условие достижения многих ЦУР и глобальных целей в области питания⁷⁰. Однако мониторинг качества питания на глобальном уровне сопряжен с многочисленными проблемами. Несмотря на существование объективно обоснованных руководящих принципов в области здорового питания, разработать привязанные к продовольствию либо питанию обоснованные метрики, позволяющие в рамках глобального мониторинга определить качество питания, сложно ввиду большого разнообразия употребляемых в пищу продуктов и моделей потребления продовольствия. Существующие метрики относительно новы, пока они применяются недостаточно широко, чтобы обеспечить возможность получения данных глобального уровня, либо ориентированы лишь на какую-либо конкретную группу населения. Недостаток данных о потребляемой людьми пище, и в первую очередь сравнимых данных по разным странам, еще больше усложняет задачу мониторинга мировых тенденций в области качества питания.

Вслед за описанием некоторых трудностей, связанных с мониторингом качества питания на глобальном уровне, в настоящем разделе рассматриваются глобальные тенденции в плане наличия продовольствия и результаты оценки качества пищевых рационов на глобальном и национальном уровнях. Здесь же анализируется критически важная связь между отсутствием продовольственной безопасности и питанием.

Изменение взглядов на питание в дискуссии по вопросам продовольственной безопасности и питания

В середине ХХ века меры по обеспечению продовольственной безопасности были главным образом сосредоточены на стратегиях сельскохозяйственного производства, позволявших нарастить предложение продовольствия и удовлетворить потребности в пищевой энергии. Акцент делался на основных пищевых продуктах, а вопросам пищевой ценности и качества рациона питания внимания, как правило, уделялось меньше.

В последующие десятилетия постепенно пришло осознание ошибочности такого подхода. Настоящая проблема заключалась в том, что множество людей было лишено круглогодичного доступа к безопасному и финансово доступному здоровому питанию в количествах, необходимых и достаточных для поддержания здоровья и благополучия⁷¹. Центральное место в программах в области продовольственной безопасности и питания заняло достаточное потребление питательных веществ.

Ближе к рубежу веков стало очевидно, что отсутствие продовольственной безопасности связано не только с недостаточным питанием, но часто – особенно в странах с высоким и выше среднего уровнем дохода – также с избыточным весом и ожирением. В результате дискуссия по вопросам продовольственной безопасности и питания пополнилась обсуждением дополнительных аспектов, имеющих отношение к качеству питания. Вслед за этим меры политики и практические шаги были переориентированы с устранения дефицита пищевой энергии на обеспечение широкого наличия и финансовой доступности здорового питания и, одновременно, на борьбу с многообразными проявлениями неполноценного питания посредством реализации мер двойного действия (см. раздел 1.2)⁶⁶. В рамках борьбы с неполноценным питанием во всех его проявлениях при осуществлении мер политики и практических шагов по обеспечению продовольственной безопасности необходимо также уделять особое внимание расширению доступа к питательным пищевым продуктам, составляющим основу здорового питания.

Здоровое питание определяется рядом базовых принципов, практическая реализация которых возможна многими путями

Качество питания определяется четырьмя аспектами: ассортимент/разнообразие (внутри продуктовых групп и между ними), адекватность (достаточное количество питательных веществ или продуктовых групп в соответствии с нормами), умеренность (пищевые продукты и питательные вещества, потреблять которые следует в ограниченных количествах) и общая сбалансированность (соотношение питательных макроэлементов в потребляемой пище)⁷². Еще один важный аспект здорового питания – угрозы безопасности пищевых продуктов. По мнению ВОЗ, здоровый рацион помогает избежать проблемы неполноценного питания во всех его формах, а также предотвратить ряд неинфекционных заболеваний (НИЗ), включая диабет, болезни сердца, инсульт и рак⁷³. Здоровый рацион предполагает потребление в течение определенного промежутка времени сбалансированного и разнообразного ассортимента продуктов. Здоровое питание обеспечивает удовлетворение потребностей человека в питательных макроэлементах (белках, жирах и углеводах, включая клетчатку) и основных микроэлементах (витаминах и минералах) с учетом пола, возраста, уровня физической активности и психологического состояния. Здоровый рацион предполагает получение за счет жиров (с отказом от потребления насыщенных жиров в пользу ненасыщенных и исключением трансжиров промышленного производства) не более 30% необходимой человеку энергии; не более 10% получаемой энергии (но предпочтительно не более 5%) может приходиться на потребляемые свободные сахара; фруктов и овощей ежедневно следует потреблять не менее 400 граммов; ежедневное потребление соли (йодированной) не должно превышать пяти граммов⁷³. Если точный состав здорового рациона питания зависит от индивидуальных особенностей, культурной среды, доступных на местах пищевых продуктов и сложившихся пищевых традиций, то основные принципы здорового питания универсальны (врезка 5).

Преобразования в продовольственных системах (и не только), необходимые, чтобы создать благоприятные условия для здорового питания, могут в значительной степени разниться в зависимости от сложившегося контекста. Характеристики здоровья и питания различных групп населения, их пищевые предпочтения и привычки, источники средств к существованию, экосистемы и продовольственные товаропроводящие цепочки неодинаковы. Научные знания позволили количественно определить потребности различных групп населения в питательных веществах, но способов удовлетворить эти потребности, то есть сочетаний в индивидуальных рационах продуктов из разных продуктовых групп, может быть бессчетное множество. Таким образом, если изложенные во врезке 5 принципы здорового питания универсальны для всех стран, то составить единый для всех стран рацион здорового питания с включением в него определенных продуктов в определенных количествах невозможно. Скорее каждой стране следует на основе принципов здорового питания составить конкретные рекомендации для собственного населения. В этом ключе все больше стран вводят в действие национальные рекомендации по правильному питанию на основе имеющихся продуктов (РПП), отвечающие уникальному контексту каждой страны. РПП ряда стран рассматривают такие вопросы, как сочетание пищевых продуктов (в составе блюд), условия приема пищи, безопасность пищевых продуктов, образ жизни и обеспечение устойчивости.

Рисунок 16

Различия в реализации принципов здорового питания на примере трех стран

Назад

Когда в национальных РПП содержатся количественные рекомендации, они могут использоваться в качестве инструмента оценки, в какой мере та или иная группа населения следует рекомендациям (см. врезку 6). Наличие количественных рекомендаций также упрощает использование РПП при проведении других исследований; в качестве примера можно привести описанный в разделе 2.1 анализ стоимости и финансовой доступности различных рационов (см. врезку 11 и Приложение 4). Сегодня, однако, только каждая третья страна, где действуют РПП, включила в них количественные параметры, и это затрудняет оценку следования рекомендациям и проведение исследований с целью анализа на региональном и глобальном уровнях.

Врезка 6

Как существующие сегодня модели потребления соотносятся с рекомендациями по правильному питанию на основе имеющихся продуктов? Тематическое исследование – Бельгия

Чтобы помочь потребителям в каждодневном выборе пищевых продуктов, в отдельные РПП включаются рекомендованные модели потребления продуктов: для каждой половозрастной группы указываются суточные порции (чаще в граммах) продуктов из разных продуктовых групп. Если при этом доступны данные об индивидуальном потреблении пищевых продуктов, возможно оценить степень следования отдельных групп населения национальным РПП.

Ниже на рисунке слева представлена пирамида, выбранная в Бельгии для графического представления рекомендаций, содержащихся в национальных РПП. На рисунке справа представлены полученные по итогам проводившегося в 2014–2015 годах национального обследования потребления продуктов питания усредненные данные о привычном потреблении пищевых продуктов бельгийцами в возрасте 14–17 лет в сравнении с рекомендациями РПП для той же возрастной группы⁷⁸.

При взгляде на рисунок становится ясно, что бельгийские подростки потребляют намного меньше, чем рекомендовано, продуктов из большинства продуктовых групп. В других странах Европы наблюдается аналогичная картина. Исследование, проводившееся в десяти городах девяти стран, позволило установить, что овощей и фруктов подростки съедают вдвое меньше, чем рекомендовано, а количество потребляемого ими молока (и молочных продуктов) составляет лишь треть от определенного рекомендациями; при этом они потребляют гораздо больше, чем рекомендуется, мяса (и мясных продуктов), жиров, продуктов и напитков с высоким содержанием сахаров. При этом, согласно проведенным расчетам, медианное суммарное количество получаемой с пищей энергии почти соответствует рекомендованному⁷⁹.

В некоторых странах на основе национальных РПП разработан индекс здорового питания (ИЗП), позволяющий перевести рекомендации РПП в количественные показатели, которые используются для мониторинга изменения качества питания во времени. Однако поскольку каждый пересмотр РПП должен сопровождаться разработкой, валидацией и обновлением ИЗП, такие индексы не получили широкого распространения, сегодня их не имеет ни одна страна с уровнем дохода ниже среднего. В отсутствие индекса здорового питания для сравнения фактического рациона с рационом, рекомендованным РПП, полезным может оказаться их графическое представление, как показано ниже для Бельгии.

Соотношение среднего привычного потребления пищевых продуктов подростками (14– 17 лет) с рекомендациями по правильному питанию на основе имеющихся продуктов

Назад

Каждая страна должна определить наиболее оптимальный способ трансформации базовых принципов здорового питания в РПП, соответствующие ее собственному контексту; при этом в последние годы предпринимались и попытки разработать в теории глобальные модели здорового питания (см. раздел 2.2). Такие модели позволили бы на глобальном уровне исследовать рационы и их связь с результатами в области здравоохранения и охраны окружающей среды, а также обеспечили бы возможность сравнения показателей отдельных стран.

По мере развития концепции здорового питания на фоне накопления знаний о влиянии питания на состояние здоровья все более детальному изучению подвергалось воздействие питания на окружающую среду. Растущий корпус научных данных позволяет понять, каким образом сегодняшние модели производства и потребления продуктов питания воздействуют на базу природных ресурсов и способствуют выбросу парниковых газов (см. раздел 2.2)^81,74,82. Если тенденции в области питания сохранятся, с ростом численности населения такое воздействие усилится⁸³. Население растет, люди переезжают в города, увеличивается спрос на продукты питания, в первую очередь на мясо, рыбу, молочные продукты, яйца, сахар, жиры и масла⁸⁴, потребление которых может способствовать обострению риска связанных с питанием заболеваний и усилению воздействия на окружающую среду, например, в связи с потреблением продуктов животного происхождения. Кроме того, ожидается, что к 2050 году население планеты увеличится на 2 млрд человек, в первую очередь, скорее всего, за счет стран с низким и ниже среднего уровнем дохода, что еще больше усилит связанное с питанием давление на окружающую среду. В свете этих тенденций чрезвычайно важно создавать условия, при которых переход на здоровое питание будет осуществляться на принципах обеспечения экологической устойчивости.

Тенденции в области наличия продовольствия и отдельные аспекты качества питания в мире: взгляд на факты под другим углом

Оценка потребления продовольствия и качества питания на глобальном уровне сопряжена с многочисленными проблемами. Как отмечено выше, до сих пор не существует единого, подтвержденного комплексного показателя, который позволял бы измерить во всех странах все аспекты качества питания – ассортимент/разнообразие, адекватность, умеренность и общую сбалансированность. Альтернативные подходы, применяемые для оценки качества питания отдельных групп населения, основаны на использовании метрик, отражающих лишь один из многочисленных показателей качества питания, например, разнообразие рациона⁷² или потребление продуктов по продуктовым группам, потребление отдельных продуктов или их ингредиентов, которые следует потреблять в больших либо ограниченных количествах^72,85. Еще одна проблема заключается в отсутствии достоверных и сравнимых по странам данных, отражающих потребление пищевых продуктов во всем мире⁸⁶. В отсутствие таких данных для оценки потребления пищевых продуктов и питательных веществ, как и для оценки качества питания на глобальном уровне, могут использоваться данные из различных источников, каждому из которых присущи определенные преимущества и ограничения (см. Приложение 2).

Еще одна проблема, препятствующая возможности сравнивать приводимые в различных исследованиях и относящиеся к разным странам расчеты и рекомендации в области питания, обусловлена различиями в определении продуктовых групп и в их общем количестве. Объединять пищевые продукты в группы можно на основании различных критериев, такое объединение может определяться содержанием питательных веществ (например, продукты, богатые белками), целями исследования (например, выявление продуктов с высоким содержанием железа и витамина A), ботанической классификацией и привычным использованием (так, например, томаты и баклажаны потребляются как овощи, но с точки зрения ботаники это – фрукты). Кроме того, возможность классификации уже полученных данных ограничена степенью детализации таких данных. Например, данные продовольственного баланса и отчета о предложении и потреблении не позволяют выявить пищевые продукты глубокой переработки, в больших количествах содержащие жиры, сахара и/или соль. Ниже в этой части и в части 2 рассматриваются результаты различных исследований, где состав анализируемых продуктовых групп не был в полной мере одинаковым. При этом в основу каждого исследования была положена релевантная классификация продуктов по группам, соответствующая цели исследования и используемым данным.

Тенденции регионального и глобального уровня в области наличия продовольствия

Экономисты, исследователи и директивные органы широко используют данные о наличии продовольствия, приводимые в продовольственных балансах (ПБ) ФАО; основываясь на этих данных, они судят о среднем потреблении продовольствия на национальном уровне. Эти данные используются для выявления наиболее общих аспектов существующих в мире моделей питания. В действительности для ряда стран, особенно для стран с низким уровнем дохода, ПБ могут быть единственным доступным источником соответствующих данных.

ФАО составляет ПБ для большинства стран и территорий с 1961 года. Балансы^87,88 формируются по данным отчетов о предложении и потреблении (ОПП), которые представляют собой подробный перечень с указанием 400 сельскохозяйственных и продовольственных товаров. Данные о наличии продовольствия получаются путем сравнения сведений о его предложении (производство, импорт, запасы на начало периода) и потреблении (экспорт, наличие продовольствия для потребления, семена, корма, послеуборочные потери, прочие виды потребления и запасы на конец периода). ПБ позволяет получить информацию количественного характера в виде первичных эквивалентов товаров растениеводства, животноводства и рыбного хозяйства. ОПП содержит более подробную информацию об официально учтенных либо установленных посредством оценки количествах реализуемых пищевых продуктов. При этом как ПБ, так и ОПП содержат информацию о наличии продовольствия только на национальном, агрегированном уровне. Из них нельзя получить данные ни об индивидуальном потреблении продовольствия и питательных веществ, ни о распределении доступа к наличному продовольствию по различным группам населения. В отдельных случаях национальные ОПП, как и ПБ, могут не учитывать продовольствие, произведенное некоторыми мелкими хозяйствами или частными домохозяйствами. Исходя из сказанного, при использовании и интерпретации данных ПБ и ОПП следует должным образом учитывать все приведенные выше оговорки.

Страны с низким и ниже среднего уровнем дохода полагаются на основные виды продовольствия: зерновые, корнеплоды, клубнеплоды, плантаны. На мировом уровне показатель наличия основных видов продовольствия за период с 2000 по 2017 год претерпел лишь незначительные изменения (рисунок 17). Имели место некоторые колебания в наличии зерновых по регионам и странам с разными уровнями дохода. В 2017 году самый высокий показатель наличия зерновых был отмечен в странах с уровнем дохода ниже среднего (391 г на человека в день), самый низкий – в странах с высоким уровнем дохода (259 г на человека в день). В странах с уровнем дохода ниже среднего, в основном за счет стран Африки, количество доступных корнеплодов, клубнеплодов и плантанов увеличилось. В странах с высоким уровнем дохода оно уменьшилось, в первую очередь за счет Северной Америки и Европы. Глобальный показатель наличия бобовых, семян и орехов в период с 2000 по 2017 год вырос на 24%, наиболее заметный рост пришелся на страны с низким и средним уровнем дохода (рисунок 18).

Рисунок 17

За период 2000–2017 годов показатели наличия на глобальном уровне фруктов, овощей и молочных продуктов выросли, а показатели наличия основных продуктов не изменились

Назад

Рисунок 18

За период 2000–2017 годов показатели наличия на глобальном уровне бобовых и орехов, птицы и рыбы выросли, причем в странах с уровнем дохода выше среднего значительно увеличилось наличное количество красного мяса

Назад

Только в странах с уровнем дохода выше среднего и в Азии овощей и фруктов достаточно, чтобы обеспечить соответствие рекомендации ФАО/ВОЗ, согласно которой рацион человека должен включать не меньше 400 г овощей и фруктов в день^91,92. В 2000 году показатель наличия фруктов и овощей во всех регионах был ниже 400 г на человека в день. Среди стран с разными уровнями дохода выйти на этот показатель и перекрыть его смогли лишь страны с уровнем дохода выше среднего. В период с 2000 по 2017 год среднемировой показатель наличия овощей и фруктов вырос с 306 до 390 г на человека в день (рисунок 17). Самый высокий рост показателя суммарного наличия овощей и фруктов (50%) продемонстрировали страны с уровнем дохода выше среднего. Там суммарный показатель совокупного наличия овощей и фруктов составил 645 г на человека в день, что заметно выше, чем в группах стран с другими уровнями дохода. Показатель наличия овощей и фруктов в странах с высоким уровнем дохода за последнее время несколько снизился.

В Африке показатель наличия овощей и фруктов вырос за период 2000–2017 годов со 167 до 191 г на человека в день. В странах с низким уровнем дохода за тот же период показатель вырос со 121 до 142 г на человека в день. Тем не менее, общие количества наличных овощей и фруктов в Африке и странах с низким уровнем дохода далеко не достаточны для достижения целевого показателя потребления – 400 г на человека в день. В 2017 году Азия стала единственным регионом, где показатель наличия фруктов и овощей был выше рекомендованного (470 г на человека в день). Однако даже притом, что на уровне населения в целом количество овощей и фруктов на человека в день позволяет выполнить рекомендации по их потреблению, нет уверенности, что распределение этого потребления обеспечит удовлетворение индивидуальных потребностей каждого человека.

Результаты представленного анализа в целом соответствуют результатам еще двух исследований, основанных на данных о потреблении на индивидуальном уровне, в ходе которых было выявлено, что в большинстве регионов планеты количество потребляемых (взрослыми) овощей и фруктов значительно ниже рекомендованного^93,94.

Показатель наличия продуктов животного происхождения в целом выше в странах с высоким уровнем дохода, но и в странах с уровнем дохода выше среднего он быстро растет. Глобальные тенденции наличия продуктов животного происхождения свидетельствуют об увеличении в период 2000–2017 годов наличного количества яиц, рыбы, птицы, переработанных мясных и молочных продуктов (рисунки 17, 18 и 19).

Рисунок 19

За период 2000–2017 годов показатели наличия на глобальном уровне переработанных мясных продуктов, яиц, жиров и масел выросли, а показатель наличия сахара снизился

Назад

При этом глобальный прирост показателя наличия продукции животного происхождения был в основном обеспечен за счет стран с уровнем дохода выше среднего и ниже среднего. Самый высокий абсолютный прирост количества пищевых продуктов животного происхождения имел место в Азии, что в первую очередь стало результатом увеличения наличия молочных продуктов в Центральной и Южной Азии (не показано).

В 2000–2017 годах показатель наличия мясных и молочных продуктов в странах с высоким уровнем дохода был вдвое выше, чем в странах, принадлежащих к другим группам по уровням дохода. В 2017 году показатель наличия красного мяса в этих странах составил 97 г на человека в день, что соответствует 35,4 кг на человека в год. Во всех регионах и в странах всех четырех групп по уровням дохода за период с 2000 по 2017 год вырос показатель наличия переработанных мясных продуктов, лидерами роста стали страны с уровнем дохода выше среднего, Азия и регион Латинской Америки и Карибского бассейна. В странах с высоким уровнем дохода по сравнению с 2000 годом снизился показатель наличия молочных продуктов, в основном за счет Океании, Северной Америки и Европы. Самые низкие показатели наличия мяса, яиц и рыбы были отмечены в странах с низким уровнем дохода, причем на протяжении рассматриваемого периода они изменялись очень незначительно. В странах с уровнем дохода выше среднего и ниже среднего за период 2000–2017 годов заметно выросли показатели наличия яиц и рыбы.

В зависимости от контекста, отражающее рост спроса увеличение наличного количества мяса может влиять на здоровье как положительно, так и отрицательно. Для бедного и уязвимого населения большинства стран с низким уровнем дохода, равно как для групп населения, выделяющихся повышенной потребностью в питательных веществах, например, для младенцев и женщин детородного возраста, небольшое увеличение потребления мяса и других продуктов животного происхождения, являющихся надежными источниками качественных белков и важных питательных микроэлементов, может означать значительное улучшение с точки зрения достаточности питания⁹⁵. Однако потребление в больших количествах красного мяса и переработанных мясных продуктов может стать причиной увеличения потребления насыщенных жиров и/или соли, что ассоциируется с обострением риска возникновения связанных с питанием НИЗ, в том числе онкологических^93,96. Кроме прочего, если сравнивать с потреблением растительной пищи, потребление в больших количествах продуктов животного происхождения, особенно говядины, баранины, молока и молочных продуктов, сопряжено с более ощутимым воздействием на окружающую среду (см. раздел 2.2).

Наиболее высокий показатель наличия сахаров и жиров отмечен в странах с высоким уровнем дохода, а самый быстрый его рост – в странах с уровнем дохода выше среднего. Наличное количество жиров и масел в период 2000–2017 годов неуклонно увеличивалось во всех регионах и во всех четырех группах стран с разными уровнями дохода (см. рисунок 19). Наибольший рост соответствующего показателя продемонстрировали страны с уровнем дохода выше среднего. Самое большое значение показателя в течение всего рассматриваемого периода отмечалось в странах с высоким уровнем дохода, но при этом в процентах оно выросло меньше, чем в других группах стран. В 2017 году показатель наличия сахаров и подсластителей в странах с высоким уровнем дохода (109 г на человека в день или 39,8 кг на человека в год) был вдвое выше, чем в странах с уровнем дохода выше и ниже среднего, и вчетверо выше, чем в странах с низким уровнем дохода.

Показанные на рисунках 17, 18 и 19 результаты анализа подтверждают эмпирические свидетельства, согласно которым в течение последних десятилетий в питании имел место отход от базовых продуктов с переориентацией на большее потребление продуктов животного происхождения, сахаров, жиров и масел; в первую очередь такой отход был характерен для стран с уровнем дохода выше среднего^84,97.

Показатели наличия отдельных продуктовых групп в странах с разными уровнями дохода неодинаковы. На глобальном уровне в 2017 году наибольшая доля предназначенного в пищу наличного продовольствия – 34% от общего количества и 51% суммарной калорийности – пришлась на зерновые, корнеплоды, клубнеплоды и плантаны (рисунок 20). Как в мире в целом, так и в каждой из четырех рассматриваемых групп стран с разными уровнями дохода суммарная калорийность с 2000 года увеличилась, причем ее наименьший рост был отмечен в странах с высоким уровнем дохода (не показано). Вторая по наличному количеству продуктовая группа (в процентах по весу) – это фрукты и овощи, но приходящаяся на нее доля суммарной калорийности невелика (6% глобального наличия), что вполне ожидаемо, поскольку энергетическая ценность овощей и фруктов невысока. И наоборот, на сахара и жиры, составляющие незначительную долю мирового количества наличного продовольствия, приходится вторая по величине доля суммарной калорийности.

Рисунок 20

В странах с разными уровнями дохода доли продуктовых групп, доступных для потребления, неодинаковы (по состоянию на 2017 год)

Назад

В странах с низким уровнем дохода зерновые, корнеплоды, клубнеплоды и плантаны составили в 2017 году 60% (по весу) доступного продовольствия. Чем выше доход, тем эта доля ниже: в странах с высоким уровнем дохода она составляет 22%. Точно так же процентная доля (по весу) пищевых продуктов животного происхождения – рыбы, мяса, яиц и молочных продуктов – в странах с разными уровнями дохода неодинакова. В странах с высоким уровнем дохода она выше (29%), чем в странах с уровнем дохода выше среднего и ниже среднего (20%), а в странах с низким уровнем дохода значение этого показателя самое низкое (11%).

Данные ОПП, положенные в основу анализа, отражают наличие предназначенного в пищу продовольствия до 2017 года. Таким образом, анализ не учитывает воздействия пандемии COVID 19 на наличие продовольствия. Во врезке 7 рассматриваются некоторые виды потенциально возможного воздействия пандемии COVID-19 на наличие питательных пищевых продуктов и, следовательно, на качество питания населения.

Анализ наличия продовольствия на национальном уровне позволяет получить косвенную информацию о тенденциях изменения качества питания во времени в отдельных регионах и группах стран с разными уровнями дохода. При этом детальная оценка качества питания отдельных групп населения возможна лишь на основании актуальной информации о потреблении продовольствия и питательных веществ (если такая информация доступна). Определенные на основании таких данных показатели разнообразия питания, подобные тем, что используются в следующем разделе, приобретают все большую ценность в качестве элемента фактологической базы.

Разнообразие питания детей младшего возраста и женщин

Важнейший элемент качества питания – пищевое разнообразие, то есть разнообразие включаемых в рацион пищевых продуктов из разных продуктовых групп. Потребление разнообразных продуктов, как правило, увеличивает шансы на получение с пищей необходимого количества различных питательных веществ, необходимых для поддержания здоровья и общего благополучия. Для измерения пищевого разнообразия отдельных групп населения разработаны многочисленные инструменты, в том числе показатель минимального разнообразия рациона питания женщин (МРРП-Ж) (врезка 8) и показатель минимального разнообразия рациона питания (МРРП) младенцев и детей раннего возраста. Последний применялся при проведении описываемой ниже глобальной оценки. Данные, на основании которых рассчитываются такие показатели, обычно собираются с применением модулей неколичественного учета потребления продовольствия на индивидуальном уровне, которые, в сравнении в ОПП, позволяют провести более непосредственную оценку фактического потребления пищевых продуктов.

Врезка 8

Минимальное разнообразие рациона питания женщин – данные по трем странам

Показатель минимального разнообразия рациона питания женщин (МРРП-Ж) отражает разнообразие питания женщин детородного возраста и достаточность потребления ими питательных микроэлементов¹⁰⁹. Его значение определяется исходя из того, к какому количеству продуктовых групп из десяти стандартных групп* относятся продукты, потребленные в течение 24 часов, предшествовавших проведению обследования. Если потребленные продукты входили в пять или более таких продуктовых групп, считается, что разнообразие питания обеспечено (то есть повышена вероятность получения в должных количествах 11 питательных микроэлементов)¹¹⁰. С начала использования показателя МРРП-Ж (2015 год) репрезентативные данные национального уровня по МРРП-Ж собрали десять стран, многие страны использовали этот показатель при проведении исследований либо в рамках оценки результативности воздействия на субнациональном уровне. Показатель МРРП-Ж, наряду с другими показателями, в определенных контекстах используется Всемирной продовольственной программой при разработке программ профилактики отставания в росте и программ, ориентированных на потребности питания. В 2018 году были доступны данные для программ по 29 странам**. В 2019 году было принято решение включить МРРП-Ж в набор основных показателей охватывающей 90 стран программы демографических обследований и обследований состояния здоровья населения (ОДЗ).

При этом некоторые страны включили МРРП-Ж в набор показателей национальных ОДЗ еще до принятия указанного решения. Наиболее актуальные из доступных результатов были представлены Непалом (2016 год), Таджикистаном (2017 год) и Нигерией (2018 год)^111,112,113. В приведенной во врезке таблице в разбивке по районам проживания (городские/сельские) и по квинтилям, соответствующим различным уровням благосостояния, показаны процентные доли получающих разнообразное питание (≥5 продуктовых групп) женщин от общего числа женщин в возрасте 15–49 лет, проживающих в этих странах. В целом в Непале минимально разнообразное питание получают 50% женщин, в Нигерии и Таджикистане, соответственно, 56 и 80% женщин. Доля городских жительниц, питающихся разнообразно, выше, чем в сельских районах.

Наиболее широко потребляются продукты из группы "Зерновые, корнеплоды и клубнеплоды, плантаны". Во всех трех странах их употребляют в пищу более 98% принявших участие в обследовании женщин. Не менее 70% жительниц Нигерии и Таджикистана сообщили, что употребляют продукты из группы "Мясо, птица и рыба"; в Непале доля таких женщин составила лишь 35%. Наибольшая доля женщин, питающихся продуктами из группы "Зелень и листовые овощи", отмечена в Нигерии (72,7%), наименьшая – в Таджикистане (18,7%). Продукты из группы "Овощи и фрукты, богатые витамином A" включают в свой рацион 59,9% женщин Таджикистана – это самый высокий показатель среди трех стран. Группа продуктов "Прочие фрукты" наиболее популярна среди женщин Нигерии (значение показателя – 35,7%).

Процентная доля женщин в возрасте 15–49 лет, чье питание в течение 24 часов, предшествовавших проведению обследования, соответствовало МРРП-Ж (≥5 продуктовых групп), в разбивке по районам проживания (городские/сельские) и по квинтилям, соответствующим различным уровням благосостояния

Назад

В течение первых двух лет ребенок быстро растет, его мозг развивается. Дети в возрасте 6–23 месяцев особо уязвимы с точки зрения задержки в росте и нехватки питательных веществ. Рекомендации в отношении разнообразия их рациона и количества кормлений направлены на удовлетворение потребностей младенцев и детей раннего возраста в питательных веществах и пищевой энергии^105,106. Для оценки качества питания детей раннего возраста при обследовании домохозяйств ЮНИСЕФ и ВОЗ рекомендуют использовать три показателя: минимальное разнообразие рациона питания, минимальная частота кормлений и минимально приемлемый рацион питания¹⁰⁷. Значения этих показателей определяются исходя из того, продукты из скольких продуктовых групп получал ребенок и сколько раз его кормили в течение 24 часов, предшествующих обследованию.

В мире всего треть (29%) детей в возрасте 6–23 месяцев получает питание, соответствующее требованиям в отношении разнообразия, то есть в день, предшествовавший опросу, в их рационе наличествовали продукты как минимум пяти из восьми продуктовых групп; при этом следует отметить, что в разных частях планеты положение неодинаково (рисунок 21)¹⁰⁸. В большинстве регионов показатель разнообразия питания младенцев и детей раннего возраста был невысоким, минимальное разнообразие пищевого рациона было обеспечено лишь для 40% детей в семи субрегионах из одиннадцати (рисунок 22). В Центральной Америке минимально разнообразное питание получали почти 60% детей в возрасте 6–23 месяцев, в то время как в Южной Азии и Центральной Африке такое питание получал только один ребенок из пяти. Заметных различий в разнообразии питания мальчиков и девочек в целом не выявлено, но при этом имеет место ярко выраженное расхождение в значениях показателя разнообразия питания по месту проживания (города / сельские районы) и уровню благосостояния. Так, показатель потребления пищевых продуктов, относящихся как минимум к пяти из восьми групп, детьми, живущими в городских районах и наиболее обеспеченных домохозяйствах, был в среднем в 1,7 раза выше, чем в сельских районах и наиболее бедных домохозяйствах (рисунок 21).

Рисунок 21

Дети, живущие в городских домохозяйствах, и дети из более обеспеченных семей получают более разнообразную пищу

Назад

Рисунок 22

Доля детей в возрасте 6–23 месяцев, которые получают продукты из минимального количества продуктовых групп. Рационы подавляющего большинства детей в возрасте 6–23 месяцев не соответствуют требованиям в отношении разнообразия питания

Назад

Анализ структуры потребления по продуктовым группам позволил выявить, что в рационе трех из четырех детей присутствуют грудное молоко и зерновые/содержащие большое количество крахмала продукты. Разработанные Панамериканской организацией здравоохранения (ПАОЗ) и ВОЗ рекомендации по кормлению детей, получающих и не получающих грудное молоко, указывают, что мясные продукты и яйца детям следует давать ежедневно (либо как можно чаще): это богатые источники многих важнейших питательных микроэлементов, включая железо и цинк^105,106. Однако мясо, птицу, рыбу и продукты их переработки в день, предшествовавший обследованию, получала лишь треть детей, а яйца – один ребенок из пяти (рисунок 23)¹⁰⁸.

Рисунок 23

Большинство детей в мире потребляют зерновые, корнеплоды и клубнеплоды. МЯСО, ПТИЦУ, РЫБУ И ПРОДУКТЫ ИХ ПЕРЕРАБОТКИ и яйца получает небольшая доля детей

Назад

Как отсутствие продовольственной безопасности сказывается на питании?

Домохозяйства и люди, столкнувшиеся с отсутствием продовольственной безопасности, не уверены в способности обеспечить себя достаточным для активной и здоровой жизни количеством безопасных и питательных пищевых продуктов, поскольку не располагают денежными либо иными ресурсами. В связи с этим рационы их питания могут быть беднее, чем у тех, кто живет в условиях продовольственной безопасности или испытывает мягкие формы ее отсутствия.

Большая часть имеющихся свидетельств, указывающих на связь между уровнем отсутствия продовольственной безопасности в домохозяйстве и результатами в области питания, происходит из Северной и Латинской Америки и основывается на данных, собранных с использованием метрик отсутствия продовольственной безопасности, основанных, как и метрики ШВОПБ, на восприятии. Результаты проведенных в разных странах исследований показывают, что с обострением отсутствия продовольственной безопасности питание, как правило, становится менее разнообразным, а потребление питательных пищевых продуктов – фруктов, овощей, молока, мяса и т.п. – сокращается^{115,116,117,118,119}. На ту же связь указывает предварительный анализ данных ШВОПБ в сочетании с данными, собранными с использованием новых метрик, обеспечивающих сравнимость данных по странам (врезка 9). Корпус фактологических материалов, позволяющих сравнивать показатели отдельных стран, пополняется по мере того, как все больше стран начинают применять ШВОПБ либо иные подобные шкалы в рамках обследований населения, предусматривающих, кроме прочего, сбор данных о потреблении пищевых продуктов.

В целом результаты анализа показывают, что люди, страдающие от умеренного либо острого отсутствия продовольственной безопасности, потребляют меньше мясных и молочных продуктов (во всех четырех странах), овощей и фруктов (в Кении и Судане), чем те, что живут в условиях продовольственной безопасности или испытывают воздействие мягкой формы ее отсутствия (далее по тексту – "живущие в условиях продовольственной безопасности") (рисунок 24). Потребление зерновых, корнеплодов, клубнеплодов, плантанов, бобовых, семян и орехов несколько сокращается, остается приблизительно на том же уровне либо растет, и тогда доля этих продуктов в рационе увеличивается. Чем острее степень отсутствия продовольственной безопасности, тем большая доля рациона приходится на основные продукты. Эта связь сохраняется даже тогда, когда испытывающие отсутствие продовольственной безопасности жители Кении и Судана сокращают потребление основных продуктов, поскольку потребление ими продуктов из других продуктовых групп при этом сокращается еще заметнее.

Рисунок 24

С обострением отсутствия продовольственной безопасности количество потребляемой пищи и получаемой с ней энергии уменьшается, доля основных продуктов питания в рационе растет

Назад

В Кении и Судане население, испытывающее умеренное отсутствие продовольственной безопасности, потребляет продукты из всех групп в меньших количествах, чем те, кто живет в условиях продовольственной безопасности (исключение составляет потребление зерновых и рыбы в Кении), и получает меньше пищевой энергии. В сравнении с теми, кто испытывает умеренное отсутствие продовольственной безопасности, в условиях ее острого отсутствия люди потребляют меньше корнеплодов, клубнеплодов и плантанов, молочных продуктов, овощей, жиров и масел, сладостей и сахаров (Кения и Судан), зерновых, фруктов, яиц и рыбы (Кения). В Кении те, чья продовольственная безопасность не обеспечена, потребляют несколько больше рыбы, чем те, кто живет в условиях продовольственной безопасности. Это можно объяснить тем, что в ряде случаев наиболее бедные и в большей степени подверженные отсутствию продовольственной безопасности кенийские общины занимаются рыболовством для собственного пропитания¹²⁴.

В Мексике и Самоа также выявлены заметные различия в пищевом рационе тех, кто живет в условиях продовольственной безопасности, и тех, кто сталкивается с ее отсутствием, но при этом структура этих различий не такая, как в Кении и Судане. С возрастанием степени остроты отсутствия продовольственной безопасности количество получаемой с пищей энергии в Самоа практически не изменяется, а в Мексике уменьшается гораздо менее заметно, чем в Кении и Судане. Имеет место сокращение потребления отдельных продуктов животного происхождения (молочных и мясных), но при этом потребление ряда продуктов растительного происхождения (зерновых, корнеплодов, клубнеплодов, плантанов, бобовых, семян, орехов, овощей), как и потребление сладостей и сахаров, изменяется в минимальной степени (или даже увеличивается). В Мексике нарастание остроты отсутствия продовольственной безопасности сопровождается сокращением потребления фруктов, в Самоа – увеличением. При этом мексиканцы, испытывающие отсутствие продовольственной безопасности, потребляют больше яиц.

Вывод о том, что обострение отсутствия продовольственной безопасности влечет за собой снижение качества питания, соответствует теоретическим построениям, положенным в основу ШВОПБ: люди, живущие в условиях умеренного отсутствия продовольственной безопасности, сталкиваются с факторами неопределенности, влияющими на их способность приобретать продовольствие, и вынуждены принимать компромиссные решения в отношении качества питания и/или количества потребляемой пищи. Острое же отсутствие продовольственной безопасности, как правило, ведет к тому, что продукты питания заканчиваются и, в худшем случае, людям в течение одного или нескольких дней приходится голодать¹²⁵.

В условиях умеренного отсутствия продовольственной безопасности конкретные изменения рациона питания зависят от среднего уровня дохода в стране. Исследования в двух странах с уровнем дохода ниже среднего (Кения и Судан) показали резкое снижение потребления по большинству групп пищевых продуктов, сопровождавшееся ростом доли основных пищевых продуктов в рационе. В двух странах с уровнем дохода выше среднего (Мексика и Самоа) люди, столкнувшиеся с умеренным отсутствием продовольственной безопасности, потребляют больше дешевого продовольствия (зерновых, корнеплодов, клубнеплодов и плантанов), позволяющего обеспечить необходимую энергетическую ценность рациона, и меньше дорогих продуктов (мясных и молочных), чем те, чья продовольственная безопасность обеспечена. В Мексике же с ростом уровня тяжести отсутствия продовольственной безопасности было отмечено снижение потребления в пищу овощей и фруктов. Это соответствует результатам ряда исследований, показавшим чувствительность приобретения фруктов и молока к изменениям в доходах и ценах¹²⁶. Рост потребления фруктов в Самоа с обострением отсутствия продовольственной безопасности можно объяснить тем, что жители страны, столкнувшиеся с отсутствием продовольственной безопасности, потребляют не покупные, а самостоятельно выращенные фрукты¹²⁷.

Существует несколько вполне вероятных причин, почему в странах с уровнем дохода ниже и выше среднего отсутствие продовольственной безопасности, измеренное по основанной на восприятии шкале ШВОПБ либо по другой подобной шкале, может по-разному сказываться на питании, и в этом смысле положение в рассматриваемых странах может считаться типичным для других стран, принадлежащих к группам с таким же уровнем дохода. Во-первых, в странах с уровнем дохода ниже среднего здоровое питание может быть менее доступно с финансовой точки зрения, чем в странах с уровнем дохода выше среднего. Как сказано в разделе 2.1 настоящего доклада, во всех регионах мира множество людей, в первую очередь бедняков, не имеет средств, чтобы обеспечить себе здоровое питание. Во-вторых, в странах с уровнем дохода ниже среднего на программы социальной защиты может выделяться меньше средств¹²⁸. И наконец, в странах с уровнем дохода ниже среднего доступ уязвимых групп к продовольствию, особенно к скоропортящимся питательным пищевым продуктам, может быть затруднен в большей степени, чем в странах с уровнем дохода выше среднего, по причине отсутствия физической инфраструктуры и технологий переработки и хранения продовольствия, равно как вследствие наличия проблем в области безопасности пищевых продуктов¹²⁹. Подобные проблемы могут быть связаны со стремлением продовольственной товаропроводящей цепочки увеличить стоимость питательных пищевых продуктов, о чем говорится в разделе 2.3 настоящего доклада.

Одна из возможных причин, почему разница в количестве пищевой энергии, получаемой теми, кто живет в условиях продовольственной безопасности, и теми, кто сталкивается с ее умеренным отсутствием, в Мексике и Самоа меньше, чем в Кении и Судане, состоит в том, что жители Мексики и Самоа переходят к другим моделям питания, и это сопровождается быстрыми изменениями пищевого рациона с увеличением потребления продуктов глубокой переработки, для которых характерны высокая калорийность, минимальная питательная ценность, дешевизна и широкая доступность⁹⁷.

По мере увеличения количества стран, собирающих качественные данные о положении в области продовольственной безопасности и потреблении продовольствия на индивидуальном уровне и на уровне домохозяйств, охват данного анализа может быть расширен, что позволит более глубоко понять связь между отсутствием продовольственной безопасности и качеством питания во всем мире. На фоне предпринимаемых усилий по разработке национальных РПП и решения вопросов, связанных с глобальным мониторингом качества питания, скоро будут доступны многочисленные и более качественные фактические данные, которые лягут в основу мер, направленных на обеспечение всеобщего гарантированного доступа к достаточному для здорового питания количеству питательных пищевых продуктов.

Несмотря на то, что до 2030 года остается еще десять лет, мир уже запаздывает с решением предусмотренных ЦУР задач в области борьбы с голодом и неполноценным питанием. Количество голодающих, непрерывно снижавшееся на протяжении десятилетий, начиная с 2014 года вновь постепенно растет. Тенденции в изменении показателей распространенности недоедания и измеренной по ШВОПБ распространенности острого отсутствия продовольственной безопасности указывают на отсутствие прогресса. Кроме того, проблема голода продолжает усугубляться: все больше людей сталкиваются с необходимостью принимать компромиссные решения в отношении количества и качества потребляемой пищи, о чем свидетельствуют все более ощутимые проявления умеренного и острого отсутствия продовольственной безопасности, отмечаемые с 2014 года. Даже без учета возможных последствий COVID-19 прогнозы на 2030 год свидетельствуют о том, что предпринимаемых сегодня усилий недостаточно для достижения через десять лет нулевого голода.

Если говорить о питании, определенного прогресса удалось достичь в борьбе с распространенностью отставания детей в росте и пониженного веса при рождении, а также в увеличении доли младенцев в возрасте до полугода, получающих исключительно грудное вскармливание. При этом распространенность отставания в росте намного перекрывает намеченные показатели, а доля детей с избыточным весом и взрослых, страдающих ожирением, растет практически во всех регионах; эти тревожные тенденции усугубят глобальное бремя болезней и приведут к росту государственных расходов на здравоохранение и медико-санитарную помощь. Тенденции нарастания масштабов голода, отсутствия продовольственной безопасности и неполноценного питания необходимо обратить вспять. Ожидается, что COVID-19 усугубит эти тенденции, повысив степень уязвимости и без того уязвимых слоев населения. Достижение поставленных на 2030 год целей требует неотложных действий даже в момент, когда мир испытывает воздействие пандемии.

Ключевым элементом более интенсивных усилий по достижению установленных на 2030 год целевых показателей должны стать обеспечение наличия достаточного количества питательных пищевых продуктов, составляющих основу здорового рациона, и расширение доступа к ним. За последние двадцать лет во всем мире вырос показатель наличия доступной пищевой энергии на душу населения. Однако это не сопровождается расширением наличия питательных пищевых продуктов, способствующих здоровому питанию. В странах с разными уровнями дохода параметры наличия пищевых продуктов из различных продуктовых групп в пересчете на душу населения заметно разнятся. В странах с низким уровнем дохода в рационе больше основных пищевых продуктов и меньше овощей, фруктов и продуктов животного происхождения, чем в странах с высоким уровнем дохода. С 2000 года наблюдается увеличение наличия фруктов и овощей в пересчете на душу населения. Тем не менее, согласно представленным в докладе результатам анализа, только страны с уровнем дохода выше среднего и азиатский регион располагают овощами и фруктами в количествах, достаточных, чтобы обеспечить их рекомендованное потребление на человека в день. Меньше трети детей на планете получает продукты из как минимум пяти продуктовых групп, что необходимо для удовлетворения их потребностей в пищевой энергии и питательных веществах.

Появляется все больше ограничений, препятствующих доступу к продовольствию, и это сказывается на качестве питания: люди подвергаются риску недостаточного питания, равно как избыточного веса и ожирения. Если говорить о других факторах, в значительной мере доступ к продовольствию определяется ценами. Во второй части настоящего доклада рассматривается вопрос о том, как цены на продовольствие и финансовая доступность пищевых рационов влияют на отсутствие продовольственной безопасности и неравенство в плане качества питания. Там же определены меры, необходимые для переформатирования продовольственных систем, чтобы гарантировать всеобщий доступ к достаточному количеству питательных пищевых продуктов, способствующих здоровому питанию. За время, оставшееся до окончания Десятилетия действий ООН по проблемам питания (2016–2025 годы), директивным органам, гражданскому обществу и частному сектору необходимо наладить более тесную работу и нарастить совместные усилия. Пора наверстать упущенное, чтобы к 2030 году достичь нулевого голода и покончить со всеми формами неполноценного питания.

В течение продолжительного времени усилия, направленные на ликвидацию голода, в основном сводились к мерам политики, нацеленным на увеличение наличия и калорийности продовольствия, а вопросам качества питания внимания уделялось меньше. Но сегодня эта парадигма меняется. Основным элементом стратегии ликвидации голода и неполноценного питания должно стать решение других сложных вопросов: i) устранение бремени, связанного с различными формами неполноценного питания; ii) корректировка мер продовольственной политики: смещение внимания с количества калорий и белков на более широкий круг факторов, определяющих качество питания, которое необходимо для здоровья и развития людей; iii) необходимость учета аспекта устойчивости продовольственных систем во всех подходах к решению вопросов, связанных с голодом и всеми формами неполноценного питания.

Как указывается в первой части доклада, большая часть стран не успевает к 2030 году решить задачу по ликвидации голода и отсутствия продовольственной безопасности (задача 2.1 ЦУР) и всех форм неполноценного питания (задача 2.2 ЦУР). В условиях пандемии COVID-19 наверстать упущенное будет еще сложнее. В первой части доклада отмечается, что недоедание и отсутствие продовольственной безопасности – не единственные проблемы, существует также проблема избыточного веса, ожирения и другие формы неполноценного питания. С этой точки зрения качество продуктов и рациона питания представляет собой критически важное связующее звено между продовольственной безопасностью и результатами питания во всех их формах, особенно избыточный вес и ожирение. Достижение ЦУР 2, несомненно, потребует укрепления этой взаимосвязи.

Низкое качество питания ощутимо сказывается на здоровье человека. Нездоровый пищевой рацион – это основная причина неинфекционных заболеваний, в первую очередь болезней сердечно-сосудистой системы, рака и диабета, которые приводят к смерти¹. В ряду важнейших факторов, провоцирующих неинфекционные заболевания, – избыточный вес и ожирение, и сегодня во всем мире наблюдается тенденция к росту затрат на охрану здоровья, обусловленному все более быстрыми темпами распространения ожирения. В 2016 году в мире умерли 56,9 млн человек, 40,5 млн смертей из этого количества (71%) были обусловлены наличием НИЗ².

Здоровый рацион обеспечивает получение в достаточном количестве пищевой энергии и питательных веществ. Он предполагает потребление сбалансированного и разнообразного ассортимента пищевых продуктов, относящихся к нескольким различным продуктовым группам. Здоровое питание должно соответствовать всем нормам потребления питательных веществ, способствовать профилактике неполноценного питания во всех его формах и НИЗ. Качество рациона представляет собой важное связующее звено между продовольственной безопасностью и результатами в области питания и играет важную роль во всех усилиях по решению предусмотренных ЦУР 2 задач по борьбе с голодом, обеспечению продовольственной безопасности и полноценного питания. Решение этих задач станет возможным, лишь если население будет обеспечено достаточным количеством пищевых продуктов, а потребляемые им продукты будут обладать необходимой питательной ценностью.

Одна из наиболее серьезных проблем в этом плане заключается в стоимости и финансовой доступности здорового питания. Представленные в этой части доклада новые данные свидетельствуют о том, что в каждом регионе проживает множество людей, в первую очередь бедных либо испытывающих экономические трудности, которые, ввиду недостатка средств, не могут себе позволить питаться здоровой пищей. Изложенные в этой части доклада факты также свидетельствуют о том, что высокая стоимость и финансовая недоступность здоровой пищи связаны с обострившимся отсутствием продовольственной безопасности и проявлением различных форм неполноценного питания, включая отставание в росте у детей и ожирение у взрослых. Потрясения, подобные пандемии COVID-19, усугубляют проблему, поскольку негативно сказываются на качестве питания бедняков и во многих регионах ограничивают доступ к здоровой пище.

Однако дело не только в этом. Для существующих моделей потребления продовольствия характерны скрытые издержки и внешние факторы, в первую очередь связанные с последствиями выбора того или иного рациона для охраны здоровья и окружающей среды. Они ведут к росту расходов на здравоохранение и возникновению экологических проблем, в том числе обусловленных изменчивостью климата. Однако такие издержки не учитываются в ценах на продовольствие и продукты питания.

При рассмотрении этих вопросов следует учитывать положение в мире: масштабы голода нарастают, два миллиарда человек живут в условиях отсутствия продовольственной безопасности, и сохраняется бремя неполноценного питания во всех его формах. До срока, установленного Повесткой дня в области устойчивого развития на период до 2030 года (2015–2030 годы), остается всего лишь десять лет, до окончания Десятилетия действий ООН по проблемам питания (2016–2025 годы) – всего пять, а сложнейшие вопросы остаются нерешенными. Как за счет преобразования продовольственных систем и обеспечения финансовой доступности здорового питания для всех может мир покончить с голодом и неполноценным питанием во всех его формах? Как в оставшиеся сроки за счет возможностей, которые открыло Десятилетие действий ООН по проблемам питания, ускорить работу? Каких затрат и компромиссов потребуют те или иные меры? В этой части доклада приводится новая информация по этим важным вопросам, позволяющая выявить основные факторы, которые затрудняют обеспечение финансовой доступности здорового питания. Кроме того, в этой части доклада рассматриваются основные факторы, определяющие высокий уровень цен на питательные пищевые продукты, и излагаются принципы формирования на страновом уровне мер политики и инвестиций в целях преобразования продовольственных систем с обеспечением финансовой доступности здорового питания для всех на основе достижения компромиссов и максимального объединения усилий по обеспечению экологической устойчивости.

Критическая важность стоимости и финансовой доступности здоровых рационов для обеспечения продовольственной безопасности и полноценного питания

Международному сообществу необходимо принять срочные меры для обеспечения доступности здорового питания для всех, это важнейшее условие решения предусмотренных ЦУР 2 задач в области борьбы с голодом и повышения качества питания. Пандемия COVID-19 усугубила ситуацию. Одна из наиболее серьезных проблем заключается в сложившейся стоимости и финансовой недоступности здорового питания.

О чем говорят факты?

Полученные результаты относятся не только к странам с высоким уровнем дохода, но также к странам с низким и ниже среднего уровнем дохода, где проблема избыточного веса и ожирения становится все заметнее и ощутимее. Рост дохода в странах связывается как со снижением распространенности отставания в росте у детей, так и с ростом распространенности избыточного веса и ожирения¹¹. Относительная дешевизна высококалорийных продуктов с высоким содержанием жира, сахара и соли способствует распространению ожирения. Это происходит как в странах с высоким уровнем дохода¹² так и в странах с переходной экономикой, в частности, в Китае, Индии и в городских районах стран Африки. Результаты вновь предпринятых исследований показывают, что увеличение доли людей с избыточным весом в странах с уровнем дохода ниже среднего в первую очередь обусловлено очень быстрыми изменениями в продовольственных системах, в частности, наличием недорогих пищевых продуктов глубокой переработки и сахаросодержащих напитков¹³.

Установленные в последнее время факты говорят о том, что сокращение распространенности отставания в росте у детей и, как следствие, снижение риска избыточного веса и ожирения, связано со снижением относительных цен на коровье молоко, яйца, мясо, рыбу и обогащенное детское питание^7,14. Однако собранных фактов недостаточно, необходимы дополнительные исследования; в частности, следует изучить роль яиц и коровьего молока в обеспечении полноценного питания основных целевых групп^{15,16,17,18,19}.

Врезка 10

Описание трех пищевых рационов, ИСПОЛЬЗОВАННЫХ в целях анализа стоимости и финансовой доступности

В целях описываемого анализа стоимости и финансовой доступности пищевых рационов были использованы три эталонных рациона, соответствующие трем уровням качества питания: первый (калорийный) обеспечивает лишь удовлетворение потребностей в пищевой энергии, второй (питательный) содержит необходимое количество питательных веществ, третий (здоровый) соответствует нормам здорового питания.

Калорийный рацион

Рацион обеспечивает получение необходимого количества пищевой энергии для поддержания энергетического баланса на протяжении рабочего дня. Это обеспечивается за счет включения в рацион только доступных в соответствующей стране основных пищевых продуктов с высоким содержанием крахмала (например, только кукурузы, пшеницы или риса).

Питательный рацион

Рацион обеспечивает не только получение необходимого количества пищевой энергии, но также должные уровни потребления питательных веществ – 23 макро- и микроэлементов – за счет сбалансированного содержания углеводов, белков, жиров, основных витаминов и минеральных веществ, количества которых находятся в пределах допустимого диапазона между верхней и нижней границами, что позволяет не допустить их дефицита в организме и одновременно избежать токсичного воздействия. Количества потребляемых питательных макроэлементов попадают в приемлемый диапазон распределения макроэлементов (ПДРМ) согласно публикации Института медицины (2006 год)⁴⁵.

Здоровый рацион

Рацион (как и рассмотренные выше рационы – калорийный и питательный) обеспечивает получение необходимого количества пищевой энергии и должное потребление питательных веществ, но кроме этого включает более разнообразные продукты из нескольких продуктовых групп. Как указано в последнем разделе первой части настоящего доклада, этот рацион соответствует всем нормам потребления питательных веществ и способствует профилактике неполноценного питания во всех его формах, включая связанные с питанием неинфекционные заболевания (см. часть 1, врезку 5).

Здоровый рацион составлен с учетом руководящих указаний глобального уровня^46,47,48, адаптированных для включения в национальные рекомендации по правильному питанию на основе имеющихся продуктов (РПП) с учетом особенностей отдельных стран, их культурного контекста, доступных на местах продуктов питания и пищевых традиций. Однако на данный момент, к сожалению, РПП введены в действие ограниченным числом стран. Исходя из этого, описываемый в данном разделе здоровый рацион был составлен с учетом количественных рекомендаций десяти национальных РПП, то есть на основании приведенных в них значений для отдельных стран были определены соответствующие диапазоны допустимых значений. После этого указанные диапазоны были адаптированы к условиям каждой страны: для каждой продуктовой группы были определены наиболее дешевые продукты (описание десяти РПП – см. врезку 11 и Приложение 4, таблица A4.1). Несмотря на то что здоровый рацион составлялся не по нормам потребления питательных веществ, а в соответствии со значениями, указанными в РПП, он на 95% удовлетворяет потребности человека в питательных веществах, и поэтому может считаться отвечающим нормам питания⁴⁹.

Цель анализа стоимости и финансовой доступности

Конечная цель рассматриваемого в данном разделе анализа состояла в том, чтобы установить, обеспечивает ли продовольственная система доступность этих трех рационов для наиболее бедных слоев населения при условии минимально возможных цен на продукты, включенные в состав каждого рациона. В данном примере минимальная стоимость трех рационов является теоретической величиной и не обязательно соответствует стоимости реально потребляемых рационов питания.

Краткое описание методики расчета стоимости и финансовой доступности трех рационов и необходимые оговорки – см. врезки 11 и 12. Полное описание определений, методики и источников данных по трем рационам – см. Приложение 3.

ТРИ УРОВНЯ КАЧЕСТВА ПИТАНИЯ

Назад

Рисунок 25

Отсутствие продовольственной безопасности и неполноценное питание в различных формах, включая отставание в росте у детей и ожирение у взрослых, СВЯЗАНЫ С финансовой недоступностью ЗДОРОВОГО ПИТАНИЯ

Назад

Кроме того, прослеживается другая связь – между финансовой доступностью здорового питания и распространенностью ожирения у взрослого населения. Самые высокие показатели финансовой доступности здорового питания отмечены в странах с высоким уровнем дохода, для которых при этом характерна наиболее высокая доля взрослых, страдающих ожирением. В странах Латинской Америки и Карибского бассейна доля людей, страдающих ожирением, одна из самых больших в мире, однако показатель финансовой доступности здорового питания здесь не так высок (рисунок 25E-F), поскольку стоимость здорового пищевого рациона в этом регионе выше, чем в среднем в странах с высоким уровнем дохода – 3,98 долл. США против 3,43 долл. США. В действительности результаты по этим регионам соответствуют результатам недавнего исследования различных этапов так называемого "перехода к ожирению", согласно которым по мере развития стран и роста ВВП на душу населения значительно увеличивается распространенность избыточного веса и ожирения. Однако такая картина не учитывает демографические и социально экономические различия стран, хотя в разное время страдают разные группы населения. Когда доступны обладающие минимальной питательной ценностью высококалорийные продукты, бедняки будут такие продукты покупать, поскольку здоровое питание для них все еще слишком дорого^20,21. В течение некоторого времени многие страны с высоким уровнем дохода, в том числе Соединенные Штаты Америки и страны Европы, находились на этапе "перехода к ожирению", когда распространенность ожирения среди людей с более низким общественным и экономическим статусом обгоняла распространенность ожирения среди тех, чей статус был выше. Следует, однако, заметить, что, хотя это и не единственные переменные, обусловливающие набор веса, основным предметом настоящего доклада все же остаются стоимость и финансовая доступность здорового питания.

Как стоимость и финансовая доступность питания затрудняют доступ к продовольствию?

Стоимость и финансовая доступность позволяют оценить один из аспектов продовольственных систем, а именно установить, в какой мере цены на продовольствие и доходы домохозяйства (либо индивидуальный доход) влияют на выбор пищевых продуктов. Стоимость и финансовая доступность стоят в ряду основных барьеров, препятствующих доступу к продовольствию, и особенно к питательным пищевым продуктам^22,23. Согласно публикации ФАО и ВОЗ (2019),²⁴ "Несмотря на социально-культурные аспекты выбора пищи, люди обычно едят то, что могут себе позволить".

Доступность продовольствия определяется, как правило, наличием физического доступа (собственное производство, расстояние до рынка, наличие на рынке, природные ресурсы и биоразнообразие как источник пищевых продуктов дикой природы), с одной стороны, и экономического или финансового доступа (покупательная способность, доступ к кредитам и пр.) – с другой. В некоторых обстоятельствах вместо финансового и физического доступа следует говорить о социальном доступе (например, о возможности получения продовольствия за счет социальных гарантий, расширенной семьи, на основании этнической, религиозной либо политической принадлежности).

В мире производится и хранится достаточно продовольствия для удовлетворения потребностей в пищевой энергии. Тем не менее, уровень наличия продовольствия и доступа к нему в различных регионах и группах стран с разными уровнями дохода неодинаков, и в первую очередь это относится к пищевым продуктам, составляющим основу здорового питания. Продовольственные системы способствуют обеспечению наличия продовольствия на рынках всех уровней, но при этом до сих пор существуют физические, экономические и социальные барьеры, препятствующие доступу многих людей к пище, необходимой для активной и здоровой жизни. К физическим барьерам можно отнести неразвитую дорожную инфраструктуру либо просто отсутствие транспорта и необходимость преодолевать большие расстояния, чтобы добраться до рынков.

Так, в период пандемии COVID-19 продовольствие остается в целом доступным. Однако необходимо посмотреть, в какой мере с течением времени продовольственные товаропроводящие цепочки сохранят свою целостность, а цены – текущий уровень, как долго страны будут способны продолжать импорт продовольствия, как скоро потери и введенные правительствами по всему миру меры по сдерживанию пандемии скажутся на потреблении продовольствия уязвимыми группами населения. Все это может со временем породить проблемы в плане наличия продовольствия и доступа к нему, но пока информации недостаточно, и делать какие-либо выводы рано. Весь масштаб последствий пандемии будет оценен и проанализирован в последующих выпусках доклада.

Повторим, люди едят то, что доступно, и то, что они могут себе позволить – выбор зависит от их доходов и стоимости продуктов питания²⁵. При наличии продовольствия выбор определяется такими факторами, как доходы, цены и предпочтения, т.е. чем выше доходы и ниже цены, тем шире выбор, а значит, люди могут позволить себе потреблять больше разнообразных продуктов. Финансовая доступность – также понятие относительное, она определяется величиной рыночной цены того или иного пищевого продукта относительно других расходов домохозяйства и его дохода.

Как уровень цен и доходов влияет на выбор и потребление продуктов питания?

Чтобы понять, каким образом уровень цен и доходов влияет на потребление здоровой пищи, важно учитывать, насколько количество потребляемого продовольствия изменяется вследствие изменения цен и доходов. Масштаб такого следования, или эластичность, есть процентная доля изменения спроса на тот или иной пищевой продукт после изменения на некоторую процентную долю цены на такой продукт или дохода его покупателя. Как правило, цены на продукты питания и спрос на них связаны обратной зависимостью, а доходы и количество продовольствия, на которое имеется спрос, – прямой.

Эластичность по цене, межценовая эластичность и эластичность спроса по доходу в приложении к определенному набору пищевых продуктов отражают сочетание эффекта замещения (например, замена риса картофелем вследствие повышения цены на рис) и эффекта дохода (например, рост потребления других продуктов в случае снижения цены на все основные крахмалосодержащие продукты). При снижении цены на основные продукты питания высвобождается часть затрат на базовый рацион, включающий эти основные продукты, что позволяет приобретать продукты, стоящие дороже. В результате уровень реальных доходов растет, а все прочие показатели остаются без изменений. Рассмотренные понятия исключительно важны для понимания того, как стоимость и финансовая доступность продовольствия влияют на питание людей.

Известно, что эластичность по цене и доходу спроса на основные продукты, по меньшей мере краткосрочная, невелика, точнее, мало отлична от нуля²⁷. Даже заметные изменения цен или доходов не связываются со значительным изменением количества пищевой энергии, получаемой за счет основных пищевых продуктов. Но при этом краткосрочные изменения в питании в ответ на изменения цен или доходов сказываются на составе пищевого рациона, поскольку для удовлетворения собственных потребностей в пищевой энергии люди замещают одни продукты другими.

Эластичность цен на питательные пищевые продукты выше, чем на основные продукты питания^28,29. Это следствие как эффекта замены, так и эффекта дохода. Метаанализ показал, что увеличение на 10% цен на фрукты и овощи влечет за собой сокращение их потребления в среднем на 6,1%, а увеличение на те же 10% цен на зерновые продукты снижает их потребление в среднем на 5,2%³⁰. Кроме того, доказано, что эластичность по цене одного товара (например, яблок) по абсолютному значению, как правило, выше того же показателя для более широкой категории товаров (например, для фруктов). Это, скорее всего, объясняется возможностью взаимного замещения продуктов, принадлежащих к одной группе, что сокращает средние масштабы реакции на изменение цен продуктовой группы в целом (Приложение 5, таблица A5.1)^30,31.

Обычно эластичность потребления продовольствия по доходу нулевая, однако значения этого показателя могут заметно разниться, поскольку в странах, где доход на душу населения относительно ниже, показатель эластичности спроса по доходу, как правило, выше (рисунок 26). На страновом уровне высокую эластичность спроса по доходу можно отметить в наиболее бедных слоях населения, что справедливо и для стран с высоким уровнем дохода. Кроме того, последствия изменений дохода могут значительно различаться по отдельным продуктам питания. В сравнении с эластичностью спроса на фрукты и овощи или мясные и молочные продукты, эластичность спроса на основные продукты питания, например, на зерновые продукты, обычно ниже.

Рисунок 26

Эластичность спроса на пищевые продукты по доходу, как правило, выше в странах, где уровень ДОХОДА НА ДУШУ НАСЕЛЕНИЯ ниже

Назад

В менее экономически развитых странах показатели эластичности цен, как правило, выше, и это означает, что при росте цен на все пищевые продукты их потребление заметнее сокращается в бедных странах (Приложение 5, таблица A5.2)²⁸. Результаты исследований по странам с высоким уровнем дохода и странам с переходной экономикой показали, что люди, живущие на небольшой доход, с большей вероятностью реагируют на изменение цен⁸. Наиболее ощутимое влияние изменения цены на спрос было отмечено в странах с низким уровнем дохода. Показатели межценовой эластичности изменялись в меньшей степени и, в зависимости от уровня дохода группы стран, усиливали, обнуляли либо ослабляли изменение показателей ценовой эластичности^29,32,33,34.

Если говорить об эластичности по доходу, рост доходов ведет к росту потребления питательных пищевых продуктов, в том числе фруктов и овощей³⁵. Для продуктов животного происхождения, фруктов и овощей эластичность по доходу всегда имеет положительный характер и в сравнении с зерновыми и клубнеплодами значение этого показателя практически всегда выше. Для питательных пищевых продуктов, например, плодоовощной продукции, мяса и молока, эластичность спроса по доходу выше в бедных странах, в частности, в регионе Африки к югу от Сахары. В целом в финансовом плане эти продукты менее доступны, чем основные продукты питания. Спрос на основные продукты, в частности, зерновые, в меньшей степени реагирует на изменения дохода, чем спрос на более дорогие продукты – мясо, рыбу, молоко и т.д.^3,28,36.

В странах с низким и средним уровнем дохода высокий социально-экономический статус, как и проживание в городских районах, связывается с отдельными элементами моделей здорового питания, в частности, с потреблением большего количества фруктов и овощей, более высоким качеством пищевого рациона, его большим разнообразием, большим потреблением витаминов и минеральных веществ. Но при этом было установлено, что высокий социально-экономический статус, как и проживание в городских районах, связан с большей калорийностью потребляемой пищи, содержащей холестерин и насыщенные жиры, что обусловлено характерным для таких условий потреблением продуктов глубокой переработки³⁷.

В целом, снижение цен на пищевые продукты – потенциально способное стать следствием изменений спроса и предложения³⁸ – не должно сказаться на удовлетворении потребностей в пищевой энергии, однако от того, цены на какие именно продукты снизятся, будет зависеть воздействие такого снижения на потребительский выбор. Это означает, что снижение стоимости питательных пищевых продуктов занимает важное место в понимании вопроса об экономическом доступе к здоровому питанию. Как будет показано ниже, сегодня для многих людей эта стоимость слишком высока.

Во всех регионах мира множество людей, в первую очередь бедняков, не имеет средств, чтобы обеспечить себе здоровое питание

Результаты сравнения приводимых в различных исследованиях цен на отдельные продукты и/или группы продуктов указывают, что стоимость питательных пищевых продуктов – фруктов, овощей, продуктов животного происхождения – как правило, выше стоимости более калорийных продуктов, в больших количествах содержащих жир, сахар и/или соль, и всегда выше стоимости основных крахмалосодержащих продуктов, масел и сахаров. Однако эти цены неодинаковы, они зависят от валового национального дохода на душу населения^4,39,40.

Выяснилось, что относительные цены питательных пищевых продуктов и высококалорийных продуктов, обладающих минимальной пищевой ценностью, различны для различных регионов и групп стран с разными уровнями дохода, и эти различия носят систематический характер^7,14. В странах с высоким уровнем дохода цены на большинство незерновых продуктов, в том числе на продукты с большим содержанием жира и сахара, относительно невысоки. В странах с более низким уровнем дохода богатые (или обогащенные) питательными веществами продукты, как правило, дороги, что в первую очередь относится к большинству продуктов животного происхождения и витаминизированному детскому питанию. Доказано, что во всем мире цены на овощи и продукты животного происхождения всегда выше, чем на основные крахмалосодержащие продукты питания^7,14.

Результаты исследований свидетельствуют, что относительная стоимость единицы калорийности для большинства питательных пищевых продуктов значительно выше в более бедных странах, хотя имеет место и ряд исключений^7,41. Более того, стоимость питательных пищевых продуктов в большей мере изменяется в зависимости от географического положения. Среди питательных пищевых продуктов много скоропортящихся, их реализация связана с определенными затруднениями. Вследствие этого их цена определяется возможностями местного производства и эффективностью производственно-сбытовых цепочек, в том числе возможностями транспортировки и холодильного хранения^7,42.

Существуют свидетельства того, что в отдельных регионах разрыв в стоимости питательных пищевых продуктов и высококалорийных продуктов со временем увеличивается⁴. Так, в ходе исследования, проводившегося в Соединенных Штатах Америки, было установлено, что в период с 2004 по 2008 год в отдельных частях страны увеличился ценовой разрыв между питательными пищевыми продуктами и высококалорийными продуктами, обладающими минимальной пищевой ценностью⁴². О том же свидетельствуют результаты исследований, проводившихся в Юго-Восточной Азии⁴³.

Настоящий доклад призван заполнить эти пробелы в знаниях. В нем рассматриваются результаты вновь предпринятого анализа стоимости и финансовой доступности обладающих разной питательной ценностью пищевых рационов на глобальном уровне, по регионам и в различных контекстах развития. Чтобы определить финансовую доступность пищевых рационов, соответствующих различным качественным уровням питания, были предложены три эталонных рациона: первый достаточно калориен, чтобы удовлетворить потребности человека в энергии, второй содержит достаточное количество питательных веществ, и, наконец, третий обеспечивает здоровое питание на основе расчета рекомендуемых норм потребления более разнообразных пищевых продуктов из предпочтительных продуктовых групп. Полное описание трех рационов – см. врезку 10.

Анализ стоимости и финансовой доступности трех рационов питания должен был дать ответ на три вопроса: i) какова стоимость рационов трех уровней качества и насколько они доступны; ii) какова относительная разница в стоимости и финансовой доступности при переходе с рациона, обеспечивающего получение достаточного количества пищевой энергии, к рациону, содержащему достаточное количество питательных веществ, и далее к здоровому рациону; iii) как много людей и в каких частях света могут позволить себе тот или иной рацион? В ходе анализа эти вопросы исследовались на глобальном уровне, на уровне регионов и в различных контекстах развития.

Сравнение сложившихся режимов питания позволяет сделать вывод о том, что сегодня пищевой рацион наиболее бедных слоев населения планеты довольно близок к рациону, обеспечивающему получение необходимого количества пищевой энергии. Любой дополнительный доход выше черты, просто обеспечивающей существование, как правило, расходуется на повышение качества питания, основу которого составляют содержащие большое количество крахмала основные продукты, за счет пополнения рациона в небольших количествах продуктами из второй и третьей групп, у которых стоимость единицы калорийности выше, но которые, как минимум, обеспечивают некоторое разнообразие питания и увеличивают его пищевую ценность.

Дальнейший рост дохода, как правило, связывается с приобретением более разнообразных продуктов, зачастую более питательных (потребитель старается получить не только достаточное количество питательных веществ, но и более насыщенные вкусовые ощущения, удобство и пр.) и при этом содержащих в своем составе более дорогие ингредиенты в сравнении с продуктами, входящими в наиболее дешевый рацион, обеспечивающий достаточное количество питательных веществ. В странах с высоким уровнем дохода, где зависимость между богатством и ожирением обратная, с ожирением, в соответствии с описанной выше моделью "перехода к ожирению", соотносится низкий доход, что объясняется переходом к другим моделям питания.

Между рационом, обеспечивающим получение достаточного количества калорий, и рационом, обеспечивающим достаточное количество питательных веществ, существуют другие рационы, в составе которых присутствуют не только основные продукты питания, но они также не обеспечивают потребления основных питательных веществ в достаточных количествах. Их не следует считать здоровыми, поскольку они могут в больших количествах содержать нездоровые жиры, сахара и/или соль, вследствие чего не соответствуют нормам здорового питания (это может быть обусловлено, например, бедностью или ведением натурального хозяйства в условиях ограниченного доступа к рынкам).

Для людей, которые вследствие относительно высокой стоимости питательных пищевых продуктов не могут себе позволить здорового питания, с финансовой точки зрения более доступны нездоровые продукты, в том числе сахаросодержащие напитки, закуски с высоким содержанием сахаров, насыщенных жиров или соли; они могут оказаться привлекательными, поскольку удобны, готовы к употреблению и широко рекламируются. Люди, для которых здоровое питание до сих пор недоступно с финансовой точки зрения, могут также сталкиваться с другими проблемами, связанными с получением дохода и нехваткой времени для приготовления сбалансированных блюд. Однако анализ нездоровых рационов выходит за рамки настоящего доклада, поскольку цель анализа финансовой доступности состоит в том, чтобы определить наименьшую возможную стоимость рациона, отвечающего определенным требованиям по качеству питания.

Краткое изложение методики расчета стоимости трех рационов, составленных в целях анализа, приводится во врезке 11, методики расчета финансовой доступности рационов – во врезке 12. Полное описание методики и использования данных, а также оговорки в отношении ограничений, связанных с анализом – см. Приложение 3.

Анализ стоимости и финансовой доступности трех рационов

Наиболее низкая стоимость трех рационов в мире

Таблица 7

В 2017 году стоимость рациона, обеспечивающего здоровое питание, на 60% превышала затраты на рацион, содержащий необходимое количество питательных веществ, и впятеро – стоимость рациона, гарантирующего лишь удовлетворение энергетических потребностей

Назад

Как и ожидалось, было установлено, что с повышением качества питания стоимость рациона растет экспоненциально. Стоимость рациона, обеспечивающего здоровое питание, на 60% превышает затраты на рацион, содержащий необходимое количество питательных веществ, и почти впятеро выше стоимости рациона, гарантирующего лишь удовлетворение энергетических потребностей. Это справедливо для всех регионов и всех групп стран с разными уровнями дохода (таблица 7). В целом по миру стоимость рациона, обеспечивавшего потребление соответствующего норме количества питательных веществ, составляла в 2017 году 2,33 долл. США на человека в день, а стоимость здорового пищевого рациона – 3,75 долл. США на человека в день.

Средняя стоимость рационов для отдельных регионов и групп стран с разными уровнями дохода неодинакова. При этом диапазон значений стоимости для отдельных стран, входящих в состав таких групп и регионов, довольно широк (стоимость трех рационов в разбивке по странам, уровням дохода и населению – см. Приложение 3, таблица A3.2). Например, в странах с уровнем дохода ниже среднего расчетная стоимость предложенного в целях анализа здорового рациона на человека в день была равна 3,98 долл. США, но при этом в отдельных странах она составила от 2,85 до 5,00 долл. США. Следующие наиболее близкие значения стоимости здорового рациона были получены для стран с уровнем дохода выше среднего (3,95 долл. США, диапазон – 2,80–5,60 долл. США) и стран с низким уровнем дохода (3,82 долл. США, диапазон – 2,77–5,72 долл. США). Дешевле всего здоровый рацион обходился жителям стран с высоким уровнем дохода (3,43 долл. США, диапазон – 1,88–5,50 долл. США).

Географически стоимость здорового рациона была выше в регионах Латинской Америки и Карибского бассейна (3,98 долл. США, диапазон 2,80–5,60 долл. США) и Азии (3,97 долл. США, диапазон 2,81–5,50 долл. США), особенно в субрегионе Восточной Азии (таблица 7); широкие диапазоны свидетельствуют о значительном разбросе значений по странам одного и того же региона. Наименьшие расчетные значения стоимости здорового рациона были получены для Океании (3,06 долл. США, диапазон 2,37–4,06 долл. США), Северной Америки и Европы (3,21 долл. США, диапазон 1,88–4,42 долл. США) и Африки (3,87 долл. США, диапазон 2,77–5,72 долл. США).

Анализ соотношения стоимости рационов по регионам и группам стран с разными уровнями дохода позволяет прийти к важному заключению: в любом регионе и любом контексте развития повышение качества питания потребует существленной премии (то есть дополнительных расходов). В мировом масштабе стоимость питательного рациона в среднем в 3,4 раза превышает стоимость энергетически полноценного (калорийного) рациона (диапазон превышения составляет от 1 до 9 раз). Здоровый рацион в 1,7 раза (в 1–2,8 раза) дороже питательного и в 5,4 раза (в 2–11 раз) дороже калорийного.

В целом размер премии для перехода от питательного рациона к здоровому в странах с низким уровнем дохода больше, чем в других странах; несколько меньше она в странах с уровнем дохода ниже среднего. Среди регионов наиболее высокий размер премии, которую приходится платить при переходе от питательного рациона к здоровому, характерен для Африки и Азии. Это серьезная проблема, если учесть, что пищевой рацион большей части страдающего от отсутствия продовольственной безопасности и неполноценного питания населения стран с низким и ниже среднего уровнем дохода близок к калорийному рациону. Так, затраты жителя страны с низким уровнем дохода при переходе от сегодняшнего калорийного рациона к здоровому вырастут примерно в шесть раз.

Еще более разительны результаты анализа по странам с высоким уровнем дохода: жителям 75% таких стран здоровый рацион обходится в 7,4 раза дороже калорийного. Это объясняется тем, что в странах с высоким уровнем дохода стоимость калорийного рациона (0,71 долл. США на человека в день) намного ниже, чем в среднем по миру (0,79 долл. США на человека в день). Богатые страны смогли снизить стоимость калорийных продуктов, но не озаботились снижением стоимости питательных пищевых продуктов. При переходе от калорийного рациона к здоровому затраты жителя страны с высоким уровнем дохода вырастут в среднем в шесть раз.

Во всем мире наиболее весомая доля стоимости здорового пищевого рациона приходится на молочные продукты, фрукты и овощи и богатые белками продукты растительного и животного происхождения (рисунок 27А). По регионам ситуация неодинакова: в Восточной Азии намного дороже обходятся овощи и фрукты, в странах Африки к югу от Сахары, Восточной и Юго-Восточной Азии дороже молочные продукты, но в Западной и Северной Европе, Австралии и Новой Зеландии они дешевле. На масла и основные продукты с высоким содержанием крахмала приходится только 16% стоимости здорового рациона. Доля овощей и фруктов составляет чуть менее 40%, общая доля молочных и богатых белками продуктов – чуть более 44% (рисунок 27В).

Рисунок 27

В 2017 году на мировом уровне наибольшие доли стоимости здорового пищевого рациона пришлись на молочные продукты, фрукты, овощи и продукты, богатые белками

Назад

Эти пропорции несколько разнятся по группам стран с разными уровнями дохода, например, в странах с низким уровнем дохода молоко обходится заметно дороже (Приложение 5, рисунки A5.1 и A5.2). Из приведенных выше выводов следует, что для увеличения потребления питательных пищевых продуктов, составляющих основу здорового рациона, в частности молочных продуктов, овощей, фруктов и продуктов, богатых белками, необходимо, чтобы их стоимость снизилась.

Финансовая доступность трех рационов в мире

За анализом стоимости трех составленных в целях настоящего доклада эталонных пищевых рационов следует не менее важный этап – анализ их финансовой доступности. Финансовая доступность всех трех описанных выше рационов измеряется путем сопоставления расчетного значения минимальной стоимости рациона на человека в день: i) с суммой, определяющей международную черту бедности; ii) с размером типичных для страны расходов на продукты питания; iii) с расчетным распределением доходов в каждой стране. Методика описана во врезке 12.

Определение финансовой доступности на основании сопоставления стоимости рационов с суммой дохода, соответствующей международно признанной черте бедности

Результаты показали, что беднейшие слои населения в мире могут позволить себе лишь составленный в целях анализа калорийный рацион, при этом питательный и здоровый рационы для них недоступны (рисунок 28). Стоимость здорового рациона намного выше суммы в 1,90 долл. США в день по ППС (международная черта бедности), не говоря о том, что на оплату питания из этой суммы, скорее всего, ежедневно может выделяться не более 63%, что составляет 1,20 долл. США в день по ППС (рисунок 28). Принимается допущение, что как минимум 37% средств должны резервироваться на расходы, не связанные с питанием – на жилье, транспорт, образование и здоровье, на производственные ресурсы для ведения сельского хозяйства^51,52,53,54. В среднем стоимость питательного рациона превышает порог в 1,20 долл. США на человека в день вдвое, а стоимость здорового рациона – втрое. Это справедливо для любого здорового рациона (составленного на основе национальных диетологических рекомендаций по нормам потребления пищевых продуктов), использованного в рамках данного анализа (см. Приложение 4, рисунок A4.1).

Рисунок 28

В 2017 году ни в одном регионе мира бедняки не имели средств, чтобы обеспечить себе здоровое питание

Назад

Для тех, чей доход ниже черты бедности, питательный и здоровый рационы недоступны. Они недоступны и для тех, чья уязвимость может привести к бедности, поскольку их доход лишь ненамного выше уровня бедности, а стоимость этих рационов заметно превышает черту бедности, то есть намного выше 1,90 долл. США на человека в день.

Это справедливо для всех регионов. В странах Африки к югу от Сахары стоимость как питательного, так и здорового рациона намного превосходит 1,20 долл. США (63% дохода, соответствующего черте бедности) и превышает уровень черты бедности, соответственно, в 1,7 и 3,2 раза. В регионе Латинской Америки и Карибского бассейна стоимость двух указанных рационов превышает черту бедности, соответственно, в 2,3 и 3,3 раза, в Азии – в 1,8 и 3,3 раза. Бедняки Северной Америки и Европы тоже не могут себе позволить ни питательный, ни здоровый рацион, их стоимость перекрывает черту бедности, соответственно, в 1,9 и 2,6 раза.

Стоимость здорового рациона выше 1,20 долл. США во всех странах, стоимость же питательного рациона ниже этой суммы в единственной стране – Катаре, а в семнадцати странах Африки, одиннадцати странах Азии, шести странах Европы, одной стране Латинской Америки и одной стране Океании она попадает в диапазон 1,20–1,90 долл. США. Для сравнения: самый дешевый калорийный рацион финансово доступен (то есть обходится меньше чем в 1,20 долл. США) беднякам всего мира, за исключением Боливии (1,42 долл. США), Британских Виргинских островов (1,56 долл. США), Доминики (1,22 долл. США), Гренады (1,33 долл. США), Никарагуа (1,44 долл. США), Сальвадора (1,46 долл. США), Сент-Винсента и Гренадин (1,32 долл. США), Синт Мартена (1,72 долл. США), Тайваня (1,46 долл. США), Того (1,94 долл. США), Эквадора (1,31 долл. США), Южной Африки (1,26 долл. США) и Японии (3,03 долл. США).

Эти результаты свидетельствуют о том, что, во избежание заблуждений, международно признанную черту бедности, которая служит отправной точкой при определении программных целей и разработке программ обеспечения социальных гарантий, возможно, следует пересмотреть, поскольку сегодня соответствующий доход не позволяет людям получить доступ к наиболее дешевым вариантам здорового пищевого рациона. В частности, уровни дохода, определяющие черту бедности, недостаточно высоки и не соответствуют доходам/объемам потребления, необходимым для решения задач в области продовольственной безопасности и питания. Черта бедности определяется по типичной структуре потребления продовольствия, отражающей долю расходов на продовольствие; при этом применяется так называемый "подход, учитывающий основные потребности". Согласно этому подходу, на основании цен на продовольствие определяется стоимость пищевой энергии с учетом весового коэффициента доли, соответствующей расходам на продовольствие. Приведенные выше результаты анализа стоимости здорового пищевого рациона показывают, что черта бедности, обеспечивающая удовлетворение основных потребностей в питании, не позволяет жителям большинства стран получить доступ к питательному и здоровому рационам. Таким образом, для расчета черты продовольственной бедности с ориентацией на потребности питания необходимы новые метрики продовольственных цен, в основу которых должны быть положены глобальные цели в области питания. Этот вопрос рассматривается ниже, в последней части настоящего доклада (см. врезкy 29).

Определение финансовой доступности на основании сопоставления стоимости рационов со средними расходами на питание в день в каждой стране

Сопоставление стоимости рационов со средними для страны расходами на питание на человека в день свидетельствует о финансовой доступности калорийного рациона для жителей большинства стран мира (рисунок 29А). Расходы на такой рацион соответствуют 19% средних по миру расходов на питание, что говорит о его финансовой доступности. Однако степень такой доступности в различных регионах и контекстах развития неодинакова.

Рисунок 29

В 2017 году в большинстве стран Глобального Юга стоимость здорового пищевого рациона превышала средние по стране душевые расходы на питание

Назад

Как и ожидалось, в финансовом плане калорийный рацион в наибольшей степени доступен жителям стран с высоким уровнем дохода (его стоимость соответствует 10,5% средних расходов на питание), а по мере снижения уровня доходов стран он становится все менее доступным. Наименее доступен калорийный рацион в странах с низким уровнем дохода (40%), за ними следуют страны с уровнем дохода ниже среднего (23%) и выше среднего (16%). В меньшей степени, чем другие, калорийный рацион могут себе позволить жители стран с низким уровнем дохода, расположенных в субрегионе Западной Африки (50%). Более того, это единственный субрегион, где сразу в двух странах калорийный рацион недоступен в финансовом плане, поскольку его стоимость превышает средние расходы на питание. В частности, в Либерии стоимость калорийного рациона превышает расходы на питание на человека в день в 1,3 раза, а в Того – в 1,4 раза (рисунок 29А).

Намного больше в мире стран, жители которых не могут позволить себе питательный рацион (рисунок 29B). Так, питательный рацион в целом финансово недоступен в странах с низким уровнем дохода, где его стоимость соответствует 113% средних расходов на питание, то есть в среднем превышает средние расходы на питание в 1,13 раза. Питательный рацион могут себе позволить жители стран с высоким уровнем дохода (его стоимость составляет 34% средних расходов на питание), стран с уровнем дохода выше среднего (46%) и даже, пусть в меньшей степени, жители стран с уровнем дохода ниже среднего (62%).

В целом питательный рацион финансово доступен в странах Африки к югу от Сахары (91%). При этом по субрегионам и отдельным странам региона финансовая доступность такого рациона неодинакова (рисунок 29B). В Западной Африке питательный рацион недоступен, поскольку его стоимость соответствует 109% средних расходов на питание, а в отдельных странах она превышает сумму средних по стране расходов на питание в разы – в Нигере вдвое, а в Либерии почти вчетверо. Жителям региона Латинской Америки и Карибского бассейна этот рацион в целом доступен (57%), как и жителям Азии (43%), но в ряде стран указанных регионов он доступен в меньшей степени (рисунок 29B).

Если говорить о мировых регионах, наибольшие проблемы в плане финансового доступа к здоровому рациону характерны для Африки. Средняя стоимость здорового рациона в странах континента (3,87 долл. США) выше средней суммы затрат на питание (3,57 долл. США), причем в субрегионе Западной Африки стоимость такого рациона превышает средние затраты на питание в 2,2 раза (4,03 долл. США против 2,66 долл. США) (рисунок 29С). В ряде стран соотношение стоимости здорового рациона и суммы средних затрат на питание намного отличается от среднего значения. Так, в Бурунди, Либерии, Нигере и Того стоимость здорового рациона превышает средние расходы на питание в 4–7 раз, а самая значительная диспропорция отмечена в Либерии.

В Северной Африке жители в целом могут позволить себе здоровый пищевой рацион (его стоимость соответствует 71% средних по субрегиону затрат на питание), в то время как жителям трех субрегионов Африки к югу от Сахары (Восточной, Центральной и Западной Африки) здоровое питание финансово недоступно. В Западной Африке стоимость здорового рациона превышает средние расходы на питание в 2,2 раза, в Восточной Африке – в 1,8 раза, в Центральной Африке – в 1,4 раза. При этом жителям Южной Африки здоровый рацион доступен, его стоимость соответствует 92% средних расходов на питание. В целом финансовая доступность здорового рациона подтверждена для более чем 70% (35 из 50) африканских стран.

В азиатском регионе в целом здоровый рацион доступен в финансовом плане (78% средних расходов на питание), что обусловлено его доступностью в субрегионах Западной Азии (56%), Восточной Азии (81%), Центральной Азии (85%) и Юго-Восточной Азии (88%). При этом жителям Южной Азии он недоступен (102%). Стоимость здорового пищевого рациона превышает среднюю сумму расходов на питание в 10 из 40 включенных в выборку стран Азии.

Еще более затруднен доступ к здоровому питанию в странах, столкнувшихся с продовольственным кризисом, и в первую очередь там, где кризисная ситуация носит затяжной характер и сопровождается сложными, многомерными конфликтами и крайней нестабильностью. В таких контекстах стоимость здорового рациона (3,80 долл. США на человека) близка к средней по планете (3,75 долл. США на человека), но при этом доля людей, которые не могут позволить себе здоровое питание, значительно выше, чем в среднем по миру. В странах, затронутых затяжным кризисом, большая часть населения (86%) лишена средств, которые позволили бы питаться здоровой пищей. Это вдвое превышает среднемировой показатель (38%) и на 57% выше расчетного показателя для стран Глобального Юга (врезка 13).

Врезка 13

В странах, затронутых затяжным кризисом, обеспечение финансовой доступности здорового питания связано с очень серьезными проблемами

В странах, столкнувшихся с продовольственным кризисом, обеспечение наличия питательных пищевых продуктов и финансовой доступности здорового питания связано с серьезнейшими проблемами. В первую очередь это относится к странам, где кризисная ситуация носит затяжной характер* и сопровождается сложными, многомерными затяжными конфликтами и крайней нестабильностью.

Странам, затронутым затяжным кризисом, приходится решать особого рода проблемы в части стоимости и финансовой доступности здорового питания⁵⁹. Почти все такие страны прошли через продолжительные вооруженные конфликты. Их население сталкивается с частыми колебаниями цен на продовольствие, которые могут достигать пиковых значений, сбоями в поставках продуктов питания и невозможностью доступа к функционирующим рынкам, с большей неопределенностью, высокими рисками и неэффективностью продовольственных систем. Для большинства этих стран характерны крайняя слабость управления, неработоспособность местных институтов, плохое состояние здоровья затронутого кризисом населения, высокий риск климатической изменчивости и воздействия факторов, обусловленных изменением климата, частые стихийные бедствия. Более того, в таких контекстах значительной части населения на протяжении длительных периодов угрожают голод, неполноценное питание, заболевания и утрата источников средств к существованию.

Согласно ФАО, затяжным кризисом в настоящее время затронуты 22 страны, причем для семи из них – Афганистана, Йемена, Корейской Народно-Демократической Республики, Сирийской Арабской Республики, Сомали, Эритреи и Южного Судана – данные по стоимости и финансовой доступности пищевых продуктов отсутствуют (см. Приложение 6). Ниже в таблице приводятся результаты анализа стоимости и финансовой доступности трех эталонных пищевых рационов (калорийного, питательного и здорового) для 15 затронутых затяжным кризисом стран, для которых доступны данные по ценам.

Результаты анализа стоимости и финансовой доступности указывают на наличие серьезнейших проблем в обеспечении финансовой доступности здорового питания в подобных контекстах. Цифры свидетельствуют о том, что в таких контекстах стоимость рациона здорового питания сравнима с его средней стоимостью по миру, однако доля населения, лишенного средств, чтобы приобрести здоровые продукты, значительно выше. Если говорить конкретно, стоимость здорового рациона (3,80 долл. США на человека) в среднем несколько выше среднемировой (3,75 долл. США на человека). Однако такие рационы недоступны большинству (86%) населения стран, затронутых затяжным кризисом; это вдвое больше, чем в целом по миру (38%), и на 57% больше расчетного показателя для стран Глобального Юга.

Анализ изменений стоимости и финансовой доступности на уровне отдельных стран проводился для большинства стран, столкнувшихся с затяжным кризисом**. Полученные результаты свидетельствуют о том, что стоимость калорийного рациона там, как правило, лишь немного выше, чем в странах, где ситуация стабильна. При этом стоимость питательного рациона там намного выше, что можно объяснить неэффективностью предложения и ограниченным наличием питательных пищевых продуктов.

Так, на севере Бурунди, в провинции Танганьика Демократической Республики Конго, в регионах Маради и Зиндер в Нигере и на плато Догон в Мали питательный пищевой рацион финансово недоступен практически для всего населения (более 90%)⁶⁰. В сравнении с городскими рынками, сельские рынки тех же районов Демократической Республики Конго и Сомали, как правило, отличаются гораздо меньшим разнообразием пищевых продуктов, в первую очередь продуктов животного происхождения***. Сравнение стоимости питательного и калорийного рационов показывает, что первый в этих районах обходится в 4–7 раз дороже, в то время как в странах, где ситуация стабильна, питательный рацион дороже калорийного в 2–4 раза.

Ввиду исключительной остроты и продолжительности отсутствия продовольственной безопасности и доступа к полноценному питанию, страны, затронутые затяжным кризисом, требуют особого внимания и особых подходов к преобразованию продовольственных систем, нацеленному на обеспечение финансовой доступности здорового питания для всех^59,61,62.

Если стоимость здорового рациона в странах, затронутых затяжным кризисом, сравнима с его среднемировой стоимостью, то доля населения, лишенного средств, чтобы приобрести здоровые пищевые продукты, значительно выше

Назад

Более трех миллиардов жителей планеты не могут позволить себе здорового питания

Определение финансовой доступности на основании сопоставления стоимости рационов с расчетным распределением доходов в каждой стране

Приведенные выше результаты анализа однозначно показывают, что питательный и здоровый рационы финансово доступны в несколько меньшей степени, чем калорийный рацион. На приобретение продуктов, обеспечивающих адекватное количество основных питательных веществ и пищевое разнообразие, то есть потребление продуктов, принадлежащих к разным продуктовым группам, во многих странах беднякам пришлось бы истратить все свои доходы или их большую часть, а в некоторых странах и этого оказалось бы недостаточно. В подобных ситуациях финансовая недоступность становится непреодолимым препятствием, поэтому следует создавать благоприятную продовольственную среду, устраняя при этом ограничения, связанные с ценами и доходами, чтобы выбор режима питания определялся знаниями в области питания и измененными моделями поведения.

Наконец, цель описываемого здесь анализа стоимости и финансовой доступности состояла в том, чтобы определить число людей, лишенных возможности доступа даже к самому дешевому здоровому рациону. В таблице 8 приводятся результаты расчетов процентной доли населения и общего числа людей, для которых, с учетом расчетного распределения доходов, рационы, обеспечивающие три уровня качества питания, финансово недоступны. В основу расчетов положено допущение, согласно которому люди расходуют на питание 63% собственного дохода, то есть эта доля соответствует доле дохода, которую тратят на приобретение пищевых продуктов жители стран с низким уровнем дохода (согласно классификации Всемирного банка), принадлежащие к наиболее бедному сегменту населения (см. врезку 12 и Приложение 3). Для определения доверительного диапазона расчетов доля населения и число людей, лишенных возможности позволить себе пищевые рационы трех уровней, рассчитывается также по верхнему и нижнему граничным значениям (см. Приложение 3, таблица A3.3).

Таблица 8

В 2017 году в мире не могли себе позволить здорового питания более трех миллиардов человек

Назад

Согласно основанной на результатах анализа оценке, в 2017 году в мире не могли себе позволить здорового питания более трех миллиардов человек. Это в основном жители Азии (1,9 млрд) и Африки (965 млн), но миллионы таких людей живут также в странах Латинской Америки и Карибского бассейна (104,2 млн), Северной Америки и Европы (18 млн). Субрегионы, где доля населения, лишенного финансового доступа к здоровому пищевому рациону, наибольшая – это Западная Африка (82%), Центральная Африка (78%), Восточная Африка (75%) и Южная Африка (64%); за ними следуют Южная Азия (58%), Юго-Восточная Азия (46%), Карибский бассейн (37%), Центральная Азия (33%) и Центральная Америка (28%). Среди групп стран выше всего доля такого населения в странах с низким (86%) и ниже среднего (59%) уровнями дохода, там финансовый доступ населения к здоровому питанию сопряжен с наиболее сложными проблемами.

Здорового питания не могут себе позволить более 77% населения стран Африки к югу от Сахары и 58% населения Южной Азии. Кроме того, финансового доступа к здоровому питанию лишена значительная часть населения других частей Азии (30%) и региона Латинской Америки и Карибского бассейна (26%) (см. Приложение 5, рисунок A5.3.).

Из сказанного можно сделать следующие выводы: i) стоимость питательных пищевых продуктов, составляющих основу здорового питания, в том числе молочных продуктов, фруктов, овощей и продуктов, богатых белками, необходимо снизить; ii) возможно, следует поднять черту бедности, которая служит ориентиром при определении программных целей и разработке программ социальной защиты, но на сегодняшний день уже не является надежным индикатором, позволяющим понять, могут ли люди позволить себе здоровый рацион, состоящий из наиболее доступных продуктов. Сегодня указанные факторы не способствуют обеспечению продовольственной безопасности и полноценному питанию.

Национальные РПП отражают переход к глобальным руководящим принципам здорового питания с учетом сложившегося в стране положения в области питания, доступности пищевых продуктов, кулинарных традиций и пищевых предпочтений (см. часть 1, раздел 1.3 настоящего доклада). РПП разрабатывались для того, чтобы на их основе формировалась политика в области продовольствия и питания, здравоохранения, образования, социальной защиты и сельского хозяйства, равно как иные меры политики и программы секторального характера, а также программы, направленные на укоренение традиций здорового питания через просвещение в вопросах продовольствия и питания. Результаты анализа свидетельствуют о необходимости снижения цен, определяющих стоимость рекомендуемых пищевых рационов, что должно стать частью всеобъемлющих стратегий, которые за счет обеспечения финансовой доступности питательных пищевых продуктов позволят населению переориентироваться на здоровое питание в соответствии с рекомендациями.

Стоимость и финансовая доступность в отдельных странах

Показатели стоимости и финансовой доступности рационов различаются как между регионами, так и внутри регионов, а также в разных контекстах развития. Временные и географические факторы, меняющиеся на протяжении жизни человека потребности в питании могут стать причиной их несхожести даже в пределах одной страны. Результаты описанного выше анализа на глобальном и региональном уровнях не отражают таких различий на уровне отдельных стран.

Различия на уровне отдельных стран, обусловленные временными и географическими факторами

В пределах одной страны степень финансовой доступности здорового питания может широко варьироваться ввиду специфики отдельных районов: это могут быть более высокие цены на питательные пищевые продукты, более низкий экономический статус населения, ограниченное наличие и недостаточное разнообразие питательных пищевых продуктов либо сочетание перечисленных факторов. Под влиянием временных и географических факторов стоимость изменяется, следуя определенным моделям. Так, результаты исследования, предпринятого в Южной Азии, свидетельствуют, что в ряде стран стоимость продуктовой корзины, обеспечивающей потребление требуемого количества питательных веществ, значительно изменялась под воздействием фактора сезонности и увеличивалась быстрее, чем стоимость типичной для субрегиона продуктовой корзины. Такое явление было в значительной мере обусловлено изменением цен на овощи⁶⁶.

Рисунок 30

Во многих странах степень доступности питательного пищевого рациона изменяется в широком диапазоне под воздействием определяемых временными и географическими факторами изменений цен и разницы в доходах

Назад

Часто непосредственно влияющие на стоимость питательного пищевого рациона изменения цен на продукты питания отражают разрыв между городскими и сельскими районами. В городах на юге Мозамбика цены на ввозимые из Южной Африки яйца и томаты в 4–5 раз выше, чем в сельских районах центральной части страны, где их в основном производят местные домохозяйства. При этом питательный пищевой рацион, даже несмотря на его более высокую стоимость, в большей степени финансово доступен жителям урбанизированного юга, чьи доходы выше. Такое положение типично для многих стран. Кроме того, сельские районы в большей мере подвержены влиянию фактора сезонности: в межурожайный период цены на продовольствие в сельских районах поднимаются выше, чем в городах.

В любых обстоятельствах цены на продукты питания определяются экологической системой и источниками средств к существованию. В сельских районах Мьянмы, в житнице страны – административном округе Иравади, где выращивается и реализуется на сельских рынках большая часть риса и других сельскохозяйственных культур, стоимость питательного пищевого рациона на 10–25% ниже, чем в удаленных районах страны, снабжение которых продовольствием сопряжено с затратами на транспортировку, хранение и розничную реализацию. В традиционно скотоводческих районах, образующих сплошной пояс на севере Буркина-Фасо, питательный пищевой рацион финансово недоступен для 82% домохозяйств. В южных же районах страны, где развито растениеводство, диапазон финансовой недоступности питательного рациона находится в пределах 35–43%.

Кроме того, более высокие цены на пищевые продукты и более высокая стоимость питательного пищевого рациона отмечены в удаленных горных общинах Лесото и Сальвадора, что объясняется проблемами, связанными с доставкой продовольствия, и сложностью обеспечить соответствие нормам потребления питательных веществ за счет местных продуктов. В Сальвадоре чем выше в горах живет община, тем меньше питательных пищевых продуктов доступно на рынке и тем выше сумма, необходимая для удовлетворения потребности в питательных веществах. Если на равнине показатель финансовой недоступности питательного рациона составляет 23%, то в высокогорном департаменте Моразан его значение достигает 44%.

Различия на уровне домохозяйств, обусловленные изменением потребностей на протяжении жизненного цикла

На разных этапах жизненного цикла потребности человека в питании неодинаковы, изменяется как количество, так и разнообразие необходимой ему пищи. Такие изменения сказываются на стоимости и финансовой доступности здорового рациона, влекут за собой риск возникновения дефицита питательных микроэлементов⁶⁷. Стоимость питательного рациона разных членов одного домохозяйства различна, поскольку они, как правило, находятся на разных этапах жизненного цикла. Основная причина этого заключается в увеличении потребности в определенных питательных веществах на этапах, когда необходимы пищевые продукты, обладающие повышенной питательной ценностью, например, в период беременности или в подростковом возрасте; такие продукты, как правило, обходятся дороже.⁴⁹

В Малави, например, дороже других обходятся рационы питания беременных и кормящих женщин и юношей-подростков. Средняя стоимость пищевых рационов этих групп превышает 1,50 долл. США в день, что намного больше 70% дохода, определяющего международно признанную черту бедности, и выше среднесуточных расходов на питание жителей Малави⁴⁹. Одна тысяча килокалорий пищевой энергии, как правило, мужчинам обходится дешевле, чем женщинам, которым требуется больше питательных пищевых продуктов. Та же тенденция отмечена и на глобальном уровне: особую потребность в высокопитательных пищевых продуктах испытывают девушки-подростки и женщины старших возрастов⁴⁹.

Результаты недавнего исследования, в рамках которого питательные пищевые рационы составлялись на основе местных продуктов, доступных в четырех странах (Гане, Лаосской Народно-Демократической Республике, на Мадагаскаре и в Сальвадоре), свидетельствуют о том, что домохозяйству из пятерых человек дороже всего обходится удовлетворение пищевых потребностей девушки-подростка – стоимость ее питательного рациона выше стоимости аналогичного рациона не только взрослого мужчины, но и кормящей женщины^64,68,69,70. Такую высокую стоимость питательного рациона обусловила потребность в большем количестве кальция, железа и витамина A, необходимых для роста и компенсации потери питательных веществ при менструациях. Исследования показали, что наименее затратным способом получения указанных питательных веществ является потребление мясных и молочных продуктов, которые дороже менее питательных пищевых продуктов, например, основных продуктов с высоким содержанием крахмала.

В Гане стоимость питательного пищевого рациона девушки-подростка втрое перекрывает стоимость аналогичного рациона юноши того же возраста и вдвое – стоимость питательного пищевого рациона взрослого мужчины. В еще большем количестве питательных веществ – и, соответственно, в еще более дорогом рационе – девушка нуждается, если она беременна или кормит младенца. Исследования в Лаосской Народно-Демократической Республике и Сальвадоре доказали, что беременность увеличивает стоимость питательного рациона девушки на 12%, а кормление грудью – на 18%^68,69,70.

Рисунок 31

Беременные и кормящие женщины и девушки-подростки нуждаются в большем количестве пищевой энергии и железа, что повышает стоимость питательного пищевого рациона (по результатам тематических исследований в Бурунди и Уганде)

Назад

Еще один этап жизненного цикла, когда питательные вещества требуются человеку в повышенных количествах – это возраст с 6 до 23 месяцев. В этом возрасте питательные вещества необходимы детям для роста, но их желудки еще малы, они не могут есть помногу, поэтому нуждаются в грудном молоке и богатом питательными веществами прикорме. На прикорм для ребенка 6–23 месяцев приходится наименьшая доля расходов домохозяйства на питание, но поскольку его пища должна быть высокопитательной, он нуждается в более разнообразных и качественных продуктах, чем взрослый мужчина. Например, в рационе получающего грудное молоко младенца 6–8 месяцев на 100 ккал пищевой энергии должно приходиться в девять раз больше железа и в четыре раза больше цинка, чем в рационе взрослого мужчины⁷¹.

Выводы

В итоге, описанный в данном разделе анализ стоимости и финансовой доступности трех эталонных по качеству питания пищевых рационов позволяет определить, каким географическим точкам необходимо уделить особое внимание, чтобы здоровое питание стало финансово доступным для всех как на уровне отдельных стран, так и на уровне регионов и групп стран с разными уровнями дохода. Представленные здесь данные позволяют понять, где стоимость рациона должна снизиться до финансово приемлемого для всех уровня, чтобы возможности выбора расширились, и где потребность в таком снижении ощущается наиболее остро. Это говорит о том, что во всех регионах мира множество людей, в первую очередь бедняков, не имеет средств, чтобы обеспечить себе здоровое питание. И действительно, более трех миллиардов жителей планеты не могут позволить себе даже наиболее дешевый здоровый пищевой рацион. Во многих странах мира стоимость здорового рациона намного превышает как международную черту бедности, установленную на уровне 1,90 долл. США в день по ППС, так и средние по стране расходы на питание. В странах Африки к югу от Сахары позволить себе такие рационы не могут 77% жителей, в Южной Азии – 57%, а страны, затронутые затяжным кризисом, сталкиваются с еще более серьезными проблемами. Более полутора миллиардов человек не могут себе позволить даже рацион, обеспечивающий лишь требуемый уровень потребления необходимых питательных веществ.

Важно не только признать, что по стоимости здоровый рацион недоступен очень многим, но и понять, почему здоровое питание настолько дорого. Результаты анализа указывают на ряд факторов, обусловливающих рост цен на питательные пищевые продукты во всех продовольственных системах. В следующих разделах авторы пытаются исследовать проблему глубже и определить характер необходимых мер политики и основные направления преобразования продовольственных систем.

Существующие сегодня продовольственные системы с успехом обеспечивают дешевой пищевой энергией растущее и все более урбанизированное население, а если смотреть шире – и само экономическое развитие. Однако прирост продуктивности и дешевые калории не расширили доступ к здоровому питанию, для миллиардов жителей планеты оно остается дорогим и финансово недоступным. Вопрос стоимости питания связан и с еще одной проблемой, которую не следует упускать из вида.

Низкое качество питания ощутимо сказывается на здоровье множества людей во всем мире. В дополнение к издержкам в области охраны здоровья и социальным издержкам, связанным с недоеданием, нездоровое питание представляет собой основной фактор риска смертности и инвалидности от неинфекционных заболеваний (НИЗ). Распространение ожирения ведет к росту расходов на здравоохранение во всем мире, причем ожирение, как и избыточный вес, входят в число наиболее серьезных факторов риска возникновения НИЗ. В 2016 году в мире умерли 56,9 млн человек, 40,5 млн смертей из этого количества (71%) были обусловлены наличием НИЗ². В четверку основных НИЗ входят, в частности, сердечно-сосудистые, онкологические заболевания, диабет и хронические заболевания легких.

Применяемые сегодня в мире технологии пищевого производства также негативно воздействуют на экологию⁷², что отражается на обществе в целом. Это, в частности, происходит в странах, жители которых получают с пищей избыточное количество энергии и потребляют слишком много пищевых продуктов животного происхождения; чтобы ограничить негативное воздействие их питания, в том числе с точки зрения землепользования, потребления пресной воды и биогеохимических потоков, может потребоваться изменить состав их рациона, увеличив в нем долю продуктов растительного происхождения⁷³.

Для множества людей, как и для общества в целом, связанные со здоровьем и окружающей средой последствия нездорового питания оборачиваются конкретными издержками: растут затраты на охрану здоровья и затраты, связанные с преодолением последствий изменения климата. Эти затраты, связанные с производством и потреблением пищевых продуктов, в настоящее время не находят отражения в ценах на продукты питания, хотя возникают именно в результате их производства и потребления. Экономисты назвали бы их факторами внешнего воздействия, которые могут стать причиной рыночных сбоев, чрезмерного потребления, производства высококалорийных продуктов и потребления пищевых рационов, отрицательно сказывающихся на экологической устойчивости. Экономическая теория подсказывает, что корректировка подобных рыночных сбоев требует учета в цене таких продуктов ранее не учтенных издержек, чтобы при принятии решений как потребители, так и производители могли руководствоваться их полной стоимостью.

Должная оценка присущих продовольственным системам скрытых издержек (факторов внешнего воздействия) во многом повлияла бы на оценку финансовой доступности. Чтобы показать, насколько значительным стало бы такое влияние, в данном разделе авторами доклада представлены результаты новых расчетов, которые были предприняты с целью дать экономическую оценку не находящим сегодня отражения в стоимости пищевых рационов последствиям связанных с выбором режима питания изменений в области охраны здоровья и климата.

С учетом объемов потребления на глобальном уровне его переориентация на здоровые рационы, составленные с учетом обеспечения экологической устойчивости, может значительно ослабить внешнее воздействие и послужить объединению усилий, что отразится на достижении других ЦУР. Глобальная модель не обязательно предполагает такое ослабление в каждой стране. На национальном уровне последствия переориентации определяются сложившимся в стране положением в области продовольственной безопасности и питания, сроками, которые понадобятся для достижения прогресса, и масштабами внешнего воздействия в области охраны здоровья и экологии. В некоторых странах переориентация может быть обусловлена принятием компромиссных решений, негативные последствия которых будут ощущаться в течение какого-то времени. Так, сегодня для рациона питания ребенка раннего возраста, проживающего в стране с низким уровнем дохода, характерен весьма ограниченный экологический след, но содержание питательных веществ в таком рационе может не соответствовать нормам. В этом случае на первых порах после достижения целей в области питания воздействие на окружающую среду может стать более ощутимым. Еще один пример – диверсификация производства, необходимая для выпуска питательных пищевых продуктов. Чтобы свести к минимуму неблагоприятные компромиссы, приоритетное внимание, особенно в странах, где продовольственные системы служат не только источником продовольствия, но и локомотивом сельской экономики, следует уделять источникам средств к существованию семейных фермерских хозяйств и мелких производителей, не имеющих возможности немедленно включиться в такую диверсификацию. Исходя из этого, в данном разделе нашли отражение идеи приоритизации и максимально широкого объединения усилий в целях преобразования продовольственных систем с отказом от нежелательных компромиссов.

Оценка скрытых издержек различных рационов

Описанная в докладе оценка скрытых издержек пищевых рационов проводилась по отдельности для издержек, связанных с охраной здоровья, и издержек, связанных с изменением климата; оценка многочисленных иных возможных экологических издержек не проводилась. Суть в том, что издержки, связанные с охраной здоровья и изменением климата, играют критически важную роль с точки зрения преобразования продовольственных систем, призванного сделать финансово доступными здоровые пищевые рационы, составленные с учетом соображений обеспечения устойчивости. По своему характеру они различаются: издержки, связанные с охраной здоровья, ложатся непосредственно на конкретных людей, а издержки, связанные с изменением климата, затрагивают человечество в целом; в настоящем докладе анализируются и те, и другие, что позволяет в полной мере понять и оценить их воздействие на системы производства продовольствия в настоящем и будущем.

В основу оценки издержек, связанных с охраной здоровья и изменением климата, положены результаты расчетов потребления продовольствия сегодня и в будущем и четыре альтернативных сценария потребления, обеспечивающих здоровое питание и учитывающих соображения устойчивости. Текущий спрос на продовольствие – используемый в целях описываемого ниже анализа "базовый рацион" – определен на основании гармонизированного набора данных, полученных по результатам проведенной ФАО оценки наличия продовольствия. Спрос на продовольствие в будущем рассчитывался с учетом ожидаемых изменений в доходах, численности населения и пищевых предпочтениях⁷⁴. Прогнозные оценки спроса на продовольствие сравнимы с другими оценками⁷⁵.

Предметом анализа стали четыре альтернативных пищевых рациона: флекситарианский, то есть нестрого вегетарианский, в который, наряду с растительной пищей, были включены малые либо умеренные количества продуктов животного происхождения; пескетарианский, включающий, наряду с продуктами растительного происхождения, умеренные количества рыбопродукции устойчивой аквакультуры, но не предусматривающий потребления мяса других видов; вегетарианский с включением в умеренных количествах молочных продуктов и яиц, но не предусматривающий потребления какого-либо мяса; веганский, включающий исключительно продукты растительного происхождения, в первую очередь разнообразные овощи и фрукты, цельнозерновые продукты и продукты, богатые белками растительного происхождения, в частности, бобовые и орехи. По составу указанные рационы соответствуют рекомендациям Комиссии EAT-Lancet по здоровому питанию из устойчивых продовольственных систем и учитывают региональные предпочтения в отношении тех или иных основных продуктов, фруктов, овощей и прочих категорий продуктов питания, а также конкретные потребности населения в пищевой энергии (врезка 14).

Скрытые издержки – здравоохранение

Как сказано в разделе 1.3 настоящего доклада, здоровый пищевой рацион включает продукты из нескольких продуктовых групп и обеспечивает получение в течение определенного промежутка времени необходимого количества пищевой энергии и должное потребление питательных веществ. Здоровое питание должно соответствовать всем нормам потребления питательных веществ, способствовать профилактике неполноценного питания во всех его формах и профилактике НИЗ. Не отвечающие нормам питания рационы являются первопричиной множественного бремени неполноценного питания – отставания детей в росте, истощения, дефицита питательных микроэлементов, избыточного веса и ожирения. Как недоедание в раннем возрасте, так и избыточный вес и ожирение входят в число серьезных факторов риска возникновения НИЗ⁹⁵.

Даже если рассматривать только один фактор – ожирение, проводимые в публикациях оценки издержек для экономики заметно разнятся, что можно объяснить применением разных методик расчета издержек, как прямых, так и косвенных^95,99. Например, расчеты, выполненные в Соединенных Штатах Америки, оценивают полную сумму ежегодных издержек в диапазоне от 89 до 212 млрд долл. США; расчеты, выполненные в Китае, оценивают потерю валового внутреннего продукта (ВВП) в 2020 и 2025 годах соответственно в 3,6 и 8,7%; результаты расчетов, выполненных в Бразилии, говорят об удвоении связанных с ожирением издержек в области охраны здоровья: они вырастут с 5,8 млрд долл. США (2010 год) до 10,1 млрд долл. США (2050 год).

Кроме того, ограничен объем данных о величине связанных с охраной здоровья издержек, обусловленных избыточным весом и ожирением, о воздействии этих факторов на производительность труда и трудоспособность населения; в странах с низким и средним уровнями дохода эти вопросы редко становились предметом исследований, несмотря на то что именно там проживает более 70% людей, страдающих от избыточного веса и ожирения. Наиболее часто цитируется прогноз от 2014 года, согласно которому к 2050 году сумма ежегодных издержек, обусловленных ожирением, достигнет 2 трлн долл. США, в основном за счет стоимости, относимой на потерю экономической продуктивности, и прямых затрат на охрану здоровья¹⁰⁰.

Оценка экономического воздействия низкокачественных пищевых рационов должна учитывать не только показатели смертности и прямые издержки на медицинское обслуживание и оказание помощи, связанные с лечением той или иной болезни, но также косвенные издержки. Размер косвенных издержек может быть значительным, в случае избыточного веса и ожирения он может достигать 60% общей суммы издержек¹⁰¹. Косвенные издержки – это, в частности, снижение уровня образования, снижение суммарного заработка, полученного в течение всей жизни, затраты на оказание помощи по неформальным каналам, потеря продуктивности, более широкие масштабы утраты трудоспособности, потери рабочего времени.

Несмотря на перечисленные проблемы, оценка воздействия на здоровье болезней, обусловленных питанием, в частности, НИЗ, полезна как показатель уровня воздействия. В настоящем докладе результаты сравнительного анализа благотворного воздействия изменений, связанных с переменами в питании на глобальном уровне, рассматриваются в разбивке по крупнейшим регионам мира и группам стран с разными уровнями дохода. Анализ скрытых издержек или факторов внешнего воздействия, обусловленных воздействием пищевых рационов на здоровье, совмещает оценку по двум параметрам: абсолютное число смертей, вызванных четырьмя НИЗ (ишемическая болезнь сердца, инсульт, рак, сахарный диабет 2-го типа), и связанные с охраной здоровья издержки, причиной возникновения которых стали те же НИЗ. Ввиду ограниченности данных косвенные издержки, учтенные при проведении рассматриваемого в настоящем докладе анализа, отражают только потери производительности/рабочего времени и издержки на оказание помощи по неформальным каналам.

Как отмечено выше, в идеальном случае должны также учитываться – как в части смертности, так и в части потери производительности – издержки, связанные с недостаточным питанием, то есть с недостаточной питательной ценностью пищевого рациона. Однако исходные данные для таких расчетов отсутствуют. Отсюда следует, что представленные здесь оценки издержек, связанных с охраной здоровья, вероятно, занижены. Несмотря на скудость данных, данный анализ позволяет оценить затраты и выгоды, связанные с потреблением здоровой пищи.

Результаты

Переход на здоровые рационы питания, в том числе отказ от высококалорийных продуктов, обладающих минимальной питательной ценностью, и расширение разнообразия питательной пищи, связан со значительным сокращением смертности. Этот вывод подтверждают результаты анализа всех четырех сценариев перехода на здоровые пищевые рационы, о чем свидетельствует снижение к 2030 году оценочных показателей смертности относительно базового сценария, предполагающего сохранение усредненных по странам текущих моделей потребления продовольствия (рисунок 32). Так, на глобальном уровне переход на флекситарианский рацион позволит сократить общее количество смертей в среднем на 12,7 млн (нижняя граница диапазона – 7 млн, верхняя – 18,3 млн). При переходе на три других альтернативных рациона смертность сократится еще заметнее: для пескетарианского рациона эта цифра составит 13,2 млн (7,5–18,9 млн), для вегетарианского – 12,9 млн (7,3–18,6 млн), для веганского – 13,7 млн (7,9–19,4 млн) (рисунок 32).

Рисунок 32

Согласно оценкам, в сравнении с текущими моделями потребления продовольствия, переход на один из четырех альтернативных здоровых рационов питания позволит к 2030 году значительно снизить смертность

Назад

Если отвлечься от среднемировых показателей, можно заметить значительное расхождение полученных значений по регионам и группам стран с разными уровнями дохода. В странах со средним уровнем дохода, на которые к 2030 году придется 69% мирового населения, при реализации сценария перехода на один из четырех альтернативных рационов смертность снизится заметнее, чем где-либо еще. Если считать по всем четырем альтернативным рационам, на эти страны придется от 73 до 75% общемирового сокращения абсолютной смертности. В процентном отношении наибольшее сокращение смертности (на 54–56%) будет иметь место в странах с уровнем дохода ниже среднего, за ними последуют страны с уровнем дохода выше среднего (19–20%), затем страны с высоким уровнем дохода (17–19%), и, наконец, страны с низким уровнем дохода (8%), где показатель снижения смертности будет одинаковым при переходе на любой из четырех альтернативных здоровых пищевых рационов. Низкий показатель относительного снижения смертности в странах с низким уровнем дохода объясняется тем фактом, что измеряется только смертность от НИЗ, которые являются основной причиной смерти в странах с высоким уровнем дохода. В странах же с низким уровнем дохода основные причины смерти часто связаны с многочисленными формами инфекционных болезней, условиями жизни матери и ребенка и недостаточным питанием. Среди всех стран с низким и средним уровнями дохода наиболее благотворно с точки зрения сокращения смертности переход на один из четырех альтернативных рационов здорового питания отразится на странах Юго-Восточной Азии, где показатель относительной смертности снизится на 22–23%.

По снижению показателя количества смертей на душу населения в пересчете на общую численность населения стран, принадлежащих к одной и той же группе стран, лидируют страны с уровнем дохода выше среднего: согласно полученной оценке, там значение этого показателя снизится на 36%. Далее следуют страны с высоким уровнем дохода (30%), страны с уровнем дохода ниже среднего (23%) и страны с низким уровнем дохода (11%).

Не менее важны результаты анализа влияния на снижение показателя абсолютной смертности отдельных факторов риска, а именно факторов, связанных с массой тела (ожирение, избыточный вес и недостаточный вес) и с питанием (по продуктовым группам). Эти результаты свидетельствуют о том, что при реализации всех четырех сценариев причиной смертей, которых можно было бы избежать, чаще всего (в среднем в 68% случаев) является дисбаланс питательных веществ в составе рациона. В оставшихся 32% случаев причиной таких смертей является несбалансированная масса тела (см. Приложение 8, таблица A8.1).

Если допустить, что текущие модели потребления продовольствия учитывают ожидаемые в соответствии с базовым сценарием (BMK) перемены в доходах и численности населения, среднегодовые издержки, связанные с охраной здоровья, в 2030 году, согласно оценке, будут составлять 1,3 трлн долл. США (рисунок 33). Более половины (57%) этой суммы придется на прямые издержки на здравоохранение – это расходы на лечение различных заболеваний, обусловленных питанием. Оставшуюся часть (43%) составят косвенные издержки, включая потери производительности труда (11%) и оказание помощи по неформальным каналам (32%).

Рисунок 33

Согласно прогнозам, при сохранении существующих моделей потребления продовольствия к 2030 году уровень обусловленных рационом питания ежегодных затрат в сфере здравоохранения достигнет 1,3 трлн долл. США

Назад

Если сравнивать по группам стран с разными уровнями дохода (Приложение 8, рисунок A8.1), уровень суммарных издержек зависит от общего уровня затрат на здравоохранение (он наиболее высок в странах с высоким уровнем дохода) и численности населения (согласно оценкам, 76% мирового населения приходится на страны со средним уровнем дохода). С учетом сказанного, наиболее высокий уровень издержек приходится на страны с высоким уровнем дохода (637 млрд долл. США), за ними следуют страны с уровнем дохода ниже среднего (415 млрд долл. США), далее страны с уровнем дохода выше среднего (252 млрд долл. США) и страны с низким уровнем дохода (17 млрд долл. США).

В случае же перехода на любой из четырех альтернативных рационов питания, ставших предметом анализа (FLX, PSC, VEG, VGN), издержки, связанные с охраной здоровья, сократятся весьма значительно, на 1,2–1,3 трлн долл. США, то есть сумма, которую к 2030 году могут составить связанные с охраной здоровья глобальные издержки при реализации базового сценария, уменьшится на 95% (рисунок 34).

Рисунок 34

Переход на любой из четырех альтернативных рационов здорового питания позволит к 2030 году резко сократить обусловленные питанием издержки, связанные с охраной здоровья

Назад

Хотя наибольшее количество смертей, которых можно избежать, приходится на страны со средним уровнем дохода (в два с лишним раза больше, чем на страны с высоким уровнем дохода), в среднем 49% снижения издержек придется на страны с высоким уровнем дохода, поскольку суммарные затраты на здравоохранение там выше.

Страны с уровнем дохода выше среднего, на которые придется самое значительное снижение абсолютной смертности, также достигнут значительного сокращения издержек, уступив в этом только странам с высоким уровнем дохода. Особо важно, что в странах с уровнем дохода выше среднего такое сокращение будет в основном обусловлено сокращением косвенных издержек, в частности, за счет того, что им удастся в значительной мере избежать потерь производительности и рабочего времени, что может позитивно отразиться на источниках средств к существованию и экономическом росте.

Скрытые издержки – изменение климата

Состав рациона питания и методы производства соответствующих продуктов не только влияют на здоровье человека, но также оказывают заметное воздействие на состояние окружающей среды и изменение климата. Многие оценки экологического ущерба на глобальном уровне и сравнительные оценки на уровне стран сосредотачиваются вокруг воздействия ПГ, поскольку недостаток данных затрудняет сравнительную оценку негативного воздействия на экологию других факторов, связанных с использованием земельных, энергетических и водных ресурсов на уровне отдельных стран.

Существующие модели потребления продовольствия и продовольственные системы способствуют наращиванию выбросов ПГ и усилению иных форм воздействия на окружающую среду. Согласно оценкам ФАО, если положение в области потерь и порчи продовольствия не изменится, чтобы прокормить растущее население, к 2050 году человечеству будет необходимо увеличить производство продовольствия на 50%¹⁰³. Сохранение текущих режимов питания и продовольственных систем приведет к значительному увеличению выбросов ПГ и усилению других форм воздействия на окружающую среду, в том числе к утрате биоразнообразия, деградации почв, росту потребления воды и ее загрязнения.

Многие исследования доказывают, что изменение режимов питания может значительно сократить выбросы ПГ. В ряде случаев определение целей в области питания и его качества без учета воздействия на окружающую среду может обусловить увеличение выбросов ПГ¹³⁶. Так, результаты ряда исследований свидетельствуют о том, что сохранение сегодняшних тенденций в области питания может к 2050 году привести к тому, что способствующие изменению климата выбросы ПГ в сельском хозяйстве составят примерно 20 Гт CO2-экв. в год^{73,84,104,105,106,107,108}. Результаты отдельных исследований противоречивы, но в рамках таких исследований рассматривается лишь одна или несколько составляющих рационов, выбранных потребителями. Авторы одного исследования утверждают, что из всех проанализированных ими вариантов наименьшее количество выбросов обеспечивает рацион, включающий меньше мяса, но больше масла, продуктов из переработанного зерна и добавленного сахара¹⁰⁹.

Последние исследования указывают, что во многих странах сокращение потребления включаемых в ряд рационов мясных и молочных продуктов не только принесет пользу для здоровья, но и позволит получить значительные выгоды с точки зрения экологии. Результаты анализа в рамках ряда исследований свидетельствуют, что сокращение на глобальном уровне потребления мясных продуктов и другие изменения в режимах питания позволят ослабить давление на землепользование^84,86,110 и сократить выбросы ПГ^{86,106,110,111}. Другие исследователи утверждают, что переориентация потребления на здоровые пищевые рационы способна значительно сократить выбросы, источниками которых являются продовольственные системы¹¹¹, и сыграть важную роль в ограничении воздействия на окружающую среду, в том числе обеспечить сдерживание сельскохозяйственной экспансии¹⁰⁵ и удержание глобального потепления в пределах 2 градусов¹⁰⁶, гарантировав при этом растущему населению планеты доступ, в том числе финансовый, к безопасным пищевым продуктам¹¹².

В последнем подготовленном Межправительственной группой экспертов по изменению климата (МГЭИК) специальном докладе по вопросам изменения климата приводятся результаты углубленного анализа выбросов ПГ с точки зрения смягчения последствий изменения климата и обеспечения продовольственной безопасности; авторы доклада пришли к заключению, что переход на рационы питания, соответствующие диетологическим рекомендациям по здоровому питанию, откроет широкие возможности для одновременного достижения обеих целей¹⁰². Нацеленные на здоровое питание национальные рекомендации по правильному питанию на основе имеющихся продуктов (РПП) основаны на глобальных руководящих принципах⁴⁶, в разных странах они во многом сходны. Как правило, такие рекомендации определяют максимальную калорийность пищевого рациона, предлагают увеличить в его составе долю растительной пищи – овощей, фруктов, цельнозерновых продуктов, бобовых, орехов и семян, сократив при этом долю насыщенных жиров и трансжиров и исключив сахара и соль. Потенциально такие рационы можно считать и более здоровыми, и учитывающими соображения обеспечения устойчивости, но только при условии рассмотрения вопросов изменения климата и здоровья в единой связке.

В некоторых контекстах здоровые пищевые рационы открывают широкие возможности для сокращения выбросов ПГ: в их составе много продуктов растительного происхождения, при производстве которых в атмосферу попадает меньше парниковых газов, чего нельзя сказать о рационах, предусматривающих потребление больших количеств красного мяса. Однако с точки зрения сокращения выбросов ПГ этот вариант может оказаться не самым оптимальным, особенно в условиях, когда красное мясо и молочные продукты становятся для уязвимых групп населения ценным источником незаменимых питательных веществ, обеспечивающим в первую очередь профилактику недоедания. Единого здорового рациона, составленного с учетом соображений обеспечения устойчивости, не существует, но основные принципы здорового питания универсальны (см. раздел 1.3, врезка 5). Один из таких принципов состоит в том, что продукты животного происхождения должны включаться в здоровый рацион в умеренных или малых количествах. В частности, здоровый пищевой рацион может в ограниченных количествах включать яйца, молочные продукты, птицу и рыбу, в малых количествах – красное мясо. В основе этого принципа лежат соображения укрепления здоровья, он открывает странам возможность перехода на здоровые рационы питания с одновременным содействием сокращению выбросов ПГ.

Единого здорового пищевого рациона не существует, и не все такие рационы учитывают соображения устойчивости. Так, национальные РПП, определяющие здоровый пищевой рацион жителей страны, часто значительно расходятся в рекомендациях и, как правило, не учитывают соображений обеспечения устойчивости. Некоторые РПП указывают на связь с сокращением выбросов ПГ, но, как правило, считают размеры такого сокращения умеренными. РПП большей частью соответствуют комплексу связанных с изменением климата и природными ресурсами глобальных целей в области охраны окружающей среды. Меры политики, призванные направить производство и потребление в сторону здорового питания, как правило, не нацелены конкретно на решение вопросов изменения климата в мире. При этом здоровые рационы питания, составленные с учетом соображений обеспечения устойчивости, открывают важные перспективы для объединения усилий с целью сокращения выбросов ПГ. Ставшие предметом анализа сценарии предлагают всего лишь четыре из множества возможных вариантов пищевых рационов, которые потенциально можно проанализировать с точки зрения сокращения выбросов ПГ.

Иными словами, не все здоровые рационы обладают устойчивостью, и не все режимы питания, основанные на принципе обеспечения устойчивости, носят здоровый характер и подходят для любой группы населения. Этот важный момент проработан недостаточно и часто не находит отражения в ведущихся сегодня обсуждениях и дебатах о потенциальном вкладе здоровых рационов питания в обеспечение экологической устойчивости.

Переход на рационы, составленные с учетом соображений обеспечения устойчивости, может играть важную роль в рамках более широких стратегий повышения уровня экологической устойчивости продовольственных систем. Такие стратегии, в частности, нацелены на ограничение воздействия пищевых рационов на окружающую среду за счет совершенствования технологий и повышения продуктивности, устойчивого комплексного использования земель и иных природных ресурсов, повышения эффективности и внедрения инновационных решений, в том числе направленных на сокращение потерь и порчи пищевой продукции, во всех звеньях продовольственной товаропроводящей цепочки. Этот путь ограничения воздействия пищевых рационов на окружающую среду может способствовать запуску "добродетельного цикла", когда каждое предыдущее событие будет оказывать благотворное влияние на следующее, а любое улучшение будет способствовать сокращению экологических издержек, обусловленных производством питательных пищевых продуктов. Более подробно эти вопросы рассматриваются в следующем разделе.

Существует более чем достаточный объем технических знаний и наработок, которые можно положить в основу комплекса подходов, направленных на укрепление экологической устойчивости продовольственных систем, однако эта тема выходит за рамки настоящего доклада¹¹³. В качестве примера можно привести приемы устойчивого землепользования, не требующие изменений в использовании земельных ресурсов и не создающие потребности в увеличении масштабов перепрофилирования земельных угодий, в частности, приемы устойчивого управления пахотными землями и пастбищами, производством продукции животноводства, лесного хозяйства, рыболовства и аквакультуры¹⁰². Еще один пример – комплексные системы сельскохозяйственного производства, построенные на применении эффективных климатически оптимизированных методов ведения сельского хозяйства, например, разведение рыбы в рисовых чеках или сочетание в одном хозяйстве растениеводства и животноводства¹¹⁴. Критически важно сократить выбросы ПГ в животноводстве: существует ряд устойчивых и поддающихся адаптации методов наращивания эффективности, которые применимы в различных животноводческих системах (например, использование субпродуктов и отходов в качестве кормов либо переработка навоза для получения питательных веществ и производства энергии)^{115,116,117,118}. Не менее важное место следует отвести регулированию землепользования, борьбе с обезлесением и прекращению процесса утраты биологического разнообразия¹⁰². Эти подходы также способны содействовать сокращению издержек, обусловленных здоровыми пищевыми рационами.

Как сказано выше, недостаток данных затрудняет сравнительную оценку негативного воздействия на экологию других факторов, связанных с использованием земельных, энергетических и водных ресурсов на уровне отдельных стран. Это, конечно же, сказалось и на анализе, предпринятом при подготовке настоящего доклада с целью изучения скрытых издержек, связанных с изменением климата: авторы учли лишь выбросы ПГ и их воздействие на климат. Тем не менее в таблице 9 обобщены доступные из литературы дополнительные данные о вкладе текущих режимов питания в воздействие на окружающую среду не учтенных здесь факторов и оценки потенциального воздействия перехода на здоровые рационы питания, составленные с учетом соображений обеспечения устойчивости. Еще один аспект, подлежащий учету при определении воздействия на окружающую среду – биологическое разнообразие, без которого мир не может быть обеспечен разнообразным питанием¹¹⁹. Изменение землепользования и пищевые рационы входят в число основных причин, способствующих утрате биоразнообразия. В частности, одной из основных причин утраты биоразнообразия считается потребление пищи животного происхождения¹²⁰.

Таблица 9

Переход на здоровый рацион, составленный с учетом соображений обеспечения устойчивости, может способствовать ослаблению воздействия на окружающую среду, связанного с использованием земельных, энергетических и водных ресурсов

Назад

Результаты

Ввиду недостатка данных для анализа на глобальном и региональном уровнях в настоящем докладе приводятся только оценки обусловленных пищевыми рационами экологических издержек, связанных с выбросами ПГ. Поэтому в тексте доклада речь чаще идет не об экологических издержках, а об издержках, связанных с изменением климата. Авторами принят двухэтапный подход. На первом этапе были рассчитаны выбросы ПГ, связанные с потреблением продовольствия. На втором – эти выбросы были сопоставлены с оценками климатического ущерба, что позволило измерить размер связанных с изменением климата издержек для каждого рациона (методика и источники данных – см. Приложение 7, дополнительные рисунки и таблицы – см. Приложение 8). На обоих этапах были получены важные результаты, которые необходимо учесть при выработке мер политики.

Выбросы ПГ, связанные с различными пищевыми рационами

Рисунок 35

Переход на любой из четырех альтернативных рационов здорового питания позволит к 2030 году значительно сократить обусловленные питанием выбросы ПГ

Назад

Для текущих моделей потребления продовольствия более половины выбросов (4,2 Гт СО₂-экв., что составляет 52%) связано со спросом на продовольствие в странах с уровнем дохода ниже среднего (Приложение 8, таблица A8.2). Однако в пересчете на душу населения наибольшее количество выбросов приходится на страны с уровнем дохода выше среднего (1,6 Мт СО₂-экв.), за которыми следуют страны с высоким уровнем дохода (1,0 Мт СО₂-экв.). Самое низкое количество выбросов приходится на страны с низким уровнем дохода (0,7 Мт СО₂-экв.).

Суммарные значения для всего мира и отдельных групп стран с разными уровнями дохода не отражают важных различий в оценках для отдельных стран и субрегионов. Эти различия указывают на необходимость в определенных компромиссных решениях, которые должны приниматься по мере того, как продовольственные системы отдельных стран будут подвергаться преобразованиям, необходимым для перехода на здоровые пищевые рационы, составленные с учетом соображений обеспечения устойчивости. Так, странам, несущим тяжелое бремя недоедания и множественных форм неполноценного питания, по мере увеличения доли их населения, переходящего на здоровую и питательную пищу, вероятно, придется столкнуться с увеличением выбросов. В подобных ситуациях борьба с голодом и неполноценным питанием за счет расширения разнообразия доступных младенцам и детям раннего возраста питательных пищевых продуктов важнее, чем негативные последствия, связанные с увеличением количества выбросов ПГ в стране.

Рисунок 36

Ряду стран для обеспечения соответствия нормам по калорийности и потреблению белков придется увеличить выбросы ПГ

Назад

Связанные с изменением климата издержки, обусловленные различными пищевыми рационами

Распределение связанных с выбросами ПГ социальных издержек по регионам свидетельствует о том, что самые высокие социальные издержки в 2030 году понесут страны с уровнем дохода ниже среднего, принадлежащие к субрегионам Юго-Восточной Азии и западной части Тихого океана, где средний размер издержек составит 339 млрд долл. США; наименьшими окажутся связанные с выбросами ПГ социальные издержки европейских стран с уровнем дохода ниже среднего – 75 млрд долл. США. Следуя распределению расчетных количеств выбросов по регионам, половина (52%) общего объема социальных издержек придется на страны с уровнем дохода ниже среднего, пятая часть (21%) – на страны с уровнем дохода выше среднего, а доли стран с высоким и низким уровнями дохода составят, соответственно, 15 и 12%.

Рисунок 37

Переход на рационы питания, ориентированные на продукты растительного происхождения, позволит к 2030 году на 41–74% сократить социальные издержки, связанные с выбросами ПГ

Назад

Источником 75% связанных с выбросами ПГ социальных издержек, обусловленных актуальными режимами питания, следует считать потребление мясных и молочных продуктов. Наибольшая доля приходится на говядину (36%), за ней следует молоко (25%). На зерновые приходится 11% суммарных издержек. Переход на любой из четырех альтернативных пищевых рационов, даже на флекситарианский, предусматривающий потребление в умеренных количествах продуктов животного происхождения и в малых – красного мяса, потенциально может привести к значительному сокращению социальных издержек, связанных с выбросами ПГ (Приложение 8, рисунок A8.4).

Издержки, связанные с охраной здоровья и изменением климата, в привязке к контексту

Для того чтобы получить представление об объеме издержек, связанных с охраной здоровья и изменением климата, необходимо сравнить такие скрытые издержки с оптовой стоимостью рационов, рассчитанной на уровне потребления и выверенной по расчетам цен на продовольственные товары в регионе. В целом оптовая стоимость рационов отражает их стоимость на уровне потребления и не учитывает скрытые издержки (методика расчета оптовой стоимости пищевых рационов – см. Приложение 7).

Сочетание значения полной стоимости рационов, определенного по текущим оптовым ценам, и результатов оценки скрытых издержек, связанных с охраной здоровья и изменением климата, позволяет получить более достоверную оценку полной стоимости пищевых рационов. Оценки полной стоимости могут помочь в обосновании мер в области продовольственной политики, призванных стимулировать переход на здоровые рационы, составленные с учетом соображений обеспечения устойчивости (см. раздел 1.3).

Рисунок 38

Переход на любой из четырех альтернативных рационов здорового питания может к 2030 году привести к снижению средней стоимости пищевых рационов на 22–29%

Назад

Если издержки, связанные с охраной здоровья и изменением климата, добавить к полной оптовой стоимости базового рациона, составленного на основе текущих моделей потребления продовольствия, в глобальном масштабе суммарные затраты на такой базовый рацион к 2030 году увеличатся на 50% – с 6,0 трлн долл. США до 8,9 трлн долл. США. Диапазон повышения составит от 35% для стран с уровнем дохода ниже среднего до 87% для стран с высоким уровнем дохода.

С другой стороны, если прибавить сумму обусловленных питанием издержек, связанных с охраной здоровья и изменением климата, к оптовой стоимости четырех альтернативных рационов питания (FLX, PSC, VEG, и VGN), диапазон увеличения полной стоимости таких рационов в глобальном масштабе составит 8–19%. В целом это обеспечит значительное снижение стоимости относительно базового сценария. Если рассматривать значения полной стоимости (оптовая стоимость плюс издержки, связанные с охраной здоровья и изменением климата), в глобальном масштабе переход на любой из четырех альтернативных рационов питания приведет к снижению полной стоимости рационов на 22–29%, причем минимальное снижение (11–21%) будет иметь место в странах с низким уровнем дохода, а максимальное (52–58%) – в странах с высоким уровнем дохода (рисунок 38).

Исходя из сказанного, важно признать, что текущим моделям потребления продовольствия присущи определенные факторы внешнего воздействия. Анализ показывает, что сумма провоцируемых факторами внешнего воздействия дополнительных издержек, связанных с охраной здоровья и изменением климата, может составлять 50 центов на каждый затраченный на продовольствие доллар. Другими словами, если рассматривать суммарную стоимость (денежные затраты плюс внешние издержки), на связанные с продовольствием внешние издержки может приходиться до трети такой суммарной стоимости. Однако эта доля по регионам неодинакова. Так, в странах Африки к югу от Сахары размер связанных с охраной здоровья и экологией издержек на каждый затраченный на продовольствие доллар составляет 35 центов, то есть 26% суммарной стоимости.

Для базового рациона издержки, связанные с охраной здоровья и изменением климата, наиболее велики в странах с высоким и выше среднего уровнями дохода: их размер на каждый затраченный на продовольствие доллар составляет соответственно 87 и 79 центов. Таким образом, доля означенных издержек в суммарной стоимости (оптовая стоимость плюс скрытые издержки) в странах с высоким уровнем дохода составляет 47%, а в странах с уровнем дохода выше среднего – 44%. С другой стороны, в странах с низким и ниже среднего уровнями дохода определяемые факторами внешнего воздействия издержки, связанные с охраной здоровья и изменением климата, ниже, они составляют, соответственно, 0,37 и 0,35 долл. США.

Несомненно, если бы были доступны данные, позволяющие в полной мере учесть воздействие на связанные с охраной здоровья издержки всех форм неполноценного питания, включая недоедание, и весь спектр воздействий, оказываемых текущими моделями потребления продовольствия на земельные, энергетические и водные ресурсы, расчетное значение скрытых издержек значительно превысило бы сумму в 50 центов на каждый доллар, потраченный на продовольствие.

Отказ от учета скрытых издержек, обусловленных актуальными режимами питания, приведет к серьезной недооценке реального объема затрат, необходимых для обеспечения продовольственной безопасности, полноценного питания и экологической устойчивости. Выявление ранее не учтенных издержек, связанных с охраной здоровья и изменением климата, поможет обосновать конкретные меры политики, нацеленные на борьбу с соответствующими факторами внешнего воздействия, в том числе налоговые меры, стимулирующие переход на здоровое питание. Как показано выше, в сравнении с сохранением актуальных режимов питания, переход на здоровые пищевые рационы обеспечит к 2030 году значительное снижение издержек, связанных как с охраной здоровья каждого отдельного человека, так и с размером глобального углеродного следа. Однако, поскольку не все здоровые рационы обеспечивают устойчивость, как не все рационы, составленные с учетом соображений обеспечения устойчивости, обеспечивают здоровое питание, характер такого перехода должен быть тщательно продуман; этот вопрос обсуждается в следующем разделе.

Поиск компромиссов и возможностей для объединения усилий при переходе на новые рационы питания, составленные с учетом соображений обеспечения устойчивости

Если мы намерены покончить с голодом и неполноценным питанием во всех его формах, обеспечить устойчивость сельскохозяйственного производства и продовольственных систем, иными словами, если мы намерены достичь ЦУР 2, переход на здоровые пищевые рационы, составленные с учетом соображений обеспечения устойчивости, представляется исключительно важным. Это сложная задача, поскольку большинство стран не выполняют и, судя по сегодняшним тенденциям, вряд ли смогут выполнить диетологические рекомендации по обеспечению здорового питания к 2030 году.

Переход на здоровые режимы питания потребует значительных преобразований продовольственных систем на всех уровнях. Ввиду большого разнообразия сложившихся продовольственных систем и значительных различий в уровне продовольственной безопасности и пищевом статусе как между странами, так и в пределах отдельных стран, единого и универсального для всех решения, которое позволило бы странам перейти на более здоровое питание и совместными усилиями уменьшить его экологический след, не существует^44,73,80,84. Во многих странах повышение осведомленности в вопросах здорового питания и оказание влияния на принятие направленных в нужном направлении политических решений затруднены неизменно высокой распространенностью голода и неполноценного питания, низким уровнем понимания множественного бремени неполноценного питания, а также взаимной связи этих явлений.

Как сказано выше, борьба с голодом и неполноценным питанием во всех его формах может заставить страны увеличить углеродный след, без чего невозможно обеспечить доступность для населения, особенно для его наиболее уязвимых групп, отдельных пищевых продуктов. Это наглядно видно на примере странового анализа для Индонезии (врезка 15). Рационы питания многих жителей страны не соответствуют минимальным нормам, установленным диетологическими рекомендациями, но значительно превышают норму по калорийности, поскольку в больших количествах содержат рис, сахар и жиры. В такой ситуации расширение пищевого разнообразия потребует увеличения количества обусловленных потреблением продовольствия выбросов ПГ. Чтобы ограничить превышение рекомендованной нормы получения пищевой энергии, придется также значительно сократить потребление риса, который всегда оставался основной опорой национальной политики в области продовольственной безопасности. Значительным изменениям должны будут подвергнуться привычные рационы и пищевое производство, эти изменения отразятся на всех звеньях продовольственной товаропроводящей цепочки, как и на торговле, внутренней и внешней. Кроме того, результаты анализа свидетельствуют, что для большинства индонезийцев основным препятствием остается финансовая недоступность здорового питания, поскольку стоимость здоровых пищевых рационов превышает средний размер их сегодняшних затрат на питание. Аналогичные выводы можно сделать в отношении стран, где питание большей части населения не соответствует рекомендованным нормам.

Врезка 15

Переход от сложившихся режимов питания к здоровым пищевым рационам, составленным с учетом соображений обеспечения устойчивости: баланс целей и компромиссов в Индонезии

Индонезия – страна с переходной экономикой и уровнем дохода выше среднего; она добилась более чем значительных успехов в сокращении масштабов нищеты: сегодня показатель распространенности недоедания (РН) составляет 8%, что ниже среднего значения для стран с уровнем дохода выше среднего. Тем не менее страна несет тройное бремя неполноценного питания: более трети детей в возрасте до пяти лет отстают в росте, что указывает на наличие значительных проблем в обеспечении достаточным питанием; четверть взрослого населения страдает от избыточного веса или ожирения; широко распространен дефицит питательных микроэлементов.

Сегодня в рационе питания индонезийцев главное место занимают основные пищевые продукты, в первую очередь рис, на который приходится 70% получаемой с пищей энергии ("базовый" рацион – см. рисунок А). Пищевой энергии жители Индонезии получают больше, а белков потребляют меньше, чем рекомендовано национальными РПП. Ограниченное разнообразие питания препятствует потреблению в необходимых количествах незаменимых питательных микроэлементов, что как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе способно сказаться на здоровье и развитии жителей страны; более того, количество потребляемых сегодня питательных пищевых продуктов недостаточно с точки зрения профилактики НИЗ. Непропорционально высокая доля пищевой энергии, получаемой за счет риса и продуктов с высоким содержанием жира и сахара, способствует росту распространенности избыточного веса и ожирения и сохранению дефицита питательных микроэлементов.

Модели потребления продовольствия в Индонезии – актуальный рацион и различные гипотетические варианты

Назад

Согласно результатам недавнего анализа^44,126, в ходе которого сложившаяся на сегодня модель потребления продовольствия сравнивалась с различными здоровыми пищевыми рационами, составленными с учетом соображений обеспечения устойчивости (в том числе с рационами, помогающими снизить издержки, связанные с изменением климата), для достижения соответствия нормам, установленным мировыми диетологическими рекомендациями, Индонезия будет вынуждена несколько увеличить количество обусловленных потреблением продовольствия выбросов ПГ^{44,127,128,129,130,131,132,133} (рисунок B). Результаты анализа показали, что сегодняшние "базовые"¹²⁷ рационы обеспечивают получение 2607 ккал пищевой энергии и потребление 56 г белков на человека в день. Снижение калорийности рациона до значения, в большей мере соответствующего расчетной потребности в пищевой энергии (то есть до 2300 ккал на человека в день), с обеспечением поступления 12% энергии за счет потребления белков в количестве 69 г на человека в день и с сохранением относительных долей входящих сегодня в рацион источников пищевых белков привело бы к увеличению количества выбросов ПГ в Индонезии на 15% ("скорректированный базовый рацион", рисунок B).

Очень важно выполнить рекомендацию в отношении сокращения потребления риса, пусть это и потребует значительно изменить привычный рацион и структуру производства пищевых продуктов. В сравнении с текущими моделями потребления продовольствия, в результате перехода на рацион, не включающий красного мяса, пескетарианский рацион, рацион с потреблением продуктов из нижних звеньев пищевой цепочки или веганский рацион выбросы ПГ сократятся (рисунок B). При этом только в двух последних случаях сокращение выбросов ПГ позволит достичь целевого уровня, необходимого для обеспечения устойчивости продовольственных систем^44,126. Оптимизированный рацион в большей, чем другие рационы, мере обеспечивает соответствие рекомендованным нормам потребления питательных веществ, но влечет за собой максимальное количество выбросов ПГ.

Итак, чтобы удовлетворить свои потребности в питательных веществах, обеспечить профилактику недоедания и ее последствий для развития человеческого капитала, снизить риск возникновения НИЗ на более поздних этапах жизненного цикла и в целом создать условия, позволяющие придерживаться здорового образа жизни, жители Индонезии должны разнообразить собственный рацион. Проблема состоит в том, что более разнообразный пищевой рацион, включающий меньшее количество риса, стоит дороже сегодняшнего рациона и сопряжен с выбросом большего количества ПГ, чего невозможно избежать даже за счет сокращения потребления продуктов животного происхождения с заменой их в качестве источников животных белков и питательных микроэлементов иным мясом, кроме мяса жвачных, и морепродуктами. Исключение составляют веганский рацион и рацион, включающий продукты из нижних звеньев пищевой цепочки, однако они не удовлетворяют потребности в питательных веществах.

Меры политики, направленные на расширение доступа и обеспечение финансовой доступности более разнообразных рационов здорового питания, удовлетворяющих потребности в питательных веществах, но, возможно, обусловливающих увеличение выбросов ПГ, должны в первую очередь предусматривать снижение стоимости питательных пищевых продуктов, повышение их питательной ценности и содействие внедрению методов, обеспечивающих устойчивость сельскохозяйственного производства. Достичь этих целей помогут совершенствование пищевого производства, оптимизация продовольственной производственно-сбытовой цепочки, обогащение пищевых продуктов и создание здоровой пищевой среды. При этом меры политики должны расширить доступ потребителей, чьи доходы низки, к питательным пищевым продуктам, для чего должны применяться инструменты социальной защиты, например, программы школьного питания и программы государственных закупок здоровых продуктов. Ниже приводятся другие рекомендации, составленные в том же русле.

Назад

Понятно, что преобразовать продовольственные системы будет непросто, поэтому странам следует тщательно оценить характерные для их контекста препятствия, определить потенциальные компромиссы и возможности для объединения усилий. Например, там, где продовольственные системы играют роль не только источника продовольствия, но и локомотива сельской экономики, для мелких фермеров и сельских бедняков переход на здоровое питание может означать утрату доходов или источников средств к существованию. В этих случаях, по мере преобразования продовольственных систем с обеспечением финансовой доступности здорового питания, следует уделять внимание смягчению негативного воздействия на доходы и источники средств к существованию. Чтобы сначала решить задачи в области питания, многим странам с низким уровнем дохода, где население уже страдает от нехватки питательных элементов, возможно, придется увеличить углеродный след. При этом странам, где уровень дохода выше среднего или высокий, рационы питания обладают энергетической ценностью, превышающей рекомендованные оптимальные уровни, а люди потребляют больше продуктов животного происхождения, чем это необходимо, в целях сокращения воздействия на окружающую среду потребуется значительно изменить привычные режимы питания и осуществить системные преобразования в структуре производства пищевых продуктов.

Выводы

В разделе 2.1 настоящего доклада подчеркивалось, что стоимость здорового пищевого рациона необходимо снизить до уровня, обеспечивающего его финансовую доступность для всех, и это сделает возможным переход на здоровое питание. Однако вопрос стоимости требует рассмотрения под гораздо более широким углом зрения. В разделе 2.2 было показано, что с питанием связаны скрытые издержки, учитывать которые исключительно важно не только с точки зрения решения задач по ликвидации к 2030 году голода и отсутствия продовольственной безопасности и всех форм неполноценного питания, но и для достижения других ЦУР. В частности, в данном разделе рассматриваются две наиболее важных категории скрытых издержек, связанных с воздействием, которое выбор рациона питания и поддерживающие этот выбор продовольственные системы оказывают на охрану здоровья (ЦУР 3) и климат (ЦУР 13).

Опираясь на различные варианты здоровых рационов, авторы показали, что переход на здоровое питание может к 2030 году сократить на 1,3 трлн долл. США издержки систем здравоохранения, связанные с профилактикой и лечением неинфекционных заболеваний. Кроме того, переход на здоровые пищевые рационы может сыграть важную роль в повышении уровня экологической устойчивости продовольственных систем. Например, исходя из расчетов, связанные с пищевым рационом социальные издержки – выбросы ПГ, обусловленные актуальными моделями потребления продовольствия – превысят к 2030 году 1,7 трлн долл. США в год, а переход на здоровые рационы мог бы значительно сократить такие издержки.

Однако универсального здорового рациона не существует, как и единого рациона, учитывающего соображения обеспечения устойчивости для всех возможных контекстов. Более того, возможно, существуют передовые достижения в области техники и повышения производительности, которые обеспечат большую эффективность затрат на решение вопросов, связанных с обеспечением устойчивости и смягчением последствий изменения климата. Каждой стране следует рассмотреть возможности для принятия компромиссных решений и объединения усилий, открывающиеся в процессе преобразований, необходимых для перехода на здоровые пищевые рационы, составленные с учетом соображений обеспечения устойчивости.

Как следует из рассмотренных в настоящем разделе результатов анализа полной стоимости, наибольшие выгоды от перехода на здоровые рационы питания предстоит получить странам с высоким и выше среднего уровнями дохода, поскольку сегодня скрытые издержки двух видов составляют там до половины полной стоимости пищевых рационов (47 и 44%, соответственно). Это подтверждается тем фактом, что сегодня количество атмосферных выбросов на душу населения в странах с высоким и выше среднего уровнем дохода выше, чем в странах, принадлежащих к другим группам. Следовательно, – и это важно – именно там переход на здоровые рационы питания, составленные с учетом соображений обеспечения устойчивости, будет сопровождаться наиболее существенными переменами.

С другой стороны, как видно из описанного выше распределения социальных издержек, обусловленных выбросами ПГ, по регионам и группам стран с разными уровнями дохода, реальные изменения скорее ожидают страны с уровнем дохода ниже среднего, поскольку в случае сохранения актуальных моделей потребления продовольствия в 2030 году на эти страны придется 52% социальных издержек, обусловленных выбросами ПГ: там живет большая часть населения планеты. В этих странах значительные результаты можно получить за счет незначительных изменений, а масштабы преобразований, необходимых им для перехода на новые рационы, заметно меньше, чем в странах с высоким и выше среднего уровнем дохода.

Несомненно, переход на здоровое питание не только позволит смягчить последствия изменения климата, но и послужит запуску “добродетельного цикла”. Способствовать этому могут, например, ограничение воздействия пищевых рационов на окружающую среду за счет внедрения передовых технологий и повышения продуктивности или основанное на принципах устойчивости комплексное использование земельных и иных природных ресурсов. В ряду других примеров – повышение эффективности и реализация в различных звеньях продовольственной товаропроводящей цепочки инновационных решений, нацеленных, в частности, на сокращение потерь продовольствия и пищевых отходов, в сочетании с конкретными мерами политики, например, в налоговой сфере. Реализация перечисленных мер в рамках перехода к здоровым рационам питания будет способствовать сокращению издержек, связанных с производством и потреблением питательных пищевых продуктов, поскольку, как будет показано в следующем разделе, такие меры способны одновременно оказывать влияние на несколько факторов, определяющих стоимость продовольствия. Несколько лет, оставшихся до завершения Десятилетия действий ООН по проблемам питания, одним из приоритетов которого является формирование устойчивых и невосприимчивых к внешним воздействиям продовольственных систем, способствующих оздоровлению рационов питания, следует использовать для активизации работы в этом направлении на страновом уровне.

Из результатов анализа стоимости и финансовой доступности следует, что даже по самым консервативным оценкам в мире насчитывается более трех миллиардов человек, которые не могут себе позволить здоровое питание. Чтобы понять, чем обусловлена высокая – относительно доходов населения – стоимость здорового питания, следует прежде всего обратить внимание на наиболее дорогостоящие продуктовые группы. Как показано выше, самыми дорогими в составе здорового рациона оказываются самые питательные продукты: это, с небольшими вариациями по регионам, молочные продукты, фрукты, овощи и богатые белками продукты растительного и животного происхождения (рисунок 27). Следовательно, расширение финансовой доступности здорового питания требует снижения стоимости питательных пищевых продуктов.

В последнее время продовольственные рынки испытывают ощутимое влияние ряда факторов неопределенности, сказавшихся на ценах пищевых продуктов: это быстро изменяющаяся торговая среда и быстрое распространение на нескольких континентах африканской чумы свиней, нашествия пустынной саранчи в Восточной Африке и Южной Азии, опустошительное воздействие пандемии COVID-19 на экономику и рынки множества стран по всему миру (врезка 16). И это лишь основные факторы, подталкивающие цены на продовольствие вверх и, таким образом, влияющие на стоимость и финансовую доступность здорового питания. Степень воздействия COVID-19 на продовольственные цены нам еще предстоит оценить.

Финансовая доступность пищевого рациона определяется его стоимостью в сопоставлении с доходами населения. В выпуске доклада за 2019 год рассматривалась взаимосвязь между продовольственной безопасностью, питанием и нищетой. Было показано, что для расширения возможностей доступа к достаточному количеству питательной пищи крайне важно сократить масштабы нищеты и неравенства; доклад содержал конкретные рекомендации по мерам политики, к которым авторы частично возвращаются в заключительном разделе настоящего выпуска доклада. Конечно, в более широком смысле экономическое развитие должно быть направлено на увеличение доходов населения¹⁴⁴, однако этот вопрос выходит за рамки доклада. С другой стороны, вопрос о расширении финансовой доступности пищевых продуктов за счет снижения цен изучен недостаточно, поэтому в данном разделе рассматриваются факторы, влияющие не на размер доходов, а на стоимость продуктов питания.

Потребительскую цену питательных пищевых продуктов определяет множество факторов, обнаружить которые можно во всех звеньях продовольственной товаропроводящей цепочки, начиная с производства, и в продовольственной среде, когда потребитель принимает решения о покупке, приготовлении и потреблении пищевых продуктов в рамках определенной продовольственной системы. По мере глобализации и индустриализации продовольственных систем росла роль крупных акторов, способных обеспечивать экономию за счёт расширения производства и управлять длинными цепочками поставок¹⁴⁵, что по-разному сказывалось на продовольственных ценах и финансовой доступности различных пищевых рационов в тех или иных странах. Воздействие других факторов – роста доходов, урбанизации и изменения потребительского спроса – привело к тому, что продовольственные рынки переориентировались на реализацию массово производящихся пищевых продуктов глубокой переработки, часто обладающих низкой питательной ценностью и избыточно калорийных, содержащих в больших количествах жиры, сахара и/или соль¹⁴⁵. В результате овощи, фрукты и продукты животного происхождения часто стоят дорого и недоступны большому числу домохозяйств, которым приходится довольствоваться низкокачественным питанием.

В широком контексте глобальных тенденций разницу в структуре стоимости питательных пищевых продуктов в разных местах обусловливает уникальный характер структуры и функционирования множества продовольственных систем (и их товаропроводящих цепочек) на национальном, субнациональном и муниципальном (либо общинном) уровнях. Некоторые факторы, в частности, потери и порча пищевой продукции, воздействуют на цены на всех уровнях продовольственной системы, другие (например, национальные меры политики, нацеленные на расширение доступности основных пищевых продуктов) специфичны для отдельных продуктовых групп или странового контекста. Кроме того, к числу факторов, влияющих на стоимость питательных пищевых продуктов, следует причислить международную торговлю и соответствующую государственную политику, а также политэкономические факторы в продовольственной сфере. Наконец, растут частота и масштабы климатических (о чем говорилось в выпуске доклада за 2018 год) и иных непредвиденных потрясений, включая охватывающие целые регионы вспышки болезней (например, африканской чумы свиней) и нашествия вредителей (например, пустынной саранчи), не говоря о потрясениях глобального характера (COVID-19).

Таким образом, сегодня продовольственные системы сталкиваются с серьезными проблемами, им приходится адаптироваться к множеству различных воздействий. При этом продовольственные системы должны обеспечить финансовую доступность здорового питания не только для растущего во всем мире населения городов, но для большинства бедняков, живущих в сельских районах. По мере того как совершенствование процессов производства и переработки делает пищевые продукты более удобными, доступными в физическом и, для большей части населения планеты, в финансовом плане¹⁴⁶, сами продовольственные системы становятся основным фактором, способствующим росту предложения обладающих минимальной питательной ценностью высококалорийных продуктов с избыточным содержанием жиров, сахаров и/или соли. Более того, они способствуют усилению угроз для здоровья, в том числе НИЗ, и окружающей среды – изменения климата, утраты биоразнообразия, деградации земель, почв, загрязнения пресной воды.

В этом разделе рассматриваются четыре основных набора факторов, определяющих стоимость пищевых продуктов. Предметом анализа стали:

1. влияющие на стоимость факторы, имеющие отношение к производству разнообразных питательных пищевых продуктов, составляющих основу здорового рациона (недостаточно глубокая диверсификация и низкая продуктивность; низкий уровень технологий; потери на этапах до и после сбора урожая; сезонность и прочие факторы риска, связанные с климатом; недостаточные инвестиции в НИР; ограниченность доступа к знаниям и информации);

2. влияющие на стоимость факторы, имеющие отношение к звеньям продовольственной товаропроводящей цепочки, следующим за производством (ненадлежащие условия хранения, способы обработки и сохранения продовольствия, особенно скоропортящихся продуктов; потери продовольствия, кроме до- и послеуборочных; плохое состояние дорожной сети и ограниченные транспортные возможности);

3. влияющие на стоимость факторы, имеющие отношение к продовольственной среде, а также к потребительскому спросу и поведению (рост населения, урбанизация, доступ к рынкам; пищевые предпочтения и культура; знания и поведение потребителей);

4. отражающиеся на стоимости политэкономические факторы в продовольственной сфере (в том числе уникальный характер воздействия мер политики в области продовольствия и сельского хозяйства на стоимость питательных пищевых продуктов; меры торгового характера и государственной политики, отдающие высококалорийным продуктам, обладающим минимальной питательной ценностью, приоритет относительно питательных продуктов; неблагоприятные торговые механизмы и влияние агропродовольственного лобби на стоимость питательных пищевых продуктов).

Факторы, влияющие на стоимость на этапе производства разнообразных и питательных пищевых продуктов

Низкий уровень технологий, инноваций и инвестиций в пищевое производство

Эффективным инструментом, позволяющим расширить в целом предложение пищевых продуктов, в том числе питательных, снизить цены на них и обеспечить рост доходов, что в первую очередь относится к наиболее бедным семейным хозяйствам и мелким производителям пищевых продуктов – фермерам, скотоводам, рыбакам – в странах с низким и ниже среднего уровнем дохода, может стать повышение продуктивности в производстве продовольствия. Устойчивый рост продуктивности в агропродовольственном секторе при неистощительной эксплуатации природных ресурсов возможен лишь при условии, что производители пищевой продукции будут обладать потенциалом, позволяющим внедрять инновационные решения (дающие возможность повысить урожайность), более эффективно использовать производственные ресурсы, переходить на новые культуры и новые породы скота и повышать качество, обеспечивая при этом сохранение природных ресурсов¹⁴⁷.

Рост продуктивности и производительности труда в каждом звене продовольственной товаропроводящей цепочки требует инновационных технологий и институтов, чтобы при снижении потребительских цен за единицу продукции производство, обработка и переработка продовольствия не лишались прибыльности¹⁰³ и оставались устойчивыми. На протяжении последних десятилетий на расширение сельскохозяйственных площадей приходилась лишь малая доля роста производства. Это означает, что в большинстве регионов, и в первую очередь в странах Африки к югу от Сахары, уверенное и существенное увеличение урожайности и наращивание продуктивности требуют незамедлительного внедрения инновационных технологических решений в самых разных областях (это могут быть механизация, селекция растений и животных, усовершенствование методов управления, а также доступ к информации глобального и местного характера). Кроме того, неотъемлемой частью усилий, направленных на повышение продуктивности производства продовольствия, должно стать сокращение потерь на этапах до и после уборки урожая.

Кроме низкой продуктивности, рыночное предложение разнообразных и питательных пищевых продуктов ограничивается недостаточно высоким уровнем диверсификации, ориентированной на производство плодоовощной продукции, выращивание бобовых, развитие маломасштабного рыболовства, аквакультуры, животноводства, производство других питательных пищевых продуктов, в результате чего цены на продукты питания остаются высокими. Диверсифицированные и должным образом интегрированные производственные системы не только обеспечивают наличие больших количеств питательных пищевых продуктов, но также помогают уязвимым слоям населения повысить невосприимчивость к воздействию климатических и ценовых потрясений и сгладить сезонные колебания в производстве продуктов питания¹⁴⁸. Исключительно важно расширить разнообразие производимого продовольствия и развивать производство более ценной продукции, то есть не ограничиваться основными пищевыми продуктами, а ориентироваться на производство фруктов, овощей и продуктов, обладающих экспортным потенциалом¹⁴⁹.

Дальнейшие усилия по повышению качества питания, в первую очередь питания растущего населения стран с низким уровнем дохода, могут потребовать увеличения потребления продуктов животного происхождения (ПЖП), в том числе молочных продуктов и продукции рыболовства и аквакультуры, что обеспечит потребление белков в соответствии с рекомендованными нормами. Рост животноводческого производства может привести к снижению цен и, соответственно, к расширению доступа бедняков, в первую очередь обладающих ограниченными средствами городских потребителей, к продукции животноводства¹⁵³. С другой стороны, ПЖП, и в первую очередь свежее молоко, рыба и яйца – это скоропортящиеся продукты, что может ограничить их предложение и, следовательно, привести к удорожанию. Даже дешевый импорт не способен обеспечить существенного снижения их стоимости⁷.

Характерная для ряда стран низкая продуктивность в птицеводстве и молочном секторе уже обернулась дороговизной соответствующих товаров. Кроме того, для молочного производства существуют специфические ограничения, например, его сложно развивать в тропическом климате. Во многих местностях Африки разведению молочного скота препятствует угроза мухи цеце. С учетом того, что в странах с низким уровнем дохода домашняя птица – самая распространенная категория сельскохозяйственных животных, дороговизна яиц во многих районах мира вызывает недоумение. К сожалению, производство продукции птицеводства в условиях приусадебного хозяйства часто затруднено болезнями (в частности, болезнью Ньюкасла) и недостатком производственных ресурсов. Индия и ряд других стран достигли значительных успехов в масштабном товарном производстве, где используются улучшенные породы, корма, методы содержания, проводится вакцинация; это позволило даже на фоне растущего спроса значительно снизить цены на яйца и прочую продукцию птицеводства⁷.

В Юго-Восточной Азии применение инновационных климатически оптимизированных технологий ведения сельского хозяйства, сводящихся к малозатратным методам, наносящим окружающей среде минимальный урон, позволило бедным домохозяйствам, особенно расположенным в сельской и удаленной местности, увеличить доходы и обеспечило расширение разнообразия продающихся на местных рынках пищевых продуктов. Так, в Лаосской Народно-Демократической Республике разведение рыбы в рисовых чеках, то есть сочетание производства продукции аквакультуры с выращиванием риса, который относится в категории основных пищевых продуктов, обеспечило рост доходов домохозяйств за счет диверсификации и более эффективного использования производственных ресурсов¹⁵⁴. Выращиваемые в рисовых чеках водные животные и растения расширили пищевое разнообразие населения, стали для него важным и финансово доступным источником белков и питательных микроэлементов¹⁵⁵.

Большой объем накопленных свидетельств подтверждает высокую отдачу государственных инвестиций в научные исследования и разработки (НИР) в области сельского хозяйства. В странах с низким уровнем дохода одновременное внедрение новых технологий и методов ведения сельского хозяйства может обеспечить существенный рост продуктивности и снижение продовольственных цен. Если говорить об основных продуктах питания, в результате применения такого комбинированного подхода кукуруза может подешеветь на 49%, рис – на 43%, пшеница – на 45%¹⁵⁶. Мелкие фермеры в странах с низким уровнем дохода могут получить выгоды от внедрения широкого спектра технологий, включая нулевую обработку почвы, выращивание устойчивых к жаре культур, искусственное осеменение в животноводстве, основанные на анализе ДНК методы выявления и отслеживания патогенов^157,158.

Несмотря на высокий потенциал передовых технологий, во многих странах с низким и средним уровнями дохода уровень инвестиций в НИР для аграрного сектора недостаточно высок¹⁵⁹. Так, по результатам анализа по выборке, включающей 70 СУДНС, было установлено, что на один миллион жителей приходится 4–5 научных работников, занимающихся зерновыми культурами, и только один научный работник, занимающийся овощными и плодовыми культурами¹⁶⁰. Одной из причин дороговизны пищевых продуктов, особенно скоропортящихся – фруктов, овощей, продукции животноводства и рыбного хозяйства – следует считать преимущество, отдаваемое производству основных продуктов.

В Эфиопии, где, на фоне реализуемых правительством мер политики и государственных инвестиций, на протяжении последних 20 лет отмечался бурный рост экономики, значительно повысилась и продуктивность сельского хозяйства. Однако достигнуто это было в первую очередь за счет наращивания производства основных крахмалосодержащих пищевых продуктов, цены на которые снизились, а вот питательные пищевые продукты все еще стоят относительно дорого (см. врезку 17).

Следует отметить, что сам по себе рост продуктивности может и не обеспечить положительных результатов. В отсутствие доступа к рынкам, готовым принять излишки местной продукции, стимулов к ее производству немного: чем больше будет произведено, тем ниже окажется цена, которую сможет получить производитель¹⁶¹. Низкие цены, в свою очередь, не служат стимулом к расширению производства продовольствия и внедрению в секторе инновационных технологий¹⁶¹, и в конце концов продовольственные цены растут.

Управление рисками в агропродовольственном производстве

Работа в агропродовольственном секторе, будь то земледелие, животноводство, рыболовство или аквакультура, неразрывно сопряжена с присущими этой деятельности рисками. В первую очередь рискам подвергаются наиболее бедные семейные фермы и мелкие производители, ведущие хозяйство на малопродуктивных землях, и те, чей доступ к технологиям, капиталу и другим производственным ресурсам ограничен. В растениеводстве производство традиционных основных культур, как правило, сопряжено с меньшими рисками, чем производство более ценного и питательного продовольствия. Многим мелким фермерам, чьи доходы невелики, может казаться рациональным выбор в пользу низкопродуктивных, не подверженных в значительной мере технологическим рискам вариантов, но такой выбор приведет к тому, что бедные домохозяйства никогда не будут в состоянии производить продовольствие в количестве, достаточном, чтобы они получили возможность удовлетворить потребности семьи в разнообразной и питательной пище. Такое положение разительно отличается от ситуации в агропродовольственном секторе стран с высоким уровнем дохода, где производители имеют возможность застраховать собственные доходы.

Управление рисками – важный для любого агропродовольственного сектора аспект производства продовольствия, он в значительной мере определяет решение производителей, какие культуры выращивать, каких животных разводить, какую рыбу ловить. Это, в свою очередь, влияет на цены и, следовательно, на стоимость пищевого рациона – сможет или не сможет потребитель позволить себе тот или иной рацион. Овощеводство, как правило, считают более доходным для мелких производителей, но при этом более рискованным. Факторами риска здесь выступают высокие капитальные затраты, например, на оборудование для полива, возможность потери урожая вследствие воздействия экстремальных погодных явлений, крайне скоропортящийся характер овощной продукции, перепады потребительского спроса, волатильность цен производителей. В других секторах – животноводстве, рыболовстве, аквакультуре – потребность в капитальных затратах тоже велика, поэтому делать выбор в пользу того или иного производства не следует, пока не поняты полностью все факторы риска.

Проводившееся в Эфиопии качественное исследование восприятия мелкими фермерами рисков, связанных с производством овощей, позволило установить, что наиболее серьезным риском фермеры считают колебания рыночных цен, далее следуют засухи и вредители¹⁶⁵. В Малави и Мозамбике традиционные цепочки производства и сбыта овощей подвергаются рискам не только на этапе производства, но и в последующих звеньях: инфраструктура не развита, мощностей по переработке и упаковке продукции не хватает¹⁶⁶.

В отсутствие доступа к знаниям, информации и кредитам все эти риски оказывают влияние на принимаемое производителем продовольствия решение о целесообразности инвестиций в растениеводство, животноводство или аквакультуру, которое в конце концов влияет на наличие питательных пищевых продуктов и цены на них. Многие производители предпочитают и далее выращивать лучше известные им культуры, в первую очередь основные, богатые крахмалом, не ввязываясь в сопряженное с большими рисками производство других товаров или продуктов, обладающих более высокими питательными свойствами¹⁶⁷.

Для мелких фермеров, добившихся успехов в овощеводстве, характерны некоторые общие черты: это доступ к рынкам, широкие возможности получения кредитов, наличие инфраструктуры для организации полива, необходимых технологий и знаний¹⁶⁸. Многим уверенность в отдаче вложенных средств дает производство сельскохозяйственной продукции на контрактной основе. Так, в Индии выращивание лука по контрактам обеспечило рост урожайности и общий рост производства¹⁶⁹.

Сезонность и климатические факторы

Цены большинства видов сельскохозяйственной и продовольственной продукции подвержены влиянию фактора сезонности: к началу уборки урожая, когда предложение продовольствия ограничено, они, как правило, достигают пиковых значений, но позже снижаются. Наиболее значительным сезонным колебаниям подвержены цены на овощи и фрукты, причем ценовые пики приходятся на разные сроки, в зависимости от того, когда начинается сбор той или иной плодоовощной культуры. Когда цены колеблются, люди заменяют одни продукты другими, но размер минимально необходимых затрат, обеспечивающих соответствие всем нормам в отношении потребления питательных веществ, также изменяется под воздействием фактора сезонности, причем, как правило, в гораздо большей степени, чем размер затрат на получение необходимого количества пищевой энергии, источником которой служат менее подверженные порче основные пищевые продукты¹⁷⁰ (см. врезку 18).

Значительные сезонные колебания цен могут особо заметно сказаться на качестве питания и получении желаемых итоговых результатов, а также усугубить волатильность продовольственных цен¹⁷¹, что, в свою очередь, приведет к возникновению проблем в области продовольственной безопасности и питания. Анализ цен 13 продуктов на 193 рынках семи стран позволил сделать вывод о существенном воздействии фактора сезонности на продовольственные цены на рынках Африки ("сезонный ценовой разрыв"). Сезонный разрыв – это разница между усредненным за несколько лет значением высокой цены непосредственно перед началом сбора урожая и значением низкой цены по завершении сбора урожая; в наибольшей степени сезонным колебаниям оказались подвержены цены на овощи, в минимальной – на товары, производимые в течение всего года, например, яйца (таблица 10). В ряде стран в зависимости от сезона значительно колебались и цены на основные пищевые продукты, например, на кукурузу¹⁷¹.

Таблица 10

В период 2000–2012 годов в семи африканских странах, включенных в выборку, в наибольшей мере сезонным колебаниям были подвержены цены на фрукты и овощи

Назад

Ожидается, что изменение климата усугубит сезонные колебания: участившиеся засухи, наводнения и тропические штормы, повышающаяся и все более нестабильная температура, менее предсказуемые осадки будут провоцировать сбои в производстве продовольствия. В частности, от воздействий, обусловленных изменением климата – циклонов и ураганов, подъема уровня моря, эрозии береговой линии – страдают малые островные развивающиеся государства (МОСТРАГ). Изменение климата способствует разрушению их и без того хрупкой природной среды, затрудняет производство продовольствия в количествах, которые позволили бы, при разумной стоимости пищевых продуктов, удовлетворить потребности населения в области питания¹⁷⁵.

В течение следующих 20–30 лет изменение климата приведет к общему снижению объемов сельскохозяйственного производства, что в недалеком будущем станет основным фактором, определяющим стоимость продуктов питания. Всеобщая деградация качества почв и ухудшение состояния агроэкосистем ведут к еще более значительному сокращению объемов сельскохозяйственного производства^176,177. Прогнозируется, что изменение климата, а именно изменение средних значений температуры и режима осадков, негативно скажется на производстве продовольствия в странах Африки к югу от Сахары, вследствие чего средние цены на кукурузу и другие зерновые за 20 лет (с 2010 до 2030 ода) могут вырасти на 150–200%, причем самый ощутимый рост будет иметь место на юге Африки¹⁷⁸. Анализ последствий изменения климата для пяти крупнейших стран Южной Азии показывает, что оно способно отрицательно сказаться на продуктивности сельского хозяйства и производстве продовольствия, причем цены на продовольствие, как ожидается, вырастут. Это повлечет за собой негативные последствия в контексте продовольственной безопасности и питания¹⁷⁹. Точно так же результаты охватившего долгосрочный (1980–2017 годы) период исследования положения дел в Малайзии свидетельствуют, что изменение климата негативно влияет на производство овощей и фруктов¹⁸⁰ и это может изменить структуру питания: потребление овощей и фруктов сократится, их заменят продукты и напитки глубокой переработки с высоким содержанием насыщенных жиров, трансжиров, сахаров и/или соли¹⁴⁵.

Текущие модели потребления продовольствия и поддерживающие их продовольственные системы замыкают порочный круг, оказывая негативное воздействие на окружающую среду и способствуя дальнейшему изменению климата. Как сказано в разделе 2.2, такие модели и системы могут по-разному влиять на состояние окружающей среды и изменение климата. Сложившаяся структура спроса на продовольствие служит источником значительных социальных издержек, связанных с выбросами ПГ и изменением климата; согласно оценкам, к 2030 году размер таких издержек достигнет 1,7 трлн долл. США в год (рисунок 37). Кроме того, существуют неопровержимые свидетельства, что в глобальном масштабе изменение климата провоцирует его вариативность, экстремальные погодные явления и непредсказуемую сезонность, на что указывают представленные в выпуске доклада за 2018 год результаты углубленного анализа климатических изменений. Климатическая вариативность, экстремальные и непредсказуемые проявления сезонных факторов усугубляются вследствие нерешенности вопроса о сокращении скрытых издержек, связанных с окружающей средой и изменением климата. Это, в свою очередь, отрицательно сказывается на продуктивности продовольственного и сельскохозяйственного секторов и, в конечном итоге, на стоимости питательных пищевых продуктов и здоровых рационов.

Факторы, влияющие на стоимость в различных звеньях продовольственной товаропроводящей цепочкиa

В дополнение к проблемам, затрудняющим диверсификацию производства продовольствия и наращивание выпуска питательных пищевых продуктов, для продовольственной товаропроводящей цепочки характерно наличие узких мест, без устранения которых не удастся обеспечить выпуск разнообразных, безопасных и питательных пищевых продуктов, которые будут обходиться потребителю дешевле.

Потери и порча пищевой продукции

Важнейшей отправной точкой для снижения стоимости питательных пищевых продуктов во всех звеньях продовольственной товаропроводящей цепочки следует считать сокращение количественных и качественных потерь на этапах производства и переработки продукции сельского, рыбного и лесного хозяйства. Это объясняется тем, что потери приводят к сокращению доступных количеств таких продуктов и, кроме того, могут подорвать экологическую устойчивость. В странах с низким уровнем дохода, где зачастую отсутствует продовольственная безопасность, расширение доступа к большему количеству более разнообразной пищи имеет решающее значение.

Эффект от сокращения продовольственных потерь с точки зрения доступа к продовольствию для каждого участника продовольственной товаропроводящей цепочки будет разным в зависимости от характера ценового воздействия. Так, снижение цен может расширить доступ потребителей к продовольствию, но если не будет обеспечено соразмерное повышение продуктивности на уровне производства, уровень продовольственной безопасности домохозяйств, занятых товарным сельскохозяйственным производством, может снизиться, поскольку они будут получать за собственную продукцию меньше денег¹⁸¹. Это указывает, что в рамках усилий по повышению продуктивности важно сочетать снижение до- и послеуборочных потерь на уровне производства с другими инвестициями, позволяющими достичь выигрыша в продуктивности (см. выше). Комплексные усилия такого рода могут способствовать не только снижению потребительских цен, но также повышению рентабельности для производителей продуктов питания.

Недавние оценки свидетельствуют, что на отрезке от послеуборочной обработки до поступления в розничную торговлю в мире теряется около 14% пищевой продукции. Программа Организации Объединенных Наций по окружающей среде ежегодно пересматривает оценку глобальных потерь, обусловленных порчей пищевой продукции на этапах розничной торговли и потребления¹⁸¹.

В целом же в товаропроводящей цепочке на этапах от производства до оптовой и розничной реализации наиболее высокие доли потерь и порчи приходятся на скоропортящиеся питательные пищевые продукты, включая овощи, фрукты и продукты животного происхождения. Результаты недавнего анализа свидетельствуют, что практически во всех звеньях товаропроводящей цепочки уровень потерь и порчи фруктов и овощей превышает соответствующий показатель по зерновым и бобовым; единственным исключением являются потери в хозяйствах и во время транспортировки продукции в странах Восточной и Юго-Восточной Азии¹⁸¹. Например, в странах Африки к югу от Сахары доля потерь и порчи пищевой продукции только в розничной торговле достигает 35%.

Значительная доля потерь на уровне производства обусловлена погодой, методами уборки и обработки урожая, а также сложностями сбыта. Неудовлетворительные условия хранения и неверные решения, принятые в предшествующих звеньях товаропроводящей цепочки (например, пренебрежение вопросами охраны здоровья растений, не соответствующая требованиям упаковка), сокращают сроки хранения продуктов. В частности, для предотвращения количественных и качественных потерь скоропортящихся пищевых продуктов очень важно наличие должным образом оборудованных холодильных складов. Кроме того, чтобы избежать потерь продовольствия во время транспортировки, необходимы полноценно функционирующие объекты физической инфраструктуры и эффективная торговая логистика.

Как правило, сокращение объемов потерь и порчи продовольствия требует определенных вложений. Производители и потребители согласятся предпринять необходимые действия, только когда будут уверены, что полученные выгоды перевесят соответствующие затраты. Для производителей выгоды, которые способны принести направленные на снижение потерь инвестиции в технологии или более эффективные методы производства, могут оказаться недостаточно значительными, чтобы оправдать соответствующие затраты. Для потребителей затраты времени могут оказаться слишком высокими, чтобы оправдать усилия по борьбе с потерями, включая планирование покупок продовольствия, приготовление пищи и рациональное использование запасов пищевых продуктов¹⁸¹. И снова, экономический эффект сокращения потерь и порчи пищевой продукции зависит от того, как их ценовое воздействие распределяется по продовольственной товаропроводящей цепочке; при этом в выигрыше оказываются не все ее участники. Меры государственной политики должны правильным образом стимулировать производителей к борьбе с потерями, а потребителей – к сокращению объема пищевых отходов, что будет способствовать получению дополнительных социальных благ и снижению стоимости питательных пищевых продуктов.

Технологии и инфраструктура

Овощи, фрукты и продукты животного происхождения – рыба, свежее молоко, мясо, яйца – относятся к категории скоропортящихся. Отсутствие адекватной рыночной инфраструктуры и ограниченные технологические возможности переработчиков могут приводить к потерям продовольствия, вследствие чего цены на продукты, особенно скоропортящиеся, например, на молоко, растут. Как сказано выше, более совершенные технологии и инфраструктура обработки, хранения и переработки продовольствия (холодильные склады, холодильные цепочки, технологии сушки, современная упаковка) открывают возможности для сокращения потерь и снижения потребительских цен на пищевые продукты. Некоторые технологии переработки, в том числе ферментация, прорастание и обжарка, способны повышать содержание в продуктах питательных веществ и уровень биологической доступности питательных элементов^182,248.

Отдельные методы пресервации (сушка или вяление на открытом воздухе, копчение рыбы и пр.) не требуют применения высоких технологий, но, с другой стороны, обеспечение сохранности скоропортящихся продуктов требует наличия холодильников и стабильной подачи электроэнергии. Для большинства мелких фермеров в странах Африки к югу от Сахары холодильные склады недоступны. Согласно оценкам, в Объединенной Республике Танзания недостаток холодильных мощностей приводит к порче 25% молока, а 97% реализуемого красного мяса не подвергается охлаждению¹⁸³. Скоропортящиеся продукты требуют наличия складов с контролируемым температурно-влажностным режимом. В отсутствие таких складов большинству производителей практически ничего не остается, кроме как реализовать собственную продукцию немедленно и на ближайшем рынке, в противном случае они рискуют понести серьезные потери¹⁸³. Таким образом, отсутствие адекватных складских мощностей негативно сказывается на доходах мелких фермеров, на наличии и стоимости свежих продуктов местного производства.

Еще один важный элемент рыночной инфраструктуры – это общее качество и эффективность национальной дорожно-транспортной сети, которая имеет критическое значение для сведения к разумному минимуму транспортных затрат на пути продукции от фермы до рынка. Особо важно вкладывать средства в строительство всепогодных дорог в сельской местности. Это сокращает время, необходимое для доставки выращенной продукции на сельские и городские рынки, и тем самым способствует сокращению потерь до и после сбора урожая, в том числе потерь скоропортящихся овощей и фруктов. Во многих странах, особенно в странах с низким уровнем дохода, расходы на транспортировку продукции препятствуют расширению финансовой доступности здорового питания (врезка 19). Поэтому инвестиции в дорожную инфраструктуру способны обеспечить значительную отдачу в виде снижения затрат, связанных с доставкой на рынки питательных пищевых продуктов.

Врезка 19

Государственные инвестиции в развитие дорожной сети отдельных государств Африки расширят финансовую доступность питательных пищевых рационов

Государственные инвестиции в развитие дорожной сети 14 африканских стран могли бы способствовать расширению финансовой доступности питательных пищевых рационов*, в первую очередь для наиболее бедных групп населения: сокращение транспортных расходов составило бы до 50 долл. США на каждое домохозяйство в год. Анализ потенциального воздействия, которое совершенствование дорожной инфраструктуры могло бы оказать на стоимость основных продовольственных товаров, позволил установить, что цены на такие товары снизились бы, и это расширило бы финансовую доступность составленных с учетом особенностей каждой страны пищевых рационов, обеспечивающих рекомендованное потребление необходимых питательных веществ**.

Оценка возможного удешевления таких рационов (см. рисунок ниже) строится на двух допущениях. Во первых, совершенствование дорожной сети обеспечит сокращение средней суммы расходов на транспортировку того или иного товара относительно расходов на транспортировку того же товара в Южной Африке, стране, обладающей, как считается, самой эффективной в регионе транспортной сетью***. Во-вторых, снижение затрат отразится на конечной розничной цене соответствующего товара.

Результаты. В странах, включенных в аналитическую выборку, экономиия от повышения эффективности транспортной системы в результате расширения дорожной сети могла бы в среднем составить около 7 долл. США на душу населения в год. Если предположить, что в странах, включенных в выборку, среднее домохозяйство состоит из пяти человек¹⁸⁷, ежегодная экономия в пересчете на одно домохозяйство составит 35 долл. США. Поскольку состав и структура стоимости питательного пищевого рациона в каждой стране различны, эффект, который был бы обеспечен экономией на транспортных расходах, также будет неодинаков. В Буркина-Фасо, например, домохозяйства смогли бы ежегодно экономить до 55 долл. США. В Буркина-Фасо, Бурунди и Мозамбике ежегодная экономия затрат на питание в пересчете на душу населения была бы близка к 1% душевого ВВП. В Малави, Руанде и Сенегале результат был бы не таким заметным, там питательный пищевой рацион обходился бы домохозяйствам дешевле на 25 долл. США (в пересчете на год). Сокращение расходов на транспортировку могло бы изменить соотношение стоимости разных продуктов, что со временем, возможно, привело бы к изменению состава пищевого рациона. В Бенине, например, могло бы увеличиться потребление картофеля, который стал бы более доступным в финансовом плане, чем кукуруза.

Полученные результаты свидетельствуют о важности государственных инвестиций в инфраструктуру: они способствуют расширению финансовой доступности рациона, обеспечивающего должное потребление питательных веществ. В отличие от мер торговой политики, которые, как показано ниже, часто создают для производителей и потребителей противоречивые стимулы (например, торговая политика в Центральной Америке – см. врезку 24), решения по мерам политики и инвестиции, направленные на создание общественных благ, в том числе автомобильных, железных дорог и транспортных услуг, могут позитивно отразиться на деятельности всех участников продовольственной товаропроводящей цепочки.

Государственные инвестиции в совершенствование дорожной сети в Африке способны обеспечить значительное снижение стоимости питательных пищевых рационов, 2014–2017 годы

Назад

В целом мелкие и средние производители отмечают рост имеющихся у них возможностей для выхода на рынки, как местные, так и зарубежные. Данная тенденция в целом обусловлена расширением доступа к местной инфраструктуре (например, к энергосетям, дорогам) и местным супермаркетам¹⁸⁴, равно как и близость к рынкам растущих городов. Однако эти преимущества часто нивелируются трудностями, с которыми мелкие производители сталкиваются при обеспечении соответствия требованиям все в большей мере регулируемых стандартами закупочных процессов, неотделимых от набирающего динамику возрастания роли супермаркетов в розничной торговле и интернационализации рынков¹⁸⁵. Более того, неразвитая дорожная инфраструктура, как и прежде, препятствует должному функционированию рынков.

Если говорить о пищевой промышленности, существуют опасения, что продовольственная политика и действия частного сектора создали условия для "удешевления калорий и удорожания питательных веществ"¹⁸⁶, что ведет к усугублению проблемы избыточного веса и дефицита питательных микроэлементов. Особенно остро эта проблема стоит в странах с высоким уровнем дохода и в быстро развивающихся странах с низким и средним уровнями дохода, где аграрный сектор, бывший источником продовольствия для непосредственного употребления в пищу, превращается или уже превратился в поставщика сырья для пищевой промышленности¹⁸⁶. Подобного рода явления подчеркивают необходимость в мерах политики, направленных на содействие развитию продовольственных систем, где вся продовольственная производственно-сбытовая цепочка, начиная с производства, ориентирована на потребности питания; этому вопросу посвящен следующий раздел настоящего доклада.

Продовольственная среда и потребительский спрос как факторы, влияющие на стоимость пищевых продуктов

Продовольственная среда – это "физические, экономические, политические и социально культурные условия, в которых потребители взаимодействуют с продовольственной системой и принимают решения о приобретении, приготовлении и потреблении продуктов питания"³⁵. Это рынок, где стоимость пищевых продуктов определяется, исходя из соотношения спроса и предложения, маркетинговая политика влияет на пищевые предпочтения, а потребители формируют собственное понимание и собственные ожидания в отношении безопасности и качества пищевых продуктов (например, на основании указанной в маркировке пищевой ценности). Не менее важны решения потребителей о том, какую часть бюджета домохозяйства они будут расходовать на приобретение продуктов питания и какие именно продукты будут покупать.

С одной стороны, в основе потребительских решений лежат соотношения цен и доходы потребителей (то есть стоимость и финансовая доступность), с другой – потребительские предпочтения. В этой части доклада в первую очередь рассматриваются вопросы стоимости и финансовой доступности, но, как отмечено в разделе 2.4, эффективность политики, направленной на снижение стоимости питательных пищевых продуктов и расширение финансовой доступности здоровых рационов, зависит от мер, формирующих продовольственную среду, и прочих мер, способствующих переориентации потребительских предпочтений на здоровое питание.

Если говорить о барьерах, затрудняющих доступ к питательным пищевым продуктам и таким образом препятствующих принятию решения о переходе на здоровое питание, следует обратить внимание на удаленность пунктов продажи пищевых продуктов и на время, необходимое для приготовления здоровой пищи. Эти барьеры можно рассматривать как факторы, влияющие на стоимость пищевых продуктов, потому что людям, решившим их преодолеть, придется, в дополнение к расходам на сами продукты, нести определенные дополнительные затраты. В этом контексте кажется применимым понятие альтернативных издержек, то есть, проще говоря, утраты возможности выбрать альтернативные варианты, обусловленной состоявшимся выбором одного варианта; ниже этот аспект рассматривается более подробно.

Доступ к рынкам

Во многих районах мира как в городской, так и в сельской местности, отсутствие физического доступа к продовольственным рынкам, особенно к рынкам, где реализуются свежие фрукты и овощи, представляется существенным барьером, ограничивающим доступ к здоровому питанию. Это особо справедливо в отношении групп стран с наиболее низкими уровнями дохода, где потребители могут быть лишены возможности доступа к таким рынкам ввиду их удаленности и высоких транспортных расходов. Для таких групп стран альтернативные издержки здорового питания слишком велики, потребителям пришлось бы тратить много времени и денег на дорогу; в результате выбор делается в пользу нездоровой пищи, которая намного дешевле и доступна ближе к дому.

В подобных ситуациях ценным источником свежих продуктов может стать приусадебное хозяйство – это возможность сделать рацион более разнообразным и питательным. Так, по результатам проведенного на Филиппинах национального опроса в области питания было установлено, что более половины потребляемых зеленых, листовых и желтых овощей и более четверти других овощей выращивается в приусадебных хозяйствах самими потребителями¹⁸⁸. Анализ разных уровней производства овощей в приусадебных хозяйствах, их продажи и потребления показал, что при оптимальном уровне собственного потребления и продажи доля сельских домохозяйств, в иных условиях не способных позволить себе питательный рацион, с 37% свелась бы к нулю¹⁸⁹.

Препятствуют внутренней торговле и оптимальному функционированию рынков неразвитые дорожные сети и удаленность мест производства от мест потребления. Связанные с этими факторами ограничения часто приводят к тому, что продовольственные товары становятся в большей или меньшей мере недоступными, а разброс цен внутри стран увеличивается, как показано на примере Объединенной Республики Танзания (врезка 20).

В Кении, как и везде, колебания потребительских цен на фрукты, овощи и основные продукты питания в первую очередь определяются урожаем, производственным циклом и расходами на доставку продукции с фермы на рынок. Но при этом Кения отличается обширными засушливыми территориями, где продовольствие приходится перевозить на дальние расстояния, что в дождливый сезон, когда дороги размываются, связано с большими сложностями. В дополнение к сезонной волатильности, каждый час, затраченный на доставку продовольствия от расположенных в центральной части страны рыночных центров до более отдаленных районных перевалочных пунктов, увеличивает его цену на 1,3%, а час, затрачиваемый на доставку от районного перевалочного пункта до рынков, расположенных вдалеке от существующих транспортных коридоров, – на 1,8%¹⁹⁰. Бремя такого роста цен в конечном счете ложится на потребителя.

Города и продовольственные цены

Рост населения, увеличение доходов, урбанизация стали основными факторами повышения спроса на пищевые продукты и изменения привычных рационов, что, в свою очередь, повлияло на продовольственные цены. Городское население будет и далее быстро увеличиваться, большей частью за счет малых и средних городов Африки и Азии. Следует заметить, что, по прогнозам, к 2030 году 60% населения городов будет составлять молодежь в возрасте до 18 лет¹⁹⁷, что принесет с собой как проблемы (например, высокую безработицу среди городской молодежи), так и возможности (например, молодые горожане смогут развивать городское сельское хозяйство) в плане обеспечения быстро растущему городскому населению достаточно широкого доступа к питательным пищевым продуктам.

Большая часть городского населения (в Латинской Америке – 20%, в странах Африки к югу от Сахары – 55%, а в странах с низким уровнем дохода – 65%) проживает в не имеющих официального статуса жилых районах городской периферии¹⁹⁸. С точки зрения снижения стоимости питательных пищевых продуктов и обеспечения более широких в сравнении с современными супермаркетами возможностей выбора, в странах с низким и средним уровнями дохода все так же важно гарантировать широкий доступ к рынкам традиционных продуктов. Сегодня же увеличивается число городских мегаполисов, где цены на пищевые продукты растут: доставлять свежие продукты на городские рынки дорого, сложно и долго.

С точки зрения доступа к недорогим продуктам, обеспечивающим здоровое питание, рост городских супермаркетов можно рассматривать одновременно как источник проблем и возможностей. Современная и эффективная система поставки продуктов в супермаркеты открывает широкие возможности для реализации свежих овощей, фруктов, продуктов животного происхождения и обогащенных пищевых продуктов, что способствует стабилизации цен и обеспечению безопасности пищи. С другой стороны, в супермаркетах часто предлагаются, причем дешевле, чем питательные пищевые продукты, многочисленные продукты и напитки длительного хранения, избыточно калорийные и обладающие минимальной пищевой ценностью, часто с высоким содержанием вредных для здоровья жиров, сахаров и/или соли. Хотя правительства и имеют возможность применять меры, стимулирующие супермаркеты к предложению питательных пищевых продуктов в адекватных количествах, в целом развитие крупных торговых сетей ориентируется на новые технологии и потребительский спрос – факторы, контролировать которые правительства не в силах¹⁹⁹.

Многообещающим решением здесь можно считать уже развивающееся городское и пригородное сельское хозяйство, ставшее для горожан средством доступа к свежим и питательным пищевым продуктам, в том числе к недорогим овощам и фруктам, выращиваемым ими самостоятельно либо доступным через короткие производственно-сбытовые цепочки. Близость к рынкам позволяет городским фермерам сократить потери до и после сбора урожая овощей, масштабы такого сокращения могут достигать 30%. Согласно результатам 12 тематических исследований, проведенных в ряде городов и стран, реализуемые там листовые овощи на 80–100% производятся городскими фермами²⁰⁰. В городе Кумсае, Гана, почти все предлагаемое свежее молоко, зеленый лук и салат-латук производятся хозяйствами, расположенными в городской черте, а большая часть птицы, яиц и томатов поступает с пригородных ферм²⁰¹.

Потребительский спрос как фактор, влияющий на стоимость

Не менее важны и другие факторы, ведущие к структурным изменениям в поведении потребителей и культуре питания – высокие темпы урбанизации, изменение стиля жизни и все более широкое вовлечение женщин в экономическую деятельность. Потребительский спрос сам по себе служит фактором, определяющим стоимость, что также следует учитывать. Такие изменения создают – особенно для работающих женщин – дополнительные сложности, лишая их возможности выделять необходимое время на приготовление здоровой пищи и даже на приобретение необходимых для этого питательных продуктов. Обусловленные указанными переменами издержки, связанные с утратой возможности получать здоровое питание, слишком высоки, поскольку все шире распространяются точки продажи дешевого, высококалорийного и обладающего минимальной пищевой ценностью быстрого питания, растет производство подвергнутых глубокой переработке полуфабрикатов, не требующих больших затрат времени на приготовление¹⁵².

Результаты исследований в странах с высоким уровнем дохода заставляют полагать, что основное препятствие для выполнения диетологических рекомендаций – это недостаток времени. И заявления взрослых американцев, и результаты проведенных в Соединенных Штатах Америки исследований подтверждают, что услуги предприятий быстрого обслуживания однозначно и положительно связаны с оплачиваемым рабочим временем. Точно так же получающие небольшой или средний доход работающие родители в Европе в основном полагаются на заведения общественного питания либо приобретают на вынос готовые блюда, которые, наряду с другими продуктами, не требующими больших затрат времени на приготовление, составляют основу питания в семьях²⁰².

Затраты времени, в том числе на приобретение продуктов, приготовление пищи и последующую уборку, в гораздо большей степени обременяют женщин, чем мужчин. Срок хранения овощей и фруктов, например, невелик, покупать их приходится часто, а на приготовление требуется больше времени; бобы тоже готовятся долго. На все требуется время, и немалое. Было подсчитано, что в Соединенных Штатах Америки затраты труда на приготовление здоровой пищи в домохозяйстве с одним кормильцем, который является бенефициаром Программы дополнительного питания (СНАП, ранее "Программа продовольственных купонов"), составляют 60% суммарных затрат на питание (то есть суммы расходов на приобретение пищевых продуктов и затрат времени на приготовление пищи). Нежелание тратить время объясняет, почему даже люди, имеющие возможность питаться здоровой пищей, тратят свои доходы на менее полезные для здоровья, но более удобные альтернативные варианты питания²⁰².

Еще один структурный сдвиг в культуре питания и потребительском спросе обусловлен ростом доходов жителей стран с низким и средним уровнем дохода. Существует множество свидетельств, подтверждающих, что увеличение доходов сопровождается изменением пищевого рациона: среди получающих средние доходы жителей принадлежащих к указанным группам стран, независимо от того, в городской местности они проживают или в сельской, растет спрос на пищевые продукты животного происхождения^3,86,203,204. Кроме того, общепризнано, что сегодня потребителей все больше заботит качество потребляемой пищи, как она готовится, какое воздействие ее производство и потребление оказывают на окружающую среду и общество²⁰⁵. Последнее особо характерно для потребителей, получающих более высокие доходы. В результате со стороны таких потребителей наблюдается рост спроса на "экологически чистое" продовольствие: они хотят получать информацию о происхождении приобретаемых продуктов, в том числе о том, какие производственные технологии использовались на этапах, предшествовавших переработке. Это явление имеет место в странах с высоким уровнем дохода, где потребительский спрос сделал возможным расширение производства и масштабов сертификации экологически чистых продуктов, вследствие чего цены на них заметно снизились. В частности, за последние десять лет заметно сократился размер "органической премии" к ценам на кофе и шпинат. В 2004 году органический шпинат стоил на 60% дороже обычного, сегодня эта разница сжалась до 7%²⁰⁶.

Даже при наличии адекватного доступа к различным торговым предприятиям – рынкам свежих продуктов, магазинам шаговой доступности, супермаркетам – в условиях широкого разнообразия предлагаемых продуктов на выбор потребителя оказывают влияние несколько факторов. Это различные техники продвижения товара, в том числе связанные со снижением цен, упаковка и заявленные потребительские качества и даже расстановка товаров на полках магазина; все перечисленные факторы связаны со стоимостью пищевых продуктов, которые пытаются продать. Кроме того, существуют и другие меры, способные оказать влияние на стоимость как питательных пищевых продуктов, так и избыточно калорийных продуктов, обладающих низкой питательной ценностью; такие меры рассматриваются ниже.

Политэкономические факторы, влияющие на стоимость пищевых продуктов

Агропродовольственная политика – как и политика в других сферах, включая здравоохранение и охрану окружающей среды – также может прямым или косвенным образом воздействовать на цены на пищевые продукты. В основе такой политики лежат соображения не только технического характера. Она скорее является результатом сложного процесса принятия решений с учетом самых разных целей и интересов. В частности, система инструментов агропродовольственной политики, которой посвящен настоящий раздел, предполагает поиск труднодостижимого баланса между мерами, реализуемыми в сельском хозяйстве и в других секторах, между достижением тех или иных государственных целей и решением задач налоговой политики, между выгодами, которые получат производители, потребители и посредники, и даже между отдельными сельскохозяйственными субсекторами. Обычно директивные органы стараются обеспечить такой баланс за счет реализации набора мер политики, направленных либо на стимулирование аграрного сектора через предоставление субсидий, либо на создание тех или иных затруднений для сектора в целом или для его отдельных акторов. При этом принимаемые правительством решения о мерах политики прямо или косвенно отражаются на стоимости питательных пищевых продуктов, потребляемых различными группами населения.

Таблица 11

В период 2005–2016 годов в странах с низким уровнем дохода сельское хозяйство было лишено поддержки, в то время как в странах со средним и высоким уровнем дохода такая поддержка оказывалась

Назад

Это означает, что в странах с низким уровнем дохода сельскохозяйственная политика оказывает давление на уровень цен производителей, что, в принципе, должно быть выгодно потребителям, однако факты свидетельствуют, что на практике низкие цены дестимулируют сельскохозяйственное производство. Низкий уровень производства ведет к росту потребительских цен. С другой стороны, в странах со средним и высоким уровнем дохода принимаемые правительствами меры, как правило, служат интересам сельхозпроизводителей.

Когда, как это происходит в странах с низким уровнем дохода, превалирующая государственная политика ведет к дестимулированию (или прямому обложению налогами) аграрного сектора, обеспечиваемое ее воздействием снижение цен негативно отражается на финансовой доступности здорового питания, причем и в сельских районах тоже. Во-первых, заниженные продовольственные цены ограничивают доходы мелких фермеров, что сказывается на их способности приобретать питательные пищевые продукты. Во-вторых, снижение цен дестимулирует сельскохозяйственное производство, и это сказывается на потребителях, потому что доступ жителей сельских районов к питательным пищевым продуктам все в большей мере определяется наличием таких продуктов на местных рынках. Косвенное налогообложение сельскохозяйственного производства влечет и другие негативные последствия: сокращается потребность хозяйств в рабочих руках, как в сельском хозяйстве, так и в других секторах, снижается заработная плата неквалифицированных работников. Таким образом, несмотря на блага, которые государственная политика обеспечивает бедным домохозяйствам, если косвенное налогообложение ведет к снижению цен, поставщики неквалифицированного труда в сельских районах теряют заработок²⁰⁷. Исходя из сказанного, можно заключить, что чистое воздействие на финансовую доступность здорового питания зависит от относительной важности для экономики аграрного сектора. В странах с низким уровнем дохода в сельском хозяйстве занято большинство населения, и будет разумно предположить, что чистое воздействие обложения сельского хозяйства налогами на финансовую доступность здорового питания будет негативным²⁰⁸.

Выше был приведен лишь один пример поиска хрупкого баланса интересов производителей и потребителей. С одной стороны, рост цен на продовольствие служит для фермеров, торговцев и переработчиков стимулом к наращиванию объемов деятельности. С другой, цены на продовольствие в наиболее значительной мере сказываются на реальных доходах бедных производителей, вынужденных направлять большую часть получаемых средств на приобретение продуктов питания.

Влияние торговой политики на стоимость продовольствия

Торговля – важнейший элемент поддержания глобальной продовольственной безопасности. За последние десять лет объем торговли продукцией сельского хозяйства значительно увеличился, сегодня на импортное продовольствие приходится почти 20% получаемой населением планеты пищевой энергии²⁰⁹. Наиболее заметное место в наращивании продовольственного импорта и потреблении импортного продовольствия принадлежит странам с низким и средним уровнем дохода. Большая доля экспорта приходится на несколько стран с переходной экономикой, которые являются чистыми экспортерами продовольствия. Пять стран (Китай, Корейская Народно-Демократическая Республика, Российская Федерация, Саудовская Аравия и Япония) поставляют на мировой рынок 40% продовольственных товаров. Еще 55% объема мирового экспорта приходится на другие семь стран – Австралию, Аргентину, Бразилию, Канаду, Новую Зеландию, Соединенные Штаты Америки и Таиланд. В результате эти крупнейшие игроки способны заметно влиять на цены и стабильность мирового рынка²⁰⁹.

Когда речь идет о торговой политике, как правило, подразумеваются таможенные меры, связанные с пересечением товарами государственных границ, и внутренние меры поддержки, оказывающие воздействие на торговые потоки. Ниже рассматривается влияние таможенных мер, которые прямо или косвенно регулируют импорт, а именно мер тарифного и нетарифного регулирования, и экспорт, в том числе экспортные налоги и ограничения. Наблюдатели указывают, что проблемы, связанные с ростом продовольственных цен, могут быть частично обусловлены торговой политикой²¹⁰. В 2015 году члены Всемирной торговой организации (ВТО) договорились об отмене субсидий на экспорт сельскохозяйственной продукции для создания справедливой торговой среды в интересах производителей всего мира, и в первую очередь фермеров из стран с низким и средним уровнем дохода, не способных конкурировать с такими же фермерами из стран с высоким уровнем дохода, наращивающими объемы экспорта за счет получаемых субсидий²¹¹. Тем не менее, некоторые правительства, в стремлении снизить и стабилизировать внутренние цены на основные пищевые продукты, продолжили практику применения, часто узко целевого, запретов на экспорт и других мер экспортного контроля. Однако с точки зрения снижения продовольственных цен и достижения ценовой стабильности такие меры часто оказывались малоэффективными^212,213,214. Кроме того, когда к мерам торговой политики прибегают, чтобы оградить местные рынки от неблагоприятной конъюнктуры мирового рынка, такие меры могут оказывать мультиплицирующее воздействие. Высокие цены на продовольствие, например, могут дать толчок введению ряда экспортных ограничений, что приведет к росту мировых цен, который, в свою очередь, спровоцирует дальнейшее ужесточение торговой политики. Аналогичным образом низкие продовольственные цены способны подтолкнуть правительства стран экспортеров к реализации комплекса мер по поддержке экспорта, в результате чего цены на мировом рынке упадут еще ниже, и потребуются новые меры поддержки²¹⁵. После принятия в 2015 году "Найробийского пакета" такие субсидии правилами ВТО не допускаются.

Что касается импорта продовольствия, меры торговой политики оказывают воздействие на стоимость и финансовую доступность различных пищевых продуктов за счет корректировки соотношения цен на импортные и конкурирующие с ними местные товары. Одним из наиболее широко используемых инструментов защиты национальных производителей продовольствия и пищевой промышленности являются меры торговой политики, дестимулирующие импорт. Как правило, тарифные барьеры, защищающие сельскохозяйственную продукцию, выше, чем для других товарных групп, вследствие чего стоимость пищевых продуктов в странах, вводящих подобные ограничения, растет, и это выливается в несбалансированное распределение ресурсов, сказывающееся на глобальном благополучии. Во всем мире правительства поддерживают производство сахара, риса и продуктов животного происхождения, не оказывая должной поддержки производству более богатых питательными веществами овощей и фруктов, в первую очередь томатов и бананов (таблица 12).

Таблица 12

В 2005–2016 годах во всем мире правительства поддерживали производство сахара, риса и продуктов животного происхождения, не оказывая должной поддержки производству более богатых питательными веществами овощей и фруктов

Назад

Наряду с тарифными барьерами, правительства прибегают к мерам нетарифного регулирования (МНР): это, в частности, санитарные и фитосанитарные меры (СФМ) и технические барьеры в торговле (ТБТ). На протяжении последних десятилетий постепенная либерализация торговли сопровождалась появлением большого числа новых мер регулирования в области качества продукции, охраны здоровья и стандартов безопасности. В наибольшей степени нетарифным регулированием затронуты две товарные группы – продукты животного происхождения и овощи, только по этим двум группам в базе данных ВТО содержится информация о 16 000 различных соответствующих мерах²¹⁶. МНР могут отрицательно сказываться на финансовой доступности пищевых рационов. Так, для экспортеров и импортеров обеспечение соответствия регуляторным требованиям может обернуться дополнительными затратами, увеличивающими торговые издержки. Это, в свою очередь, повлечет рост цен на продовольствие и сузит финансовую доступность рационов питания. С другой стороны, МНР способны сыграть важную роль в повышении уровня безопасности и качества пищевых продуктов, повысить содержание питательных веществ в пищевых рационах. Меры тарифного и нетарифного регулирования –причина постоянной обеспокоенности стран-экспортеров, поскольку неопределенность рыночного прогноза снижает эффективность осуществляемого правительствами приоритетного стимулирования сельскохозяйственного производства, призванного стать основным источником экономического роста и развития. Прямым следствием такого положения становится низкий уровень сельскохозяйственных инвестиций в развитие инфраструктуры и внедрение инновационных решений²⁰⁹.

Рисунок 39

В странах с низким уровнем дохода меры защитного характера в торговле защищают и стимулируют местное производство основных видов продовольствия, например риса, но часто в ущерб производству питательных пищевых продуктов

Назад

Как уже было отмечено, торговая политика часто предполагает серьезные компромиссы. Например, многие страны Латинской Америки и Карибского бассейна ввели импортные тарифы на мясо птицы, чтобы обеспечить защиту национальных производителей от дешевого импорта из Бразилии и Соединенных Штатов Америки. Такие меры были эффективны с точки зрения ограничения импорта, но при этом они привели к росту цен на производимую в самих странах курятину, что снизило финансовую доступность одного из основных источников животного белка для населения²¹⁷.

Аналогичные двоякие результаты дало и применение подобных мер в странах Восточноафриканского содружества (ВАС). По решению ВАС Бурунди, Кения, Руанда и Уганда ввели единый (до 75 процентов) тариф на импорт стратегических продуктов, в том числе риса. Рисоводы и переработчики риса в странах ВАС получили защиту от более дешевого импорта, но факты говорят о том, что потребителям при наличии такой защиты рис в розничной торговле стал обходиться дороже²¹⁷.

Прочие меры внутренней поддержки, влияющие на стоимость продовольствия

Наряду с рассмотренными выше мерами торговой и рыночной политики, существуют и другие доступные национальным правительствам меры, способные повлиять на уровень продовольственных цен; такие меры носят компромиссный характер и обеспечивают поддержку как сельхозпроизводителям, так и потребителям их продукции. Во многих странах мира реализуются меры ценового регулирования. В период после Второй мировой войны страны с высоким уровнем дохода, в том числе Соединенные Штаты Америки и страны-члены Европейского союза, в течение нескольких десятилетий сохраняли меры ценового регулирования как средство поддержки фермеров, но в последнее время на смену таким мерам пришли прямые выплаты, не привязанные к ценам и объемам производства²¹⁸. Правительства стран со средним и низким уровнями дохода до сих пор применяют подобные меры для защиты потребителей от высоких цен либо для стимулирования внутреннего сельскохозяйственного производства и предупреждения утраты доходов. В странах со средним уровнем дохода в рамках таких мер обычно регулируются цены на продукты питания, снижаются налоги на потребление, ограничиваются возможности монополизации и олигополизации, выпускаются на рынок продовольственные запасы. В странах с низким уровнем дохода директивные органы стимулируют производство продукции через механизм установления цен, предполагающий фиксацию наиболее низкого и справочного значений цены, либо через закупку товаров по субсидированным ценам²¹⁹.

Независимо от политических целей, любая подобная мера ведет к тому, что часть населения выигрывает, а часть проигрывает, а финансовая доступность здорового пищевого рациона всегда снижается. Например, регулирование цен с целью недопущения их роста может расширить финансовую доступность здоровых пищевых рационов для наиболее уязвимых граждан. Однако на фоне регулирования розничных цен фермеры лишатся стимулов к производству питательных пищевых продуктов, что приведет к сокращению наличия таких продуктов в стране.

Государственные расходы и инвестиции

Государственные расходы и инвестиции также могут повлиять на стоимость продовольствия. Государственные расходы – это мощный инструмент, который правительства могут использовать в целях формирования и развития продовольственных систем^220,221,222. Государственные расходы могут применяться для обеспечения равных прав и возможностей путем перераспределения ресурсов в пользу наиболее бедных семейных хозяйств и мелких производителей, для преодоления рыночных сбоев и компенсации нехватки общественных благ в агропродовольственном секторе²²².

В отношении государственных расходов существует широкий консенсус. Важно обеспечить, чтобы ограниченные ресурсы инвестировались туда, где отдача будет выше. Определенные направления расходов, доказавшие высокую отдачу, как например, сельскохозяйственные НИР и распространение передового опыта, часто недофинансируются²²³. Субсидии тоже могут положительно сказываться на повышении продуктивности, однако в долгосрочной перспективе отдача от них, согласно оценкам, ниже, чем от таких общественных благ.

Данные о размерах и направлениях государственных расходов²²⁴ в отдельных странах Африки к югу от Сахары свидетельствуют, что доступные правительствам стран региона ограниченные ресурсы большей частью направляются на инвестиции в производство продовольствия, до сих пор составляющие самую большую долю в суммарном объеме сельскохозяйственных инвестиций в ущерб вложению средств в другие сегменты продовольственной системы (рисунок 40). Как было сказано выше, реализуемые в странах с низким уровнем дохода меры торговой и рыночной политики, направленные на подавление роста цен, негативно отражаются на фермерах. С другой стороны, бюджетные средства, получаемые в основном в рамках программ предоставления субсидий на производственные ресурсы и некоторых других мер поддержки доходов хозяйств, как кажется, идут им во благо²²⁵. Директивные органы часто отдают предпочтение именно такому виду расходов, поскольку их результаты носят незамедлительный, ликвидный и целевой характер для всего сельского населения, составляющего в этих странах широкую электоральную базу. Однако отказаться от программы субсидирования производственных ресурсов, даже когда затраты перевешивают получаемую выгоду, сложно²²⁶. В решении задачи обеспечения роста агропродовольственного сектора и расширения финансовой доступности пищевых рационов направление значительной части бюджетных средств на субсидирование производственных ресурсов может оказаться не самым эффективным подходом²²⁶.

Рисунок 40

Государственные расходы, направляемые в агропродовольственный сектор, нацелены на субсидирование производителей, а на повышение эффективности во всех звеньях продовольственной товаропроводящей цепочки средств выделяется меньше (данные по включенным в выборку африканским странам, 2005–2017 годы)

Назад

Как показано на рисунке 40, поддержка на этапах, следующих за производством (хранение, сбыт), остается недостаточной. Расходы в интересах потребителей (например, на программы школьного питания и предоставление денежных пособий) также малы в сравнении с расходами в интересах производителей, хотя в последние годы в ряде африканских стран тенденция принимает обратный характер. В Кении, Мозамбике, Эфиопии и еще ряде стран все больше внимания уделяется программам социальной защиты, в частности, нацеленным на беднейшие слои населения программам предоставления денежных пособий²²⁵. Расходы этого типа и, в меньшей мере, поддержка на этапах хранения и сбыта продукции могут способствовать ликвидации барьеров, препятствующих доступу бедняков к питательным пищевым продуктам. Кроме того, в отличие от расходов на НИР в других областях, доказана эффективность инвестиций в сельскохозяйственные НИР с точки зрения борьбы с неполноценным питанием. Так, использование семян улучшенных сортов может резко повысить объем предложения продовольствия, что обеспечит снижение цен и увеличит потребление, а значит, позволит достичь некоторых положительных результатов в области питания^227,228.

Кроме того, высоким потенциалом с точки зрения расширения финансовой доступности питания обладают, как сказано выше, вложения в развитие дорожной инфраструктуры. В странах, включенных в выборку для анализа, на инфраструктурные проекты приходилось в среднем 16% государственных расходов (рисунок 40). При этом результаты ряда исследований подтверждают, что улучшение дорог способно обеспечить снижение стоимости местной растениеводческой продукции, причем наиболее заметного эффекта можно достичь в районах с низкой продуктивностью и там, где волатильность продовольственных цен невелика^229,230.

Государственные бюджеты составляются с уделением большего внимания интересам производителей, и это может частично компенсировать воздействие на них отрицательных значений номинального уровня защиты, но при этом желательно сдвинуть баланс в сторону более эффективного расходования бюджетных средств, способного на долгосрочную перспективу обеспечить положительное воздействие на продовольственную безопасность и питание. Ориентированные на потребности питания инвестиции в создание общественных благ, в том числе в строительство объектов дорожной и складской инфраструктуры, и расходы по программам оказания продовольственной помощи – распределение продовольствия, предоставление денежных пособий, программы школьного питания (на рисунке 40 эти расходы совместно обозначены как "денежные пособия потребителям") – играют фундаментальную роль в обеспечении финансовой доступности здоровых пищевых рационов.

Глобализация и преобразование продовольственных систем

Во всем мире продовольственные системы претерпели глубокие преобразования, наиболее значимые из которых пришлись на 1990–2000 годы, когда несущая с собой урбанизацию, рост доходов, рыночную либерализацию и прямые иностранные инвестиции волна глобализации пищевой промышленности докатилась до развивающегося мира²³¹. Глобализация сопровождалась массивным ростом инвестиций транснациональных корпораций, работающих в пищевом секторе, и быстрым нарастанием объемов реализации продовольственных товаров через супермаркеты (так называемая "революция супермаркетов")²³².

Эти аспекты сыграли ключевую роль в преобразовании продовольственных систем под воздействием политэкономических факторов, повлияли на стоимость и финансовую доступность продовольствия. Например, в пищевом секторе экономическая мощь все больше концентрируется в руках небольшого числа транснациональных корпораций, которые влияют на формирование политики и лоббируют ослабление применимых к их деятельности регулятивных мер, содействуют регулированию деятельности других секторов (например, заключению торговых и инвестиционных соглашений, которые обязывали бы правительства защищать интересы, связанные с корпоративными инвестициями), противятся налогообложению собственной продукции и избегают уплаты налогов на нее, в директивных органах лоббируют выгодные собственному бизнесу субсидии. Таким образом, "рыночная сила быстро обращается в политическую"¹⁴⁵, что позволяет удерживать на крайне низком уровне цены на пищевые продукты глубокой переработки, часто содержащие в больших количествах жиры, сахар и/или соль.

Если рыночная сила позволяет сохранять низкие цены на высококалорийные продукты, обладающие минимальной питательной ценностью, это, несомненно, может повлечь за собой значительные изменения в структуре потребления продовольствия и пищевом статусе. В первую очередь это относится к группам населения, чьи доходы невелики, и для которых высококалорийные продукты доступнее в финансовом плане²³¹.

Аналогичным образом глобализация продовольственных систем и распространение супермаркетов открывают новые экономические возможности, но для проживающих в сельских районах мелких фермеров и наемных работников эти возможности сопровождаются риском дальнейшей маргинализации и усугубления масштабов нищеты. В Кении, например, с распространением супермаркетов для сельских жителей открылись возможности получения доходов: мелкие фермеры смогли заключить с супермаркетами договоры на поставку своей продукции. Однако если одни фермеры этой возможностью воспользовались, то другие сочли условия договоров неблагоприятными и рискованными²³³. Подобная ситуация может привести не только к утрате мелкими фермерами собственного бизнеса, но и к разрушению традиционных каналов реализации местных пищевых продуктов, в том числе овощей и фруктов. В других районах мира следствием договорных поставок фермерской продукции в супермаркеты стало снижение цен, но при этом цены стали более стабильными²³⁴.

В азиатских странах со средним уровнем дохода, в первую очередь в Индии и странах Юго-Восточной Азии, распространение современных форм розничной торговли, в том числе супермаркетов, не носило столь масштабного характера, как, скажем, в Мексике или Южной Африке¹⁹⁸. В Индии наличие в сельской местности центров, обеспечивающих бизнесу поддержку, способствовало связям мелких фермеров с быстро растущими городскими рынками. Кроме того что такие центры осуществляли закупку фермерских продуктов, они предоставляли им различные услуги, производственные ресурсы, технику и кредиты. Наличие в одном месте мощностей по переработке, упаковке и холодильному хранению продуктов позволяет потребителям воспользоваться благами такой концентрации и, в целом, снизить операционные издержки во всех звеньях продовольственной товаропроводящей цепочки. Существующая в Индии модель дала толчок к открытию сельских супермаркетов, где основные пищевые продукты можно приобрести по более низким ценам²³². Супермаркеты, предлагающие свежие овощи и фрукты, яйца, молочную продукцию, мясо и рыбу, притягивают потребителей, поскольку там решены вопросы обеспечения безопасности пищевых продуктов, а сами магазины имеют много общего с привычными рынками под открытым небом.

И все же, хотя современные предприятия розничной торговли, в том числе супермаркеты, изменили мировую продовольственную систему и сильно повлияли на доступ населения к питательной пище, во многих странах небольшие независимые магазины, как и прежде, остаются важными источниками финансово доступных питательных пищевых продуктов. Так, во Вьетнаме, Индии и Индонезии на традиционные формы розничной торговли до сих пор приходится более 80% объема реализации продуктов питания, а в странах с уровнем дохода выше среднего, например, в Китае и Турции, – около 60–70%¹⁹⁸.

Выводы

В настоящем разделе было показано, что факторы, определяющие стоимость питательных пищевых продуктов, можно обнаружить в любой составляющей продовольственных систем – в пищевом производстве, продовольственных товаропроводящих цепочках, продовольственной среде; свое влияние оказывают потребительский спрос и политэкономические факторы в продовольственной сфере. Таким образом, чтобы меры политики, направленные на снижение стоимости питательных пищевых продуктов и обеспечение финансовой доступности здорового питания, были эффективными, им следует отвести центральное место в дальнейшем преобразовании продовольственных систем. Только при этом условии мир сможет наверстать опоздание в решении задач по ликвидации к 2030 году как голода и отсутствия продовольственной безопасности (задача 2.1 ЦУР), так и всех форм неполноценного питания (задача 2.2 ЦУР). Обзор факторов, влияющих на цены, важен с точки зрения определения рассматриваемых в следующем разделе конкретных мер политики, способных помочь в снижении стоимости питательных пищевых продуктов и расширении финансовой доступности здоровых пищевых рационов. Следует, однако, отметить, что ввиду недостатка доступных данных, необходимых для количественной оценки факторов, влияющих на стоимость питательных пищевых продуктов, требуется незамедлительно провести дополнительные исследования, которые позволят подвести более прочную базу для обоснования политических решений.

Как показано в этом разделе, некоторые факторы, определяющие стоимость питательных пищевых продуктов, обусловлены проблемами, связанными с деградацией окружающей среды и изменением климата. Наряду со скрытыми экологическими издержками, о которых говорилось в предыдущем разделе, этот факт также подтверждает необходимость решения вопросов, связанных с воздействием существующих продовольственных систем на окружающую среду. Это может способствовать объединению усилий, направленных на снижение стоимости питательных пищевых продуктов и обеспечение финансовой доступности здорового питания для всех и на дальнейшее преобразование продовольственных систем с обеспечением их большей устойчивости.

Результаты исследований, рассмотренные в предыдущих частях доклада, указывают на наличие ряда проблем, затрудняющих обеспечение доступа мирового населения к здоровым рационам, способным удовлетворить потребности в области питания для активного и здорового образа жизни. Стастистические данные однозначно говорят о необходимости срочного преобразования продовольственных систем с переходом на финансово доступные и устойчивые рационы, в составе которых преобладает растительная пища. Ситуация такова:

• ▸ оценки стоимости и финансовой доступности пищевых рационов говорят о том, что три миллиарда жителей планеты не могут позволить себе здорового питания, более полутора миллиардов не имеют средств, чтобы обеспечить необходимую пищевую ценность собственного рациона, а для 185 млн человек недоступен даже рацион, лишь обеспечивающий получение необходимой пищевой энергии;

• ▸ к 2030 году обусловленные рационом питания издержки, связанные с охраной здоровья и НИЗ, могут достичь 1,3 трлн долл. США главным образом вследствие быстрого увеличения количества людей, страдающих от избыточного веса и ожирения;

• ▸ актуальные модели потребления продовольствия оборачиваются для общества издержками, связанными с выбросами ПГ: к 2030 году такие издержки, согласно оценкам, достигнут 1,7 трлн долл. США.

Эти оценки, как и приведенные в первой части доклада наиболее актуальные данные о положении дел в области продовольственной безопасности и питания, свидетельствуют о серьезнейших проблемах, с которыми директивным органам придется столкнуться на пути преобразования к 2030 году национальных продовольственных систем. Негативное воздействие COVID-19 на продовольственные товаропроводящие цепочки и доступ населения к продовольствию эти проблемы усугубит. Несмотря на высокую степень неопределенности и вероятность глубокой рецессии мировой экономики, страны могут прибегнуть к мерам, которые позволят смягчить воздействие пандемии на продовольственную безопасность и питание.

В этом разделе приводятся рекомендации в отношении политических инструментов и стратегий, которые позволят определить приоритетные действия и инвестиции. Акцент делается на снижении стоимости питательных пищевых продуктов и обеспечении финансовой доступности здоровых рационов в более широком контексте преобразования продовольственных систем. Некоторые из обсуждаемых в данном разделе мер политики и стратегий могут сформировать наиболее значимую часть более широких мер по укреплению невосприимчивости продовольственных систем к масштабным потрясениям, каковым, в частности, стала пандемия COVID-19. Более подробно рекомендации по мерам политики для правительств изложены во врезке 21.

Как было определено в разделе 2.2 настоящего доклада, здоровое питание может сыграть важную роль в реализации общей стратегии сокращения обусловленных питанием издержек, связанных с охраной здоровья и окружающей средой. Сокращение скрытых издержек, которые несет общество, требует широкого спектра мер политики и инвестиций, но этот вопрос выходит за рамки настоящего доклада.

Создание условий для эффективного преобразования продовольственных систем

На решение амбициозных задач по достижению ЦУР в условиях сложившейся на сегодня экономической, общественной и политической среды осталось десять лет; эта среда уязвима к климатическим потрясениям и неожиданным последствиям спровоцированного пандемией COVID-19 кризиса. За короткий срок страны должны наметить и осуществить изменения в области политики и инвестиций, которые позволят преобразовать их нынешние продовольственные системы, чтобы, с учетом соображений обеспечения устойчивости, расширить финансовую доступность здорового питания для всех. Необходимы незамедлительные меры, в первую очередь в защиту беднейших слоев общества, сталкивающихся с наиболее серьезными проблемами.

Необходимо решить основные проблемы политического характера: i) финансовая недоступность здорового питания для значительной доли населения; ii) сложившаяся государственная политика, стимулирующая производство, торговлю и потребление основных пищевых продуктов в ущерб прочим питательным продуктам; iii) глобальные и местные производственно-сбытовые цепочки в сфере продовольствия, мотивируемые почти исключительно получением прибыли в ущерб производству и реализации продуктов, лежащих в основе здорового рациона, составленного с учетом соображений обеспечения устойчивости; iv) широкое наличие доступных высококалорийных продуктов, нередко с большим содержанием жиров, сахаров и/или соли, способствующее быстрому распространению ожирения и связанных с питанием НИЗ; v) изменение предпочтений и поведения потребителей, зачастую под влиянием агрессивного маркетинга высококалорийных продуктов, что все быстрее ведет к укоренению нездоровых пищевых привычек, дальнейшему распространению НИЗ и увеличению углеродного следа пищевых рационов.

Во врезке 22 приводится план действий, призванных обеспечить быстрое и эффективное преобразование продовольственных систем муниципального, национального, регионального и глобального уровней; план, в частности, предусматривает организацию политических консультаций высокого уровня, проведение аналитических исследований и реализацию практических мер.

Врезка 22

План действий по обеспечению финансовой доступности здорового питания – основные шаги на пути преобразования продовольственных систем

Ниже приводятся рекомендации, предполагающие организацию политических консультаций высокого уровня, проведение аналитических исследований и реализацию практических мер – это основные шаги на пути преобразования продовольственных систем в целях обеспечения финансовой доступности здорового питания для всех.

Назад

При реализации описанного во врезке 22 рекомендованного процесса преобразования продовольственных систем следует придерживаться важных принципов, которые рассмотрены ниже.

Обеспечение соответствия политических инструментов и инвестиционных стратегий сложившемуся контексту

Поскольку продовольственные системы всех уровней, от муниципального до глобального, исключительно разнообразны, сложны и находятся во взаимодействии, в каждой ситуации их преобразование потребует учитывающего сложившийся контекст комплекса скоординированных политических инструментов и стратегий, равно как государственных и частных инвестиций. Чтобы предлагаемые меры политики были эффективными, они должны учитывать текущее положение в области продовольственной безопасности и питания в соответствующей стране или общине и контекст конкретных продовольственных систем, в отношении которых даются рекомендации по мерам политики.

Это предполагает выявление характерных для страны факторов, которые определяют стоимость питательных пищевых продуктов (см. раздел 2.3), и глубокое понимание критически важной роли продовольственных систем, в частности, их ведущего места в сельской экономике. Не менее важно, что на фоне растущих темпов урбанизации и все более сложного переплетения продовольственных товаропроводящих цепочек, призванных предложить увеличивающемуся числу городских потребителей безопасные и питательные пищевые продукты, критическое значение приобретают прочные связи города и села.

Обеспечив более глубокое понимание проблем общего характера, правительства, региональные и глобальные организации в сотрудничестве со всеми заинтересованными акторами должны провести работу по формированию всеобъемлющего комплекса мер политики, которые позволят преобразовать продовольственные системы быстро и эффективно. При этом необходимо полностью понимать, в какой степени меры и возможные компромиссы в политикоэкономической сфере будут способствовать либо препятствовать обеспечению финансовой доступности питательных пищевых рационов, составленных с учетом соображений обеспечения устойчивости.

Обеспечение большей согласованности мер политики через совершенствование планирования и координации

С учетом сложности и разнообразия существующих продовольственных систем и политэкономических факторов, оказавших влияние, часто нежелательное, на их формирование, необходимы согласованные усилия большого числа разных секторов экономики: здравоохранения, сельского хозяйства, экологического сектора, лесного хозяйства, рыболовства, аквакультуры, пищевой промышленности, торговли и маркетинга, финансового сектора и сектора развития, инфраструктурного сектора, розничной торговли и образования. Все заинтересованные стороны, в том числе государственный и частный сектора, исследователи и научное сообщество, средства массовой информации, как и непосредственно производители и потребители, должны действовать сообща. Это относится и к глобальным производственно-сбытовым цепочкам, монополиям и олигополиям, обладающим рыночной силой и оказывающим влияние на национальные продовольственные системы.

Некоторые меры политики и инвестиции могут оказывать больший, чем другие, эффект с точки зрения преобразования продовольственных систем, вследствие чего представители отдельных секторов могут придерживаться позиции, что ими и следует ограничиться. Однако, если учитывать взаимосвязанный характер различных действий в контексте продовольственных систем, помочь решить поставленную задачу смогут лишь согласованные усилия всех секторов. Большая часть инвестиций в продовольственные системы приходится на частный сектор, но при этом основную ответственность за предоставление общественных благ и укрепление общественных ценностей за счет заполнения пробелов (например, посредством вложения средств в развитие дорожных сетей и формирование механизмов социальной защиты) и ликвидации рыночных сбоев несет государство²⁴². Одним из приоритетов Десятилетия действий ООН по проблемам питания является укрепление руководства в области продовольственной безопасности и питания, что подразумевает акцент на обеспечение координации на межправительственном, межсекторальном уровне и внутри отдельных секторов. Большинство стран (80%) сообщили о наличии механизмов координации национальной политики в области питания²⁴³.

Учет временного измерения преобразований

Меры краткосрочного характера реализуются с целью удовлетворить неотложные потребности наиболее бедных групп населения, страдающих от отсутствия продовольственной безопасности, но при этом важно и далее по ходу реализации преобразований не упускать из вида характерные для этих наиболее уязвимых групп потребности в питании, даже если это будет сопряжено с увеличением экологического следа страны. Неудовлетворение потребностей в области питания на критически важных этапах жизненного цикла – в младенческом, раннем детском и подростковом возрасте, в период беременности и кормления – может привести к последствиям, которые не только будут ощущаться до конца жизни, но и передадутся следующим поколениям. Отсюда вытекает необходимость должного удовлетворения неотложных потребностей в получении пищи и питательных веществ уже на начальных этапах процесса преобразования продовольственных систем, даже если для этого необходимы те или иные компромиссные решения (в данном случае, например, в сфере экологии).

Основная ответственность за долгосрочные инвестиции, направленные на преобразование продовольственных систем, в том числе в строительство дорог, создание инфраструктуры водоснабжения, в другие инициативы, обеспечивающие благоприятные условия для повышения эффективности вложений во всех звеньях производственно-сбытовых цепочек, ложится на государственный сектор. Реализация инвестиционных решений правительств может осуществляться за счет совместного инвестирования, налогообложения, предоставления субсидий или регулирования, стимулирующего частный сектор к вложению средств в продовольственные системы, обеспечивающие переход на здоровое питание; при этом правительствам следует принимать во внимание экологический след таких инвестиций. Инвестиции должны дополняться другими мерами регулятивного и добровольного характера, просвещением потребителей и созданием иных стимулов²⁴².

Стратегии и меры политики, рассчитанные одновременно на краткосрочную и более долгосрочную перспективу, помогут определить приоритетные инициативы и инвестиции, избежав при этом нежелательных компромиссов в ходе преобразования национальных продовольственных систем. Несмотря на то, что своевременному принятию правильных решений по мерам политики зачастую препятствует множество проблем, существуют самые разные варианты укрепления продовольственных производственно-сбытовых цепочек, которые обеспечивают доставку на рынки всего мира свежих, питательных пищевых продуктов по доступным ценам. Ниже рассматриваются некоторые инструменты, инициативы и инвестиции, способные преобразовать существующие продовольственные системы, переориентировав их на более доступные в финансовом плане здоровые пищевые рационы.

Возможные меры политики, способные обеспечить снижение стоимости питательных пищевых продуктов и расширить финансовую доступность здорового питания

Растущее и все в большей степени урбанизирующееся население планеты и рост его доходов оказывают жесткое давление на агропродовольственный сектор, заставляют его наращивать производство, чтобы не допустить роста продовольственных цен¹⁰³. Чтобы ослабить давление, подталкивающее цены к росту, и обеспечить доступность здорового питания меры агропродовольственной политики и соответствующие стимулы должны способствовать повышению продуктивности и расширению производства овощей, фруктов и продуктов, богатых белками. Важно заметить, что, согласно ряду оценок, только рост продуктивности в сельскохозяйственном секторе поможет увеличить доходы почти 80% мирового сельского населения, живущего в крайней нищете, для которого сельское хозяйство является основным источником средств к существованию¹⁴⁹. Однако последствия изменения климата и ограниченность природных ресурсов будут и дальше препятствовать необходимому расширению сельскохозяйственного производства. Рассмотренные выше тенденции требуют существенных изменений политического характера как в агропродовольственном секторе в целом, так и во всех звеньях продовольственной товаропроводящей цепочки, без чего невозможно удовлетворить растущий спрос.

На рисунке 41 представлен сводный перечень учитывающих основные тезисы, изложенные в предыдущих разделах настоящего доклада, возможных мер в области политики и инвестиций, реализацию которых следует рассмотреть в целях преобразования продовольственных систем во всем мире для расширения финансовой доступности здорового питания. Ниже в данном разделе каждая предложенная рекомендация по мерам политики рассматривается более подробно.

Рисунок 41

Возможные меры политики, направленные на снижение стоимости питательных пищевых продуктов и расширение финансовой доступности здорового питания, и дополнительные меры политики, направленные на содействие переходу на здоровое питание

Назад

Меры политики и инвестиции, направленные на снижение стоимости питательных пищевых продуктов

Меры политики в области сельскохозяйственного производства. Работа по снижению стоимости питательных пищевых продуктов и расширению финансовой доступности здорового питания должна начинаться с переориентации приоритетов аграрного сектора на производство агропродовольственной продукции с учетом принципов здорового питания. Потребуется нарастить государственные расходы, что позволит согласовать многие меры политики, необходимые для подъема производительности, осуществить соответствующие инвестиции и увеличить продуктивность, а также послужит стимулом к диверсификации производства продуктов питания и обеспечит наличие питательных пищевых продуктов в больших количествах. В ряде случаев это потребует перераспределения расходов, чтобы оптимально расставить приоритеты и повысить эффективность государственных расходов в рамках реализации общей стратегии развития агропродовольственного сектора. При этом не менее важно, чтобы правительства тщательно рассмотрели возможность принятия компромиссных решений по мерам политики и оценили воздействие альтернативных мер политики с точки зрения достижения конечной цели – ликвидации голода и всех форм неполноценного питания. Принимаемые решения должны учитывать более общие аспекты агропродовольственной политики и инвестиций, о чем пойдет речь ниже.

Инвестиции в повышение производительности и диверсификацию сельского хозяйства с ориентацией на потребности питания. Меры политики и стимулы, направленные на расширение доступа к здоровому питанию, должны быть в первую очередь реализованы на уровне производителей. Инвестиции в поддержку производства овощей, бобовых, молока, птицы, рыбы и фруктов в приусадебных хозяйствах играют важную роль в расширении доступа к здоровому питанию для бедных жителей сельских районов. Доступ к знаниям в области более совершенных и устойчивых сельскохозяйственных технологий, включая климатически оптимизированные методы производства, станет ключом к повышению продуктивности и поддержанию доходности, к менее затратному производству излишков для реализации на рынках; при этом укрепится невосприимчивость продовольственных систем к внешним воздействиям.

Кроме того, меры политики и инвестиции должны быть нацелены на достижение более высоких результатов в области питания населения^182,244. В частности, меры политики должны способствовать диверсификации и интеграции систем сельскохозяйственного производства, расширению прав и возможностей женщин и молодежи в агропродовольственном секторе, должны стимулировать наращивание производства овощей и фруктов, продукции маломасштабного животноводства, агролесоводства, аквакультуры и рыболовства.

Следует рассмотреть меры агропродовольственной политики, стимулирующие отход от монокультуры и внедрение интегрированных производственных методов, например агролесоводства и совместного выращивания риса и рыбы; такие методы помогают сократить производственные издержки, повысить доходы производителей продовольствия, укрепить их невосприимчивость к внешним воздействиям, они способствуют оказанию экосистемных услуг и расширению пищевого разнообразия. Свидетельством признания позитивной роли комплексных подходов в вопросах продовольственной безопасности и питания стали учет в агропродовольственной политике целей в области питания и обеспечение всеобщего доступа к здоровым и устойчивым пищевым рационам; эти аспекты нашли отражение в направлении деятельности "Формирование устойчивых и невосприимчивых к внешним воздействиям продовольственных систем, способствующих оздоровлению рационов питания" в рамках проведения Десятилетия действий Организации Объединенных Наций по проблемам питания (2016–2025 годы)²⁴⁵.

Создание благоприятных условий для развития городского и пригородного сельского хозяйства. Производство разнообразных и питательных пищевых продуктов должны вести также пригородные и городские хозяйства; необходимы инвестиции в производство плодоовощной продукции, упрощающие доступ к свежим овощам и фруктам и снижающие риск потерь пищевой продукции за счет укорачивания продовольственных товаропроводящих цепочек. Выработка конкретных рекомендаций по мерам политики здесь затруднена ввиду значительного многообразия городских систем сельскохозяйственного производства, всеобщего недопонимания относительной важности и характера городского сельского хозяйства, его роли в обеспечении продовольственной безопасности²⁴⁶.Для создания условий, обеспечивающих полноценное раскрытие потенциала городского сельского хозяйства на благо продовольственной безопасности и питания, должны быть созданы соответствующие механизмы управления и институциональной поддержки, в частности, должны быть разработаны законодательные акты, обеспечивающие поддержку городского сельского хозяйства²⁴⁷.

Отказ от обложения налогами питательных пищевых продуктов. В странах с низким уровнем дохода, которые более других нуждаются в наращивании производства продовольствия, аграрный сектор часто находится в невыгодном положении: он страдает от колебаний обменного курса, контролируемых цен, слабой рыночной позиции фермеров и т.п. Меры политики, направленные на удержание низких цен на продовольственные товары, не только снижают доходы фермеров и дестимулируют производство, но также ограничивают финансовую доступность здорового питания для некоторых наиболее маргинализированных групп населения (сельских бедняков). Это означает, что следует избегать мер политики, ставящих агропродовольственное производство в невыгодное положение (прямого и косвенного налогообложения), поскольку такие меры отрицательно влияют на производство питательных пищевых продуктов.

Кроме того, следует пересмотреть уровень субсидирования аграрного и пищевого секторов, особенно в странах с низким уровнем дохода, чтобы не допустить обложения налогами питательных пищевых продуктов. Результаты проведенного ФАО анализа по выборке из 68 стран показали, что в наибольших масштабах субсидируется производство сахара, за ним следует производство продуктов животного происхождения и основных пищевых продуктов (в первую очередь риса). В наименее выгодном положении в тех же странах находится производство овощей и фруктов (приняты те или иные меры политики, лишающие фермерские хозяйства стимулов к их производству). Правительствам следует провести объективный обзор действующей сельскохозяйственной политики и обеспечить поддержку производства питательных пищевых продуктов вместо того, чтобы облагать его налогами.

Ограниченная реакция предложения овощей и других пищевых продуктов, не причисленных к категории основных, на меры поддержки объясняется наличием других препятствий политического и структурного характера, в том числе слабостью частного сектора во многих странах с низким уровнем дохода. В Индии меры политики, направленные на поддержку производства основных зерновых культур – субсидии на удобрения и кредиты, ценовая поддержка, создание ирригационной инфраструктуры (особенно для выращивания риса) – лишили крестьян стимулов к производству традиционных бобовых и зернобобовых культур²⁴⁸. Перекос в развитии ирригационной инфраструктуры в пользу производства основных продовольственных культур наблюдается и в других регионах. Меры политики, напротив, должны быть направлены на создание благоприятных условий для привлечения инвестиций в развитие ирригационной инфраструктуры с целью укрепить потенциал, обеспечивающий круглогодичное производство плодоовощной и другой обладающей высокой ценностью продукции, что позволит обеспечить наличие большего количества питательных пищевых продуктов.

Инвестиции в исследования, инновации и распространение опыта с целью повышения продуктивности производства питательных пищевых продуктов в агропродовольственном секторе. Национальные стратегии и программы в области производства продовольствия должны предусматривать увеличение вложений в НИР, что позволит нарастить производство питательных пищевых продуктов и снизить их стоимость, а также расширить доступ к более современным технологиям, особенно для мелких фермеров, чтобы поддержать рентабельность их хозяйств на достаточном уровне. Параллельно следует обеспечить оказание услуг в области исследований и распространения опыта, позволяющих производителям внедрять более устойчивые технологии, обеспечивающие сбережение природных ресурсов, в частности, почвенных и водных²⁴⁹, и сохранение биоразнообразия²⁵⁰. Кроме того, сотрудничать с региональными и международными организациями и сетями в сфере проведения научных исследований и распространения опыта важно с точки зрения укрепления потенциала национальных систем сельскохозяйственных исследований и распространения опыта, такое сотрудничество способствует обмену знаниями и передовым опытом, внедрению инновационных решений, обеспечивающих расширение производства и повышение продуктивности.

Государственные вложения в обусловленные спросом исследования и распространение опыта должны дополняться инвестициями в программы электрификации сельских районов, развития ирригационной инфраструктуры и дальнейшей механизации, что также будет способствовать повышению продуктивности. Наряду с финансированием НИР для производства продовольствия и ведения сельского хозяйства странам с низким уровнем дохода необходимо создавать условия для инклюзивного внедрения сельскохозяйственных инноваций и содействовать такому внедрению, чтобы удовлетворить растущий спрос на продукты питания. Сельскохозяйственные инновации обеспечивают наибольший эффект в системах, где исследовательские организации, службы, предоставляющие консультации и обеспечивающие распространение опыта, и прочие ключевые институты работают в тесном взаимодействии и поддерживают прочные связи с семейными фермерскими хозяйствами, что позволяет последним повышать продуктивность, укреплять невосприимчивость к потрясениям и развивать устойчивое управление природными ресурсами²⁵¹.

Инновации в сельском хозяйстве могут принимать самые разные формы: это и трудосберегающая механизация производства, и выведение новых сортов сельскохозяйственных культур и пород скота, использование агентов биологической борьбы и управление биоразнообразием почв с целью повышения их плодородия, применение методов гидропоники для производства овощей в условиях дефицита водных ресурсов, разработка вакцин для профилактики болезней скота и водных животных, расширенное использование информационно-коммуникационных технологий (ИКТ), использование беспилотных летательных аппаратов для обследования территорий с воздуха в целях борьбы с нашествиями пустынной саранчи, использование нетрадиционных путей для обеспечения доступа фермеров к рынкам.

Возможные меры политики в различных звеньях продовольственной производственно-сбытовой цепочки. Разработка и реализация описанных выше решений по мерам политики, нацеленных на расширение производства питательных пищевых продуктов, требуют, в частности, учета критически важных особенностей товаропроводящей (или производственно-сбытовой) цепочки каждого продукта. С этой точки зрения подход в масштабах всей производственно-сбытовой цепочки полезен для осознания сложности продовольственных систем и выявления возможностей более полного учета проблематики питания на различных этапах²⁵². Любое действие в любом звене продовольственной производственно-сбытовой цепочки сказывается на конечной потребительской цене соответствующего продукта и, соответственно, на его финансовой доступности (которая зависит от доходов или покупательной способности потребителя). Ключевые меры политики, наряду с государственными и частными инвестициями, могут увеличить продуктивность сельскохозяйственного производства, сократить потери продовольствия и повысить эффективность затрат в производственно-сбытовых цепочках на этапах хранения, переработки, упаковки, дистрибуции и сбыта, что обеспечит снижение стоимости пищевых продуктов. Во многих странах усложнение продовольственных систем и внутрисистемных связей требует наращивания государственных и частных инвестиций в продовольственные производственно-сбытовые цепочки; это особо характерно для быстро растущих городских районов.

Для современных продовольственных товаропроводящих цепочек характерно широкое разнообразие производимых пищевых продуктов, что открывает множество возможностей для "добавления их стоимости". В то же время повышается стоимость таких продуктов для потребителя. Поскольку далее в докладе рассматривается ряд возможных мер политики, следует заранее оговориться, что меры политики непосредственно на уровне сельскохозяйственного производства вряд ли будут эффективны и действенны с точки зрения продвижения здорового питания, если при их разработке не будут учтены особенности переработки сельскохозяйственной продукции, дистрибуции и сбыта пищевых продуктов во всех звеньях продовольственной товаропроводящей цепочки²⁵³ и не будет получен ответ на вопрос, как реализация тех или иных мер политики скажется на каждом звене цепочки. Ниже рассматриваются меры политики и инвестиции, направленные на решение конкретной задачи расширить финансовую доступность здорового питания – в том числе здоровых пищевых рационов, составленных с учетом соображений обеспечения устойчивости – в контексте продовольственных систем и во всех звеньях продовольственных производственно-сбытовых цепочек.

Меры политики и инвестиции в ориентированные на потребности питания производственно-сбытовые цепочки. У правительств и институтов развития всего мира растет интерес к использованию ориентированных на потребности питания производственно-сбытовых цепочек как средства повышения качества питания²⁵⁴. В качестве примера можно привести инвестиции в совершенствование хранения, переработки и пресервации пищевых продуктов. Как сказано выше, на уровне производства расширение ассортимента растениеводческой продукции и диверсификация за счет производства продукции агролесоводства, животноводства и/или рыбного хозяйства могут способствовать увеличению доходов и повышению качества питания мелких производителей²⁵⁵.

Необходимость в более решительных мерах политики по созданию ориентированных на потребности питания производственно-сбытовых цепочек наиболее актуальна для стран с высоким и средним уровнями дохода, а также для стран с низким уровнем дохода, где экономика растет быстрыми темпами, аграрный сектор выступает в качестве поставщика сырья для пищевой промышленности, а политика в отношении продовольственных систем ведет к удешевлению пищевой энергии и удорожанию питательных веществ¹⁸⁶. Кроме того, было отмечено, что в странах с низким и средним уровнями дохода рекламируются и широко доступны высококалорийные пищевые продукты глубокой переработки, производство которых требует наращивания поставок соответствующих ингредиентов (в первую очередь рафинированных крахмалов, масла и сахаров), в то время как поставки питательных, подвергнутых минимальной переработке пищевых продуктов сдерживаются²⁵⁶. Наряду с другими факторами, подобного рода явления подчеркивают необходимость в мерах политики, направленных на содействие развитию продовольственных систем, где вся продовольственная производственно-сбытовая цепочка, начиная с производства, ориентирована на потребности питания¹⁸⁶.

Например, на фоне уникального характера проблем, с которыми сталкиваются МОСТРАГ, Глобальная программа действий в области продовольственной безопасности и питания для малых островных развивающихся государств обращает особое внимание на важность формирования в большей мере ориентированных на потребности питания и невосприимчивых к внешним воздействиям продовольственных систем и соответствующих производственно-сбытовых цепочек. Подход, ориентированный на потребности питания, нацелен на решение множества проблем: это, в частности, рост масштабов неполноценного питания; связанные с охраной здоровья затраты, обусловленные появлением и популярностью высококалорийных продуктов глубокой переработки; высокий уровень потерь и порчи пищевых продуктов; нарастание проблем в области безопасности пищевых продуктов; учащение случаев трансграничных болезней; деградация окружающей среды и природных ресурсов¹⁷⁵. В качестве еще одного примера можно привести Индонезию с ее проектом по развитию источников средств к существованию мелких фермеров для заполнения "пробела в питании", который особо отчетливо ощущали на себе девушки-подростки, где был принят подход, основанный на создании ориентированных на потребности питания производственно-сбытовых цепочек. В рамках проекта были определены продовольственные товары, которые могли заполнить пробел в питании девушек и членов их семей – бананы, маниок, кукуруза, шпинат, сладкий картофель и рыба; производство этих продуктов стало для мелких фермеров прибыльным бизнесом. Ориентированный на потребности питания подход способствовал расширению прав и возможностей женщин и росту доходов, заложил основы местной продовольственной системы, способной на устойчивых началах обеспечивать местное население питательной пищей, за счет чего формируются здоровые пищевые привычки. Таким образом инвестиции в несколько производственно-сбытовых цепочек способствовали как расширению пищевого разнообразия, так и диверсификации источников дохода²⁵⁷.

Меры политики и инвестиции, нацеленные на сокращение потерь пищевой продукции. Такие меры политики и инвестиции могут расширить финансовую доступность питательных пищевых продуктов двумя путями. Во-первых, за счет уделения большего внимания начальным (производственным) звеньям продовольственной товаропроводящей цепочки, что позволит значительно нарастить предложение и тем самым снизить цены на продовольственные товары у их непосредственного производителя¹⁸¹. Это особенно важно с точки зрения сокращения потерь наиболее питательных скоропортящихся пищевых продуктов, в том числе овощей и фруктов, молочных продуктов, рыбы и мяса. Во-вторых, за счет сосредоточения на тех звеньях продовольственной товаропроводящей цепочки, где имеет место самый высокий уровень потерь пищевой продукции, поскольку, скорее всего, именно там возможно добиться максимального снижения стоимости соответствующего пищевого продукта. В целом для различных товаров и разных стран воздействие на цены будет неодинаковым¹⁸¹. Во многих странах с низким и средним уровнями дохода максимально высокая доля потерь скоропортящихся пищевых продуктов обусловлена отсутствием рынков, плохим состоянием дорожной инфраструктуры и неразвитостью сетей холодильного хранения. Инвестиции в развитие складских мощностей, в технологии послеуборочного хранения сельхозпродукции и пресервации пищевых продуктов не только сократят их потери, но также помогут сохранить содержащиеся в них питательные вещества и повысить уровень их безопасности.

Меры политики и инвестиции в ориентированную на потребности питания обработку и переработку. Наряду с созданием хранилищ, повышению эффективности во всех звеньях производственно-сбытовой цепочки будет способствовать создание мощностей по обработке и переработке продовольственной продукции. На уровне потребителя такое повышение эффективности (в форме сокращения расходов) будет способствовать расширению финансовой доступности здорового питания. Совершенствование технологий хранения, переработки и пресервации может не только сгладить негативное воздействие фактора сезонности на уровень продовольственной безопасности и питания, но также способствовать росту доходов производителей пищевых продуктов¹⁸². В Индонезии поддержка рыболовства и аквакультуры, переработки и сбыта рыбной продукции в общинах, проживающих в прибрежной зоне и на малых островах, позволила обеспечить повышение продуктивности, рост доходов, пищевое разнообразие, расширение прав и возможностей женщин (см. врезку 23).

Обогащение пищевых продуктов. Более двух миллиардов человек страдают сегодня от дефицита питательных микроэлементов, вызванного главным образом недостатком в их рационах витаминов и минеральных веществ. В качестве экономически целесообразной меры борьбы с таким дефицитом рекомендовано обогащение регулярно потребляемых пищевых продуктов (например, обогащение соли йодом) и основных пищевых продуктов (их биофортификация на уровне производства или обогащение на послеуборочной стадии)²⁶³. Биофортификация продукции растениеводства заключается в повышении содержания питательных веществ в процессе выращивания сельскохозяйственных культур, для чего применяются соответствующие агрономические приемы, традиционные методы селекции растений либо современные биотехнологии, позволяющие увеличить содержание питательных микроэлементов и за счет этого обеспечить включаемым в рацион основным продуктам максимально высокие питательные свойства²⁶⁴. Это особо важно для сельских бедняков и мелких семейных хозяйств в странах с низким и средним уровнями дохода, где в рационах основные пищевые продукты занимают, как и прежде, ведущее место, а здоровое питание остается недоступным. При минимальной разнице в цене обогащенные продукты содержат гораздо больше питательных микроэлементов, и это позволяет домохозяйствам снизить общую стоимость здорового пищевого рациона. Для обеспечения качества обогащения пищевых продуктов в соответствии с принятыми на международном уровне руководящими указаниями необходимо наличие национальных стандартов, систем обеспечения и контроля качества, регулирования и мониторинга в системе здравоохранения^{265,266,267,268}.

Инвестиции в дорожную сеть, транспорт и рыночную инфраструктуру. Совершенствование национальной дорожной сети, транспортной и рыночной инфраструктуры требует масштабных государственных и частных инвестиций, но в конце концов может способствовать расширению финансовой доступности здорового питания. Расходы на транспортировку продукции затрудняют расширение финансовой доступности здорового питания, особенно там, где уровень дохода невысок. Инвестиции в развитие физической инфраструктуры за пределами хозяйств могут способствовать сокращению затрат на доставку продуктов, в первую очередь скоропортящихся, на рынок. Кроме того, обеспечение возможности всепогодной эксплуатации сельских дорог и национальной дорожной сети в целом может упростить фермерам доступ к рынкам и способствовать сокращению потерь до и после сбора урожая, что, в свою очередь, послужит снижению потребительских цен (см. раздел 2.3, врезка 19).

Совершенствование физической инфраструктуры сельских и городских рынков расширяет доступ к рынкам для производителей сельскохозяйственной продукции: они могут торговать своим товаром в чистоте и в условиях конкуренции. При этом формируются конкурентные цены и укрепляется продовольственная среда, обеспечивающая потребителям доступ к продовольствию, в том числе к разнообразным свежим и питательным продуктам. С учетом роста городских рынков потенциал подобных мер представляется существенным. В Азии, например, через городские рынки проходит около 60–70% всего поставляемого продовольствия²⁶⁹; в Африке городские рынки растут очень быстро, сегодня там реализуется половина и более всех потребляемых пищевых продуктов. В Кении 95% потребляемых овощей и фруктов выращивается местными производителями, в основном мелкими фермерами, а на сельские и городские рынки их продукция поступает при посредничестве малых и средних предприятий (МСП); такие товаропроводящие цепочки носят неформальный характер²⁷⁰. Меры политики, государственные и частные инвестиции в развитие дорожной сети, транспортной и рыночной инфраструктуры укрепляют потенциал страны, обеспечивающий расширение разнообразия продовольствия, доступного на городских и сельских рынках, и снижение стоимости питательных пищевых продуктов.

В Бангладеш, например, государственные инвестиции позволили расширить доступ к рынкам за счет обустройства общинных рынков и ремонта ведущих к ним дорог, что в целом способствовало повышению уровня продовольственной безопасности и качества питания целевых бенефициаров²⁷¹. В Непале укрепление связей между организациями производителей высокотоварных культур и местными торговцами способствовало повышению уровня продовольственной безопасности производителей, которые были целевыми бенефициарами инициативы²⁷². Инициатива правительства Соединенных Штатов Америки по содействию организации еженедельных фермерских рынков и регулированию работы местных супермаркетов, которые обязаны иметь запас свежих продуктов, помогла расширить доступ к питательным пищевым продуктам жителей "продовольственных пустынь", как часто называют районы проживания населения с низким уровнем доходов, где питательная пища недоступна²⁷³.

Обеспечение учета в торговой и рыночной политике баланса интересов производителей и потребителей. Часто мерам торговой и рыночной политики, нацеленным на снижение стоимости продовольствия для потребителей, сложно придать уравновешенный характер, не говоря уже о необходимости избегать мер, которые могут лишать стимулов местных производителей питательной пищевой продукции. Тем не менее, с точки зрения влияния на стоимость здорового питания для городских и сельских потребителей и обеспечения соответствия требованиям стандартов в области безопасности пищевых продуктов, меры в поддержку эффективности механизмов внутренней торговли и сбыта, возможно, не менее – если не более – важны, чем меры в поддержку международной торговли. Это особенно актуально, если учитывать высокие темпы урбанизации, удлинение продовольственных товаропроводящих цепочек и в целом ужесточение требований, предъявляемых к местным продовольственным системам: потребитель хочет большего разнообразия в выборе доступных продуктов питания, требует, чтобы соблюдались стандарты безопасности пищевых продуктов и решались вопросы обеспечения устойчивости.

Меры международной торговой политики, как правило, оказывают воздействие на стоимость и финансовую доступность здорового питания за счет относительного увеличения или снижения цен на импортные и конкурирующие с ними местные товары (врезка 24). Как сказано в разделе 2.3, защитные меры в торговой политике (например, импортные тарифы, меры нетарифного регулирования, квоты), как и программы субсидирования производственных ресурсов, обычно направлены на защиту и стимулирование национального производства основных продуктов питания, которые являются богатым источником пищевой энергии, например риса или кукурузы, нередко в ущерб производству питательных пищевых продуктов, например овощей и фруктов, содержащих гораздо больше витаминов и минеральных веществ. Более того, меры нетарифного регулирования, вводящие избыточно жесткие стандарты безопасности пищевых продуктов, могут недолжным образом отразиться на стоимости питательных пищевых продуктов. Это также может повлечь негативные последствия в плане финансовой доступности здорового питания. Таким образом, исключительно важно, чтобы правительства всесторонне рассматривали влияние мер нетарифного регулирования на финансовую доступность питательных пищевых продуктов и не допускали возведения регуляторных барьеров в торговле, затрудняющих доступ бедных домохозяйств к здоровому питанию. В целом, и в частности в условиях продовольственных кризисов, как сегодня, когда мир захватывает пандемия COVID-19, протекционизм в торговле ведет к увеличению стоимости здоровых пищевых рационов, поэтому ограничивать торговлю сельскохозяйственной продукцией не следует.

Укрепление продовольственных товаропроводящих цепочек в условиях гуманитарной ситуации. В определенных условиях, если, например, вследствие катаклизмов природного либо антропогенного характера (масштабных наводнений, землетрясений, вооруженных конфликтов, гражданских волнений и т.п.) в существующих продовольственных товаропроводящих цепочках произойдут сбои, многие из приведенных выше рекомендаций могут оказаться трудновыполнимыми. Такая ситуация чревата разрывом продовольственных товаропроводящих цепочек, которые не смогут восстановиться до тех пор, пока местные рынки и сами цепочки, потерявшие былой потенциал, не возобновят снабжение продовольствием уязвимых групп населения, в том числе перемещенных лиц, нуждающихся в гуманитарной помощи. Как правило, низкий производственный потенциал местных общин, неразвитая рыночная инфраструктура, препятствия в товаропроводящих цепочках и ограниченность рыночной конкуренции, скорее всего, приведут к увеличению цен на продовольствие для отдельных уязвимых групп, имеющих низкие доходы либо вообще лишенных источников дохода. Недостаточное количество питательных пищевых продуктов – свежих овощей и фруктов, рыбы, мяса – даже при наличии основных пищевых продуктов, которые население получает в качестве продовольственной помощи, еще больше препятствует финансовой доступности не только здорового, но и питательного пищевого рациона. Исключительно важно, чтобы в таких ситуациях ключевые участники продовольственной товаропроводящей цепочки обеспечивали для уязвимых групп более широкий доступ к питательным пищевым продуктам, что можно увидеть на примере лагеря беженцев Какума в Кении (врезка 25).

Ориентированные на потребителя меры политики по обеспечению финансовой доступности здорового питания

Меры политики, направленные на сокращение масштабов нищеты и социального неравенства. Меры политики, нацеленные на сокращение масштабов нищеты и неравенства в доходах, не только обеспечивают рост занятости и расширение деятельности, являющейся источником формирования доходов, они играют ключевую роль в повышении доходов населения и, следовательно, способствуют расширению финансовой доступности здорового питания. Более 700 млн человек, то есть около 10% населения планеты, до сих пор живут в условиях крайней нищеты²⁸⁰. Около 80% из них проживают в сельских районах²⁸¹. Более того, как отмечено в разделе 2.1, ни один из этих 700 млн человек не может позволить себе здорового или хотя бы питательного пищевого рациона. Достижение ЦУР 1, а именно "повсеместная ликвидация нищеты во всех ее формах", остается важнейшей задачей, решение которой требует масштабных мер политики, государственных и частных вложений в социально-экономический сектор многих стран, тесной координации с усилиями по достижению ЦУР 2 и других ЦУР. Особо справедливо это сегодня, когда воздействие пандемии COVID-19 не только угрожает затруднить доступ к здоровому питанию, но может перечеркнуть достигнутые в последние десятилетия большинством стран успехи в стабильном сокращении распространенности нищеты¹⁴².

Отмечен важнейший синергетический эффект мер политики, обеспечивающих рост занятости и сокращение неравенства доходов в целях повышения уровня продовольственной безопасности, улучшения питания и обеспечения социальной защиты; эти вопросы были подробно рассмотрены в выпуске доклада за 2019 год. Кроме того, в том же выпуске были всесторонне рассмотрены проблемы, препятствующие поддержанию уровня продовольственной безопасности и питания, поскольку они сказываются и на мерах, направленных на защиту доходов в условиях замедления и спада в экономике, что, в частности, имеет место под воздействием COVID-19.

В этом году авторы доклада подчеркивают важность мер политики в области социальной защиты, как минимум тех, которые ориентированы на потребности питания. Такие меры политики наиболее целесообразны, поскольку они способны открыть потребителям с низким уровнем доходов более широкий доступ к питательной пище и таким образом расширить финансовую доступность здорового питания. Особую важность они приобретают при ухудшении сложившегося положения, что и наблюдается сегодня в условиях пандемии COVID-19.

Более полный учет проблематики питания в механизмах социальной защиты. Рассмотренные в предыдущих разделах результаты анализа финансовой доступности трех пищевых рационов свидетельствуют о том, что высокие ценовые барьеры делают недоступными для миллионов людей даже рационы, лишь обеспечивающие получение достаточного количества пищевой энергии. Для повышения уровня продовольственной безопасности и качества питания, укрепления здоровья в мире повсеместно используются различные механизмы социальной защиты, обеспечивающие рост покупательной способности бедняков²⁸². Такие механизмы представляют собой комплекс мер политики и программ, направленных на решение экономических, экологических и социальных проблем, связанных с уязвимостью в плане нищеты, отсутствия продовольственной безопасности и неполноценного питания, посредством обеспечения защиты и расширения источников средств к существованию, в частности, за счет снижения финансовых и социальных барьеров, препятствующих доступу к продовольствию²⁸³.

Особую важность эти механизмы приобретают при ухудшении сложившегося положения, что и наблюдается сегодня в условиях пандемии COVID-19. Недавно проведенный Всемирным банком и ЮНИСЕФ обзор мер политики в области социальной защиты показал, что такие меры были введены или адаптированы в 151 стране²⁸⁴. Чаще всего страны прибегают к программам предоставления денежных пособий, которые дополняются распределением продовольственной помощи и ваучеров; важное место занимают программы школьного питания. Обзор примеров реализации таких мер политики позволил установить, что на протяжении апреля 2020 года число стран, в той или иной мере прибегающих к механизмам социальной защиты, неуклонно увеличивалось; в первую очередь это было заметно на примере стран с низким уровнем дохода, за исключением ряда стран Центральной и Восточной Африки, находящихся в ситуации затяжного кризиса (Демократическая Республика Конго, Сомали и Южный Судан). Этот факт вызывает тревогу, поскольку в странах Африки к югу от Сахары недоедание распространено шире, чем где-либо еще²⁸⁴. В целом наращивание инвестиций в социальную защиту следует приветствовать, но в ряде стран такие вложения привели к избыточному обременению механизмов социальной защиты.

В подобных условиях наиболее целесообразно использовать механизмы, ориентированные на потребности питания, потому что они расширяют доступ потребителей, получающих низкие доходы, к питательным пищевым продуктам; в качестве примера можно привести программы школьного питания, закупки для которых осуществляются государством. При необходимости следует создавать условия для обогащения пищевых продуктов питательными микроэлементами²⁸⁵ и способствовать формированию здоровой пищевой среды, стимулируя потребителей включать в рацион больше разнообразных и питательных пищевых продуктов, чтобы снизить зависимость от основных продуктов с высоким содержанием крахмала и сократить потребление пищи, излишне богатой жирами, сахарами и/или солью. Так, в Сальвадоре рекомендации по мерам политики, наравленным на расширение финансовой доступности здорового питания, в первую очередь для бедных домохозяйств, предусматривают реализацию ориентированных на проблематику питания программ в сфере социальной защиты (врезка 26).

Программы предоставления денежных пособий. На фоне многообразия программ социальной защиты эффективность программ предоставления денежных пособий определяется следующими факторами: i) уровнем доходов, которые дополняются за счет средств программы; ii) тем, насколько такие программы позволяют сократить разрыв в обеспечении финансовой доступности продовольствия; iii) наличием на местных рынках питательных пищевых продуктов; либо iv) обусловленностью предоставления пособий использованием каких-либо услуг, например, услуг по дородовому наблюдению. Предоставление денежных пособий может осуществляться в рамках самых разных программ, включая правительственные программы обеспечения социальных гарантий, предоставления пособий на детей и выплаты пенсий по старости, а также программы предоставления продовольственной помощи. Последние разрабатываются таким образом, чтобы обеспечивалось непосредственное удовлетворение потребностей в питании, тогда как в трех первых случаях решается задача удовлетворения первоочередных потребностей домохозяйств в денежных средствах, которые могут полностью или частично направляться на приобретение продуктов питания.

Воздействие этих очень непохожих программ с точки зрения обеспечения финансовой доступности питательных или здоровых пищевых рационов для населения обычно ограничено, поскольку их цели, как правило, предусматривают удовлетворение потребности не в здоровом питании, а в пищевой энергии. При этом должным образом проработанные программы в области социальной защиты также могут способствовать расширению финансовой доступности здорового питания, оказанию наиболее уязвимым в плане питания группам конкретных услуг и охвату населения, не получающего необходимых услуг²⁸⁷.

Так, в странах Африки к югу от Сахары реализация хорошо продуманных программ предоставления денежных пособий, обеспечивающих регулярное получение бенефициарами разумных сумм, привела к значительному росту ряда показателей пищевого разнообразия²⁸⁸. Повышению эффективности программ предоставления денежных пособий в достижении результатов в области питания способствуют такие факторы, как наличие доступных, в том числе по затратам, складов для хранения продовольствия^289,290, применение подхода, ориентированного на потребности питания, и сочетание программ по предоставлению денежных пособий с другими инициативами, например по просвещению в области питания²⁹¹. Кроме того, программы предоставления денежных пособий могут способствовать расширению пищевого разнообразия домохозяйств бедных фермеров: они могут стать источником средств для инвестиций на уровне хозяйства с целью наращивания и диверсификации производства²⁹². Сочетания этих инвестиций с другими положительными факторами, например расширением доступа к рынкам, позволит дополнительно повысить качество питания²⁹³.

Предоставление пособий в натуральной форме – в первую очередь программы обусловленного и необусловленного распределения продовольствия, которые сегодня реализуются в более чем 80 странах²⁴³ – это еще один путь воздействия механизмов социальной защиты, направленного на расширения доступа, в том числе финансового, к здоровому питанию: бенефициары получают продовольствие, и при этом часть денежных средств домохозяйств высвобождается и может направляться на приобретение других питательных пищевых продуктов. Таким образом, подобные меры не только способствуют увеличению количества потребляемой пищи и получаемой пищевой энергии, но и расширению разнообразия рационов. В определенных обстоятельствах отдача издержек на предоставление денежных пособий выше, чем на предоставление пособий в натуральной форме, требующих затрат на закупку продовольствия и логистическое обеспечение его распределения. В других случаях затраты на логистическое обеспечение в рамках программ предоставления пособий в натуральной форме могут покрываться экономией на масштабах, и тогда программы предоставления денежных пособий проигрывают им в эффективности достижения целей в области продовольственной безопасности и питания²⁹⁴. Как правило, считается, что программы предоставления денежных пособий служат оптимальным средством для расширения пищевого разнообразия в условиях сельских и городских районов с налаженными связями, а пособия в натуральной форме более эффективны для отдаленных территорий, где доступ к рынкам в значительной мере ограничен^294,295,296.

В Индии, например, существует Государственная система целевого распределения – это самая крупная социальная программа в мире, охватывающая 800 млн человек; бенефициары программы могут по субсидированным ценам приобретать зерно, которое реализуется через 500 000 "магазинов справедливых цен", открытых по всей стране²⁹⁷. Свидетельства воздействия программы в плане пищевого разнообразия и питания неоднозначны, хотя существуют подтвержденные данные, что ее реализация обеспечила увеличение потребления питательных микроэлементов^297,298,299. Результаты других исследований говорят о том, что программа до сих пор сталкивается с проблемами в обеспечении эффективности, в первую очередь в определении целевых групп населения, страдающих от нищеты и отсутствия продовольственной безопасности²⁹⁹.

Программы школьного питания. Кроме того, что программы школьного питания расширяют охват детей начальным образованием, они направлены на повышение качества питания через доступ к здоровым школьным рационам. Школьное питание предоставляется миллионам детей во всем мире, что способствует сокращению затрат на продовольствие, и это особо важно для семей с низкими доходами, лишенных возможности позволить себе здоровое питание. Таким образом школьное питание освобождает домохозяйства от затрат в размере стоимости предоставленных школьникам блюд. Было подсчитано, что закрытие школ в связи с пандемией COVID-19 лишило школьного питания 320 млн детей. Для многих из них ежедневно получаемый в школе рацион в значительной мере обеспечивает удовлетворение пищевых потребностей, поэтому будет верно сказать, что для бедных домохозяйств пандемия делает здоровое питание еще более недоступным в финансовом плане³⁰⁰.

Значительных успехов в расширении пищевого разнообразия за счет школьного питания добилась Эфиопия³⁰¹, в то время как в Гане школьное меню до сих пор не включает достаточно разнообразной пищи, способной обеспечить потребление питательных микроэлементов в необходимых количествах³⁰². Национальная программа школьного питания Бразилии увеличила в рационе школьников долю овощей и фруктов, сократив при этом количество продуктов глубокой переработки с высоким содержанием сахара и/или соли. Кроме того, она стимулировала приобретение продовольствия у мелких фермеров через механизмы государственных закупок, что стало одним из факторов успеха более широких комплексных программ³⁰³. Подход, ориентированный на потребности питания, играет исключительно важную роль в борьбе с неполноценным питанием через обеспечение питанием учеников школ²⁹⁵.

В контексте недостаточно широкого доступа к рынкам и неэффективности продовольственных товаропроводящих цепочек особую важность приобретают связи с местными производителями. Позитивное синергетическое воздействие предсказуемого и непрерывного спроса на продукты для школ и других государственных учреждений, в том числе местных больниц, способно обеспечить укрепление источников средств к существованию мелких производителей и сокращение операционных издержек производителей и потребителей³⁰⁴.

Субсидирование питательных пищевых продуктов. Эффективно способствовать расширению финансовой доступности здорового питания может закрепление традиций здорового питания через субсидирование розничных цен на питательные пищевые продукты, в том числе овощи и фрукты. Многие страны мира прибегают к продовольственным субсидиям в стремлении снизить затраты наиболее уязвимых групп населения на питание. Хотя и считается, что, в отличие от программ предоставления денежных пособий, подобные меры нарушают рыночное равновесие²⁹⁵, целевое предоставление продовольственных субсидий может стать эффективным средством продвижения здорового питания^305,306. Системные исследования, охватившие в основном страны с высоким уровнем дохода, позволили сделать вывод о том, что снижение на 10% цен на продукты, составляющие основу здорового пищевого рациона, увеличивает их потребление на 12%³⁰⁵. Страны с низким и средним уровнями дохода чаще прибегают к масштабному, не носящему целевого характера субсидированию цен на основные продукты питания, нежели к целевому субсидированию питательных пищевых продуктов, например овощей и фруктов. На фоне все более широкого распространения избыточного веса и ожирения страны с низким и средним уровнями дохода, принадлежащие к субрегионам Северной Африки и частично Западной и Центральной Азии, стремясь склонить население к отказу от продуктов с высоким содержанием насыщенных жиров, трансжиров, сахаров и/или соли, внесли коррективы в собственную продовольственную политику, дополнив ее программами субсидирования продуктов питания (врезка 27).

Врезка 27

Пересмотр налоговой политики в свете опасений за здоровье населения с целью расширения финансовой доступности рационов, обеспечивающих удовлетворение минимальных потребностей в пище, в странах Северной Африки, Западной и Центральной Азии

В целях повышения уровня продовольственной безопасности и борьбы с нищетой правительства стран Северной Африки и частично Западной и Южной Азии традиционно субсидируют продовольственные цены. Обычно объектом субсидий становятся молоко, пшеница, пшеничная мука, хлеб, масла, рис, сахар и сухое молоко³⁰⁷. Такие субсидии в значительной мере способствовали увеличению потребления продовольствия: в городах Египта на субсидированные продукты приходилось до 45% получаемой с пищей энергии, в Тунисе – до 60%.

Однако программы субсидирования продуктов питания были затратны – в 2011 году они в среднем обходились в 1% ВВП³⁰⁷ – и не всегда были целевым образом обращены к наиболее нуждающимся группам населения. Кроме того, во многих странах региона имел место переход к другим моделям питания, вследствие чего сегодня многие домохозяйства страдают от множественного бремени неполноценного питания. Более 20 млн детей, проживающих в регионе Восточного Средиземноморья (по классификации ВОЗ), столкнулись с проблемой отставания в росте, а половина взрослого населения страдает от избыточного веса и ожирения³⁰⁸. Цель субсидий не всегда состояла в продвижении здорового питания или обеспечении финансового доступа к нему.

С учетом высоких затрат и необходимости повысить эффективность поддержки наиболее бедных групп населения³⁰⁹ многие страны региона, в том числе Алжир, Египет, Иордания, Иран (Исламская Республика), Йемен и Тунис, в последние годы пересмотрели программы предоставления субсидий в пользу механизмов более целенаправленного характера³¹⁰. В результате от многих субсидий, не соответствовавших задаче перехода на здоровое питание, отказались, сохранив лишь субсидии на масла, сахар, белую муку и хлеб³¹¹.

На фоне растущего распространения избыточного веса и ожирения (см. приведенный ниже рисунок) некоторые страны перешли к использованию политических инструментов, нацеленных на отказ от потребления продуктов с высоким содержанием жиров, сахаров и соли. В большинстве случаев были обложены налогом сахаросодержащие напитки (ССН) и газированные энергетические напитки. Ставка такого налога в Катаре, Марокко, Объединенных Арабских Эмиратах, Омане и Саудовской Аравии составляет 50%, в Иране (Исламской Республике) – 20%^312,313,314. После того как в 2017 году Саудовская Аравия ввела 50-процентный налог на газированные безалкогольные напитки и 100-процентный налог на энергетические напитки, их потребление через год сократилось, соответственно, на 41 и 58%³¹⁵. В декабре 2019 года под обложение тем же налогом попали другие, ранее не облагавшиеся ССН.

Меры налоговой политики подкрепляются мерами, нацеленными на содействие формированию здоровой продовольственной среды и продвижение здорового питания. Пакет мер, реализуемых в Саудовской Аравии, предусматривает, в частности, отказ от трансжиров промышленного производства³¹⁶, нанесение на лицевую сторону упаковки "светофорной" цветовой маркировки и указание в меню энергетической ценности предлагаемых блюд³¹⁷, установление максимально допустимого значения содержания соли в хлебобулочных изделиях³¹⁸ и реализацию добровольной программы изменения рецептуры других продуктов для снижения содержания в них соли, сахара и насыщенных жиров³¹⁹. Такие меры сопровождаются проведением кампаний по повышению осведомленности о здоровом питании и о составе здорового пищевого рациона. Такое сочетание нескольких подходов в целях продвижения здорового питания соответствует новой Региональной стратегии ВОЗ в области питания на 2020–2030 годы для региона Восточного Средиземноморья (по классификации ВОЗ)³⁰⁸, которая определила для государств-участников направления действий в регионе на вторую половину Десятилетия действий ООН по проблемам питания.

Распространенность избыточного веса и ожирения среди взрослого населения отдельных стран Северной и Восточной Африки, Западной и Южной Азии, 2017 год

Назад

Все рассмотренные варианты ориентированных на потребности питания мер социальной политики могут эффективно содействовать росту покупательной способности бедных и уязвимых групп населения и, следовательно, расширению их финансового доступа к здоровому питанию. Однако с учетом того, что для каждой страны характерны свои исходные точки, собственные проблемы и возможные компромиссы, в том числе затрагивающие источники средств к существованию населения, зависящего от сельской экономики, более эффективным, чем любая отдельно взятая мера политики, может оказаться сочетание дополнительных мер политики, нацеленных на снижение стоимости питательных пищевых продуктов с одновременным расширением финансовой доступности здорового питания.

Дополнительные меры политики по продвижению здорового питания

Как уже отмечалось в этой части выше, состав рациона питания и методы производства соответствующих продуктов не только влияют на здоровье человека, но также оказывают заметное воздействие на состояние окружающей среды и изменение климата. Представленные в докладе результаты проведенного анализа указывают, что, если существующие модели потребления продовольствия не изменятся, к 2030 году ежегодные суммарные издержки общества, связанные с охраной здоровья его членов и изменением климата, достигнут 3 трлн долл. США, причем эта цифра занижена, поскольку в расчет не были приняты прочие экологические издержки. И для каждого человека, и для общества в целом такие издержки непомерно велики; если правительства во всем мире не примут мер к их сокращению, то в будущем они не только станут угрозой для продовольственной безопасности, питания и здоровья сотен миллионов человек, но и почти наверняка не позволят достичь к 2030 году целого ряда ЦУР.

Как было подчеркнуто, осуществление перехода на здоровые режимы питания потребует значительных преобразований продовольственных систем на всех уровнях. Важно подчеркнуть, что при некотором совпадении целей эти преобразования не ограничиваются лишь возможными мерами политики и инвестициями, которые разрабатываются и реализуются с конкретной целью снизить стоимость и расширить финансовую доступность здорового питания. Имеется в виду, что необходимо обеспечить выполнение и других условий, что требует широкого спектра дополнительных мер политики, конкретно нацеленных на повышение уровня осведомленности потребителей, призванных изменить их предпочтения в пользу здорового питания и, возможно, обеспечивающих синергетический эффект для достижения экологической устойчивости (врезка 28). Отсюда вытекает важность согласования политики и координации мер во всех соответствующих секторах и привлечения заинтересованных сторон, указанных в начале раздела.

На национальном уровне поддержку такому политическому механизму мог бы обеспечить полноценный учет в национальных диетологических рекомендациях по нормам потребления пищевых продуктов (РПП) соображений обеспечения устойчивости. Пока РПП разработаны не всеми странами, поэтому для обеспечения соответствия реализуемых в различных секторах (питание, здравоохранение, сельское хозяйство, образование, налоги, торговая политика и др.) процессов национальным целям в области охраны здоровья и обеспечения устойчивости, например, для формирования стратегий производства продовольствия, нацеленных на укрепление его устойчивости, следовало бы воспользоваться уже действующими диетологическими рекомендациями.

На протяжении второй половины Десятилетия действий Организации Объединенных Наций по проблемам питания (2016–2025 годы)²⁴⁵ странам рекомендуется расширить масштабы практических действий по формированию позитивной среды в поддержку питания. Способствовать достижению успехов в этом направлении может укрепление на глобальном, региональном, национальном и местном уровнях тематических сетей по вопросам питания, что благотворно скажется на политической поддержке и развитии сотрудничества внутри стран и между странами³³⁵.

Рекомендации в отношении дальнейших исследований. Необходимы дальнейшие исследования в поддержку мер политики, направленных на обеспечение финансовой доступности здорового питания с учетом соображений устойчивости. Во врезке 29 определены три конкретные области, где успех обусловлен выделением достаточного финансирования.

Выводы

Итак, расширение финансовой доступности здорового питания для всех с сокращением потребления высококалорийных продуктов, обладающих минимальной питательной ценностью, и продуктов, оказывающих негативное воздействие на здоровье и окружающую среду, требует значительного преобразования существующих продовольственных систем во всем мире. С учетом присущего каждой стране уникального контекста и несхожести отправных точек процессов, необходимых в рамках такого преобразования, авторы доклада надеются, что рекомендованные в этом последнем разделе меры политики и инвестиции докажут свою целесообразность. Кроме того, несмотря на признанный недостаток данных и наличие пробелов в исследованиях, здесь были рассмотрены различные варианты мер политики и инвестиций, направленных на снижение стоимости питательных пищевых продуктов и расширение финансовой доступности здоровых пищевых рационов, в частности рационов, обладающих высоким потенциалом обеспечения экологической устойчивости, эффективность которых была доказана бесчисленным множеством тематических исследований. Были также рассмотрены вопросы формирования дополнительной политической среды для одновременного продвижения здорового питания, что в еще большей мере обусловливает необходимость в согласовании политики и координации действий всех соответствующих секторов и привлечении всех ключевых заинтересованных сторон.

Содержащиеся в настоящем докладе рекомендации лежат в том же русле, что и рекомендации в рамках Десятилетия действий Организации Объединенных Наций по проблемам питания (2016–2025 годы), в том числе по направлению деятельности 1 "Формирование устойчивых и невосприимчивых к внешним воздействиям продовольственных систем, способствующих оздоровлению рационов питания", направлению деятельности 3 "Социальная защита и просвещение по вопросам питания" и направлению деятельности 5 "Создание безопасных и благоприятных условий для обеспечения здорового питания в любом возрасте". Оставшиеся до завершения Десятилетия годы открывают возможность ускорения деятельности по указанным направлениям.

Кроме того, предпринятый анализ и предлагаемые рекомендации по мерам политики могли бы использоваться при формировании повестки намеченного на 2021 год первого Саммита ООН по продовольственным системам. Основная цель проведения саммита заключается в том, чтобы помочь заинтересованными сторонам вникнуть в комплексные взаимосвязи и принять продуманные решения, от которых будет зависеть будущее продовольственных систем и ускорение работы по достижению ЦУР к 2030 году.

Кроме того, в полной мере признается важность рекомендаций по мерам политики, которые в настоящее время обсуждаются в Риме в рамках разработки Комитетом по всемирной продовольственной безопасности (КВПБ) "Рекомендаций по продовольственным системам в интересах питания". Задача рекомендаций заключается в "содействии преобразованию продовольственных систем и созданию условий для их устойчивости, с тем чтобы обеспечить наличие, ценовую доступность, приемлемость, безопасность, достаточное количество и отвечающее требованиям качество продуктов питания, необходимых для устойчивого здорового рациона, и при этом соответствие верованиям, культуре и традициям, пищевым привычкам и предпочтениям людей с соблюдением национальных и международных законов и обязательств"³³⁷. После окончательного согласования и одобрения рекомендации, изложенные в разрабатываемом документе, будут представлять значительный интерес для правительств и партнеров по развитию с точки зрения формирования и реализации всеобъемлющего комплекса мер политики, нацеленных на преобразование продовольственных систем.