Предисловие

Искоренение голода, решение проблемы отсутствия продовольственной безопасности, а также обеспечение устойчивости сельского хозяйства и рационального использования природных ресурсов составляют главную суть целей в области устойчивого развития (ЦУР) и являются необходимым условием реализации всей Повестки дня в области устойчивого развития на период до 2030 года. ФАО принадлежит важная роль в оценке прогресса на пути ее реализации.

Но если судить по последним данным, то картина получается мрачная. Эти данные свидетельствуют о том, что подавляющего большинства показателей ЦУР, связанных с устойчивостью сельского хозяйства, продовольственной безопасностью и питанием, достичь не удается. Через четыре года после начала осуществления Повестки дня на период до 2030 года практически все они ухудшились, и лишь в нескольких областях наблюдается некоторый прогресс.

Начиная с 2015 года численность недоедающих во всем мире растет и возвращается к уровням, которые наблюдались в 2010–2011 годах. Иначе говоря, более 820 миллионов человек по прежнему голодают. У мелких сельхозпроизводителей серьезно затруднен доступ к ресурсам и услугам; в результате их доходы и производительность систематически оказываются ниже, чем у крупных производителей продовольствия. Около 60 процентов местных пород скота находятся под угрозой исчезновения в 70 странах, располагающих информацией об этой угрозе, в отношении же оставшихся двух третей местных пород такой информации просто нет. Несмотря на это, достаточные запасы генетического материала, позволяющие восстановить породу в случае ее исчезновения, есть менее чем для одного процента всех местных пород скота (всего их насчитывается 7 760). Несколько лучше обстоят дела с сохранением генетического материала растений. По оценкам, треть рыбы в океанах перелавливается, а доля мировых запасов морской рыбы, находящихся в пределах биологически устойчивых уровней, по сравнению с 1974 годом сократилась с 90 процентов до 66,9 процента в 2015 году. Тем не менее примерно в 30 процентах стран уровни соблюдения положений основных международных документов в области борьбы с незаконным, несообщаемым и нерегулируемым рыбным промыслом (ННН-промыслом) по прежнему низкие, а в 20 процентов стран уровни соблюдения положений основных международных документов по содействию доступу рыбаков, занятых в секторе маломасштабного рыболовства, к производственным ресурсам, услугам и рынкам, находятся на уровне от низкого до среднего.

За период с 2000 по 2015 год мир лишился лесных площадей размером с Мадагаскар, хотя темпы обезлесения, похоже, замедляются. В 2016–2017 годах высокие цены на продовольствие ухудшили ситуацию более чем в трети развивающихся стран, не имеющих выхода к морю, в каждой четвертой стране Африки и Западной Азии и в каждой пятой стране Центральной и Южной Азии. Многие из этих проблем, вероятно, были бы менее острыми, если бы сельское хозяйство получало достаточное финансирование. Однако по имеющимся данным государственные инвестиции в сельское хозяйство сокращаются, если сравнить их объем с вкладом сельскохозяйственного сектора в валовой внутренний продукт (ВВП).

В первом ежегодном докладе ФАО о ходе достижения ЦУР будут рассмотрены ключевые данные и динамика показателей, которые курирует ФАО. ФАО назначена учреждением-координатором ООН по 21 показателю достижения ЦУР; в настоящее время имеются данные по 18 из них.

В ФОКУСЕ

Оценка результатов достижения ЦУР

Измерение показателей достижения ЦУР – задача сложнейшая. И дело не только в том, что общее количество этих показателей в четыре раза больше, чем показателей достижения целей в области развития, сформулированных в Декларации тысячелетия (ЦРТ): в некоторых случаях эти показатели должны быть собраны еще и в разбивке по различным параметрам, таким как пол, возраст, географическое положение, этническая принадлежность, наличие или отсутствие инвалидности и т.д.

Для того чтобы помочь странам в измерении показателей достижения ЦУР, ФАО начиная с 2016 года реализует систематическую программу развития потенциала, которая включает региональные учебные семинары, миссии по оказанию технической помощи и курсы электронного обучения. На сегодняшний день в одном или нескольких таких учебных мероприятиях приняли участие 137 стран. Местные сотрудники, ответственные за подготовку докладов для ФАО, получили возможность ознакомиться более с чем 15 различными электронными учебными курсами, многие из которых доступны на нескольких языках. В результате в последние несколько лет среднее количество стран, отчитывающихся о достижении 21 показателя ЦУР, которые курирует ФАО, неуклонно росло: если в 2017 году их насчитывалось 29 процентов, то в 2019 году – уже 42 процента.

Несмотря на это, по ряду конкретных показателей данных по-прежнему мало либо в плане охвата стран, либо по количеству замеров в каждой стране, либо по обоим этим параметрам. Собственно говоря, на глобальном уровне до сих пор нет сопоставимых данных по четырем важнейшим показателям ЦУР, касающимся устойчивости сельского хозяйства, доступа женщин к земле и продовольственных потерь и пищевых отходов.

Отсутствие достоверной информации о ключевых показателях не позволяет странам разработать действенные меры политики в области продовольствия и сельского хозяйства и затрудняет усилия международного сообщества по организации сотрудничества в целях развития. Таким образом, данных по-прежнему сильно недостает, а достигнутые успехи пока не позволяют обеспечить большинству стран, особенно развивающимся, возможность отслеживать все показатели достижения ЦУР в ближайшие годы.

Большинство стран не реализуют ключевые механизмы сбора данных, такие как обследования фермерских хозяйств и домохозяйств, учет лесного фонда и оценки рыбных запасов. Но даже когда такие виды сбора данных проводятся регулярно, на их основе зачастую невозможно получить информацию, необходимую для расчета основных показателей ЦУР, связанных с продовольствием и сельским хозяйством. И это упущенная возможность, поскольку потенциально такие инструменты обследования можно без особых усилий модернизировать, обеспечив более широкий охват стран для отчетности о достижении ЦУР. Бывает также, что исходные данные для расчета показателей ЦУР есть, но передаются в ФАО нерегулярно.

В этой связи ФАО недавно развернула многостороннюю донорскую программу на общую сумму в 21 млн долл. США в целях ускорения оказания помощи странам в их усилиях по сбору, формированию, распространению и использованию данных по всем 21 индикатору, которые курирует Организация.

Численность голодающих постепенно увеличивается. В мире голодает 820 миллионов человек, т.е. примерно каждый девятый.

Как указано в докладе "Положение дел в области продовольственной безопасности и питания в мире – 2019" , после десятилетий неуклонного спада проблема голода в мире, судя по показателю распространенности недоедания, вернулась к уровням 2015 года, и в последние три года этот показатель практически не меняется, оставаясь на уровне чуть ниже 11 процентов. При этом численность голодающих постепенно растет. В результате более 820 миллионов человек в мире по-прежнему голодают.

Наиболее тревожная ситуация наблюдается в Африке, где с 2015 года распространенность недоедания незначительно, но устойчиво растет почти во всех субрегионах. В Центральной и Восточной Африке этот показатель достиг уровней в 26,5 процента и 30,8 процента, соответственно, и в последние годы наблюдается его быстрый рост, особенно в Западной Африке.

Как правило, такие тенденции обусловлены совокупностью факторов, включая конфликты и экстремальные погодные явления, которые в настоящее время имеют место в ряде стран Африки. Например, в странах Африки к югу от Сахары, затронутых конфликтами, за период с 2015 по 2018 год численность недоедающих увеличилась на 23,4 миллиона человек, что значительно больше по сравнению со странами, не подверженными конфликтам. Еще более тяжелые и долгосрочные последствия для продовольственной безопасности, по-видимому, связаны с засухами. В странах Африки к югу от Сахары, отнесенных к категории подверженным засухам, распространенность недоедания за последние шесть лет возросла с 17,4 до 21,8 процента, тогда как в других странах этого региона за тот же период этот показатель фактически уменьшился (в среднем с 24,6 до 23,8 процента). С 2012 года численность недоедающих людей в странах, подверженных засухам, увеличилась на 45,6 процента.

В большинстве регионов Азии распространенность недоедания постепенно снижалась, достигнув в 2017 году уровня в 11,4 процента. Исключение составляет Западная Азия, где с 2010 года этот показатель увеличивается и от недоедания страдают свыше 12 процентов населения. По уровню в регионе он уступает только Южной Азии, которая, несмотря на значительный прогресс, достигнутый за последние пять лет, по-прежнему является субрегионом с самым высоким уровнем распространенности недоедания (почти 15 процентов).

В субрегионе Западной Азии ситуация в странах, затронутых народными восстаниями (в арабских государствах) и другими конфликтами, разительно отличается от остальных стран. В первой группе стран распространенность недоедания возросла и без того с высоких 17,8 до 27,0 процентов, т.е. численность недоедающих за период с 2010 и 2018 год почти удвоилась.

В Латинской Америке и Карибском бассейне показатели недоедания в последние годы возросли, в основном из-за ситуации в Южной Америке, где распространенность недоедания увеличилась с 4,6 процента в 2013 году до 5,5 процента в 2017 году. Собственно говоря, в Южной Америке проживает большинство недоедающих этого региона (68 процентов).

Показатели распространенности недоедания в Центральной Америке и Карибском бассейне в последние годы, наоборот, снижаются, хотя в настоящее время они выше, чем в Южной Америке. Это коррелирует с моделью экономического роста, наблюдаемого в этих субрегионах, где реальный ВВП за период с 2014 по 2018 год вырос примерно на четыре процента, а темпы инфляции умеренны и стабильно ниже трех процентов.

Большинство недоедающих в мире (более 500 миллионов человек) проживает в Азии. Численность недоедающих неуклонно растет и в Африке: в 2018 году их насчитывалось почти 260 миллионов человек, при этом свыше 90 процентов из них являются жителями стран Африки к югу от Сахары. Учитывая эти цифры и тенденции, наблюдавшиеся в течение последнего десятилетия, достижение нулевого голода к 2030 году представляется все более сложной задачей.

В той или иной мере с проблемой отсутствия продовольственной безопасности, в том числе в умеренной форме, сталкиваются в общей сложности около двух миллиардов человек в мире. В случае умеренной формы отсутствия продовольственной безопасности люди не обязательно страдают от голода, но у них нет регулярного доступа к питательной и достаточной по количеству пище, что подвергает их большему риску различных форм неполноценного питания и ухудшения состояния здоровья.

Показатель достижения ЦУР 2.1.2 – это распространенность умеренной или тяжелой формы отсутствия продовольственной безопасности, измеряемая по Шкале восприятия отсутствия продовольственной безопасности (ШВОПБ).

Согласно последним оценкам ситуации с отсутствием продовольственной безопасности по ШВОПБ, 9,2 процента населения мира (т.е. чуть более 700 миллионов человек) в 2018 году столкнулись с тяжелой формой отсутствия продовольственной безопасности, т.е. количество потребляемой ими пищи было таким, что они могли испытывать голод.

В более широком смысле, т.е. если говорить не только о тяжелой форме отсутствия продовольственной безопасности и о голоде, имеющиеся данные показывают, что еще 17,2 процента населения мира, т.е. 1,3 миллиарда человек, сталкивались с отсутствием продовольственной безопасности в умеренной форме. Это означает, что у этих 1,3 миллиардов человек, даже если они не голодали, не было регулярного доступа к питательной и достаточной по количеству пище, что подвергало их большему риску различных форм неполноценного питания и ухудшения здоровья по сравнению с населением, обеспеченным продовольствием в достаточной мере.

В результате сочетания умеренной и тяжелой форм отсутствия продовольственной безопасности распространенность умеренной или тяжелой форм отсутствия продовольственной безопасности (показатель достижения ЦУР 2.1.2) составила 26,4 процента населения планеты, т.е. в общей сложности около 2 миллиардов человек. Начиная с 2014 года, когда ФАО только начала сбор данных по ШВОПБ, уровни отсутствия продовольственной безопасности растут как в мире в целом, так и в большинстве регионов. В Африке проблема отсутствия продовольственной безопасности (в умеренной или тяжелой формах) стоит намного острее, чем в остальных регионах мира и затрагивает более половины населения. Далее следует Латинская Америка, где уровень отсутствия продовольственной безопасности превышает 30 процентов, за ней идут Азия (23 процента), Северная Америка и Европа (8 процентов).

Географическое распределение этой проблемы показывает, что из двух миллиардов человек, страдающих от отсутствия продовольственной безопасности, 1,04 миллиарда (52 процента) живут в Азии, 676 миллионов (34 процента) – в Африке и почти 188 миллионов (9 процентов) – в Латинской Америке. По уровню отсутствия продовольственной безопасности в распределении населения между регионами имеют место существенные различия. Например, в Африке не просто самый высокий показатель распространенности отсутствия продовольственной безопасности в целом, но она также является регионом, где от тяжелой формы отсутствия продовольственной безопасности страдает наибольшая часть населения. В Латинской Америке, и даже в большей степени в Северной Америке и Европе, доля тех, кто сталкивается с отсутствием продовольственной безопасности в тяжелой форме, намного меньше.

Отсутствие продовольственной безопасности может по-разному сказываться на здоровье и состоянии людей и чревато негативными последствиями для их психического, социального и физического благополучия.

Многие исследования с использованием субъективных шкал отсутствия продовольственной безопасности свидетельствуют о негативных социально-психологических последствиях этой проблемы для женщин и детей. Кроме того, в одном из исследований с использованием глобальных данных по ШВОПБ было установлено, что отсутствие продовольственной безопасности связано с ухудшением психического здоровья и конкретными социально-психологическими стрессорами в разных регионах мира вне зависимости от социально-экономического статуса обследуемых.

Имеется также большое количество данных о связи между отсутствием продовольственной безопасности с различными формами неполноценного питания, включая отставание в росте у детей, а в странах с высоким и средним уровнями дохода – с избыточным весом и ожирением. Более высокая стоимость питательного продовольствия, стресс, связанный с жизнью в условиях отсутствия продовольственной безопасности, и необходимость психологически приспосабливаться к ограничениям в еде – все это причины, по которым у семей, столкнувшихся с проблемой отсутствия продовольственной безопасности, риск возникновения избыточного веса и ожирения может быть выше. Это указывает на взаимосвязь задачи 2.1 с задачей 2.2 ЦУР, которая касается ликвидации всех форм неполноценного питания.

У мелких производителей продовольствия продуктивность в среднем систематически ниже, чем у крупных, и в большинстве стран доходы мелких производителей продовольствия составляют менее половины доходов крупных производителей. Оценивать достигнутые результаты в этой области пока еще слишком рано.

Измерение продуктивности сельского хозяйства и доходов мелких производителей продовольствия^* имеет решающее значение для мониторинга реализации задачи 2.3 ЦУР, которая предусматривает удвоение как доходов, так и продуктивности сельского хозяйства. При этом в задаче 2.3 признана та важная роль, которую играют мелкие производители в содействии производству продовольствия во всем мире, сталкиваясь с более серьезными ограничениями в доступе к земле, другим производственным и вводимым ресурсам, знаниям, финансовым услугам, рынкам и возможностям. Поэтому для обращения вспять тенденции роста показателей голода и сокращения доли живущих в условиях крайней нищеты решающее значение имеет укрепление устойчивости мелких производителей продовольствия к внешним воздействиям и их адаптационного потенциала.

По оценкам ФАО, в мире насчитывается порядка 570 миллионов фермерских хозяйств, большинство из которых являются мелкими. В некоторых странах мелкие производители составляют до 85 процентов всех производителей продовольствия. Теперь, когда международное определение понятия "мелкие производители продовольствия" сформулировано, ФАО может рассчитать их среднюю производительность труда и доходы.

Данные о производительности труда мелких производителей продовольствия есть только для 11 стран, поскольку во многих обследованиях нет сопоставимых сведений о затратах труда в сельском хозяйстве, а если они есть, то касаются только растениеводства. Учитывая эти ограничения, во всех странах производительность труда мелких производителей в среднем систематически ниже по сравнению с крупными. Относительно больше данных о доходах мелких производителей продовольствия (они есть по 38 странам), которые также систематически ниже доходов крупных производителей. В большинстве стран доходы мелких производителей продовольствия составляют менее половины доходов крупных производителей, что подтверждает оправданность основного посыла задачи 2.3 ЦУР (удвоение доходов и продуктивности мелких производителей продовольствия).

¹ 2.3.1 Объем производства на производственную единицу в разбивке по размерам фермерских/скотоводческих/лесоводческих хозяйств
2.3.2 Средний доход мелких производителей продовольственной продукции в разбивке по полу и статусу принадлежности к коренным народам

В ФОКУСЕ

^*Кто такие мелкие производители продовольствия?

До недавнего времени международного определения понятия "мелкие производители продовольствия" не существовало, что не позволяло рассчитать сопоставимые показатели их производительности труда и доходов в разных странах. Наиболее широко используемый ранее ориентир касался площади сельскохозяйственных угодий (2 га), но при этом не учитывались колоссальные различия фермерских хозяйств в разных странах. В соответствии с международным определением, разработанным ФАО, мелкими производителями продовольствия являются производители, которые:

• обрабатывают земельные площади, приходящиеся на первые два квинтиля (нижние 40 процентов) совокупного распределения земельных площадей (в гектарах) на национальном уровне; и
• содержат поголовье скота, по численности приходящееся на первые два квинтиля (нижние 40 процентов) совокупного распределения поголовья на единицу продукции (в тропических единицах поголовья – ТЕП) на национальном уровне; и
• получают годовой экономический доход от сельскохозяйственной деятельности, приходящийся на первые два квинтиля (нижние 40 процентов) совокупного распределения экономических доходов от сельскохозяйственной деятельности на единицу продукции на национальном уровне (в международных долларах по паритету покупательной способности), не превышающий 34 387 долларов по паритету покупательной способности.

Это определение было представлено на 49-й сессии Статистической комиссии ООН в марте 2018 года и доработано в сентябре 2018 года по согласованию с Межучрежденческой экспертной группой по показателям достижения ЦУР (МУЭГ).

Несмотря на то, что в 2018 году глобальные запасы генетических ресурсов растений для производства продовольствия и ведения сельского хозяйства возросли, разнообразие сельскохозяйственных культур по-прежнему обеспечивается недостаточно, особенно это касается диких сородичей культурных растений и дикорастущих продовольственных растений, а также забытых и недоиспользуемых видов сельскохозяйственных культур.

Генетические ресурсы растений лежат в основе всемирной продовольственной безопасности, питания и средств к существованию миллионов фермеров. Они жизненно важны для адаптации сельскохозяйственных культур к изменению условий окружающей среды и для устойчивой интенсификации сельскохозяйственного производства. По состоянию на конец 2018 года глобальные запасы генетических материалов растений, хранящихся в генных банках 99 стран и в 17 региональных и международных центрах, составили 5,3 млн образцов, что на 1,8 процента больше по сравнению с прошлым годом. Это увеличение было главным образом обусловлено не увеличением разнообразия образцов, собранных на местах, а перемещением существующих материалов в более современные, отвечающие требованиям соответствующих показателей хранилища и последующей отчетностью о них.

Примерно 29,7 процента новых образцов, добавленных в 2018 году, представляют собой традиционные сорта, 27 процентов получены путем селекции, 18 процентов являются природными образцами и 12,3 процента – улучшенными сортами.

Об увеличении количества зародышевой плазмы1, находящейся на среднесрочном или долгосрочном хранении, сообщили 40 стран, а три страны (все – европейские) указали на его снижение. Запасы зародышевой плазмы уменьшились в одном международном центре и увеличились в десяти других. При этом лишь в трех из этих международных коллекций увеличение произошло за счет новых приобретений, 20 процентов которых были получены в результате сбора материала на местах. Остальные 80 процентов были получены в результате научно-исследовательской работы с уже имеющимся разнообразием (т. е. с селекционным материалом). Увеличение количества образцов в двух из семи региональных коллекций явилось результатом восстановления зародышевой плазмы путем ее регенерации или передачи из других регионов.

По состоянию на конец 2018 года в 469 генных банках всего мира хранилось порядка 512 тысяч образцов материала (это на 2,8 процента больше по сравнению с 2017 годом), взятого у 4 500 видов (это на 2,7 процента больше по сравнению с 2017 годом) из Красного списка МСОП² . Зародышевая плазма видов из категорий, находящихся под угрозой исчезновения и включенных в Красный список МСОП, включала 44 500 образцов, взятых у 1 315 видов, в том числе у диких сородичей продовольственных культур, особенно важных для обеспечения глобальной и местной продовольственной безопасности.

Разнообразие сельскохозяйственных культур по-прежнему обеспечивается недостаточно, особенно это касается диких сородичей культурных растений и дикорастущих продовольственных растений, а также забытых и недоиспользуемых видов сельскохозяйственных культур. Эти группы растений либо отсутствуют в коллекциях генных банков, либо обладают внутривидовым разнообразием, т. е. вариациями между популяциями одного и того же вида, которое представлено недостаточно.

¹Определение: зародышевая плазма – это живые генетические ресурсы, включая растения, семена или ткани, которые поддерживаются в жизнеспособном состоянии для целей селекции растений, сохранения и других исследований.
²Красный список МСОП по состоянию на 18 апреля 2019 года: см. https://www.iucnredlist.org.

Достаточное количество генетического материала, позволяющее восстановить породу в случае ее исчезновения, имеется менее чем для одного процента местных пород скота во всем мире. Никакого прогресса в плане сохранения генетических ресурсов животных достигнуто не было, а предпринимаемые усилия по сохранению этих ресурсов представляются недостаточными.

Наряду с генетическими ресурсами растений генетические ресурсы животных также имеют жизненно важное значение для обеспечения продовольственной безопасности и средств к существованию и позволяют адаптировать домашний скот к изменениям условий окружающей среды. Из-за неполноты отчетности информации о глобальных запасах генетического материала различных пород животных в генных банках недостаточно. На основании полученных данных можно заключить, что из всех имеющихся местных пород (включая вымершие), которых насчитывается в общей сложности 7 760, некоторое количество генетического материала есть только по 258 породам. . Из них лишь по 79 породам имеется достаточный запас материала, позволяющий быстро восстановить их в случае исчезновения. Судя по полученным докладам, генетический материал хранится только по 3,28 процентам местных пород животных, а достаточное для восстановления породы количество материала есть лишь по 0,92 процента пород. Западная Европа является единственным регионом, где об этом показателе сообщает большинство стран; правда, из их докладов следует, что достаточное для восстановления породы количество материала есть лишь по четырем процентам пород. Предпринимаемые усилия по сохранению генетических ресурсов растений и животных представляются недостаточными на фоне той беспрецедентной угрозы их разнообразию, которую несут в себе экологические и социальные изменения, идущие ускоренными темпами..

Порядка 60 процентов местных пород скота находятся под угрозой исчезновения в 70 странах, располагающих информацией об этой угрозе. В отношении оставшихся двух третей местных пород скота такая информация в глобальном масштабе отсутствует.

Генетическое разнообразие живых пород животных имеет важное значение для сельского хозяйства и производства продовольствия, поскольку позволяет выращивать скот в различных условиях и производить широкий спектр продуктов и услуг (пищевые продукты, волокна, навоз, тягловая сила и т. д.). Если показатель 2.5.1.b говорит о том, что достаточное количество материала для восстановления породы в случае ее исчезновения есть лишь для ничтожной малой доли местных пород скота, то показатель 2.5.2 дает представление об уровне фактического риска исчезновения для каждой породы.

Порядка 60 процентов местных пород скота находятся под угрозой исчезновения в 70 странах, располагающих информацией об этой угрозе. В частности, во всем мире из 7 155 местных пород скота (т. е. пород, встречающихся только в одной стране) 1 940 считаются находящимися под угрозой исчезновения. Однако для 4 668 из них уровень угрозы остается неизвестным из-за отсутствия данных вообще или из-за отсутствия актуальной информации. В разных регионах ситуация разнится. В Европе среди пород, в отношении которых уровень риска известен, 84 процента считаются находящимися под угрозой исчезновения, а в Южной Америки и в Южной Африке эта доля составляет 44 процента и 71 процент, соответственно. Из-за недостатка представленной информации результаты по другим регионам сочтены нерепрезентативными.

Начиная с 2001 года правительства всех стран мира стали выделять сельскохозяйственному сектору меньшие объемы ресурсов, хотя в реальности доля сельского хозяйства в мировом ВВП увеличивается.

Индекс ориентированности на сельское хозяйство (ИОСХ), определяемый по структуре государственных расходов, позволяет сравнить вклад государства в сельское хозяйство с вкладом этого сектора в ВВП. Если ИОСХ меньше единицы, это означает, что правительство вкладывает в сельскохозяйственный сектор меньше, чем этот сектор дает экономике страны, а если ИОСХ больше единицы, то это свидетельствует о более высокой ориентированности правительства на сельское хозяйство относительно вклада этого сектора в экономику.

На глобальном уровне ИОСХ последовательно снижался с 0,42 (в 2001 году) до 0,26 (в 2017 году). Это говорит о том, что задачу 2.а ЦУР решить не удается, а значит, инвестиции в сельское хозяйство необходимо увеличить. Строго говоря, начиная с 2001 года в большинстве регионов мира ИОСХ неизменно ниже 0,5. Самые низкие значения этого индекса были зарегистрированы в странах Африки к югу от Сахары и в Океании (исключение составляют Австралия и Новая Зеландия). Наиболее высокие значения ИОСХ демонстрируют регионы Восточной и Юго Восточной Азии, Северной Америки и Европы, а также Западной Азии и Северной Африки. Однако в последние годы эти тенденции идут на спад и там; в результате значения ИОСХ в этих регионах становятся примерно такими же, как и везде в мире.

Как правило, снижение ИОСХ на глобальном уровне обусловлено не снижением вклада сельскохозяйственного сектора в экономику, а сокращением государственных ассигнований на сельское хозяйство. Начиная с 2001 года правительства выделяют на сельское хозяйство менее двух процентов государственных расходов. Доля сельского хозяйства в общих расходах колебалась на уровне 1,6 процента. Вклад сельскохозяйственного сектора в мировой ВВП за тот же период, напротив, увеличился с 4,13 до 6,15 процента.

Недоинвестирование сельского хозяйства и важность этого сектора для экономического роста и сокращения масштабов нищеты, особенно в Африке, были признаны в Мапутской декларации Африканского Союза 2003 года. В этой декларации подписавшие ее страны обязались выделять на сельское хозяйство и развитие сельских районов 10 процентов государственных расходов. Нескольким странам достичь этого показателя не удалось, но важность государственных расходов на сельское хозяйство была признана также в Малабской декларации 2014 года, в которой подписавшие ее страны вновь заявили о своей приверженности этим обязательствам.

В 2016–2017 годах высокие цены на продовольствие были зарегистрированы в каждой четвертой стране Африки и Западной Азии.

Резкие колебания цен на продовольствие создают угрозу для сельскохозяйственных рынков, продовольственной безопасности и средств к существованию, особенно для наиболее уязвимых групп населения. В 2016–2017 годах высокая волатильность цен на продовольствие была отмечена в каждой четвертой стране Африки и Западной Азии и в каждой пятой стране Центральной и Южной Азии. Особенно подвержены высокой волатильности цен на продовольствие развивающиеся страны, не имеющие выхода к морю: в указанный период эта проблема коснулась до 37 процентов из них. Обычно волатильность цен на продовольствие обусловлена сразу несколькими факторами, но из-за своей изолированности от мировых рынков и дефицита пахотных земель развивающиеся страны, не имеющие выхода к морю, как правило, более уязвимы к экономическим потрясениям, изменениям тарифов и стихийным бедствиям. В Океании же, Северной Америке и Европе, а также в Латинской Америке и Карибском бассейне высокая волатильность цен на продовольствие, напротив, была отмечена лишь в нескольких странах. С другой стороны, умеренный рост цен на продовольствие затронул все регионы. В Восточной и Юго-Восточной Азии от высокой волатильности цен на продовольствие в этот период не пострадала ни одна страна, но более чем в трети стран была отмечена умеренная волатильность. В Океании данные об общих индексах цен на продовольствие сообщили лишь несколько стран, поэтому какие-либо выводы относительно волатильности этих цен в регионе в целом сделать невозможно.

В Африке резкое обесценивание национальных валют стало главной причиной высоких индексов цен на продовольствие в Египте, а также в Нигерии. В Зимбабве рост индекса цен на продовольствие был вызван дефицитом иностранной валюты, а в Бурунди – падением производства продовольствия в 2016 году. На зерновые культуры цены в 2017 году были исключительно высокими в Центральноафриканской Республике (главным образом из-за гражданских волнений) и на Мадагаскаре, где из-за сокращения внутренних поставок цены на рис достигли рекордных уровней. Умеренно высокие цены на зерновые были зарегистрированы в западноафриканских странах, где цены на кормовое зерно были обусловлены крупными государственными закупками, сокращением местного производства в 2016 году и гражданскими беспорядками. В ряде восточноафриканских стран цены на кукурузу повысились из-за плохого урожая 2016–2017 сельхозгода в связи с засухой, а в Судане – из-за сильного обесценивания национальной валюты.

В Южной Азии индекс цен на продовольствие был аномально высоким в Бангладеш, главным образом из-за повышения цен на рис вследствие сокращения производства и импорта в 2016 году, а также из-за производственных потерь в 2017 году. Умеренно высокие темпы инфляции продовольственных цен были зафиксированы в Тиморе-Лешти (из-за удорожания импорта) и в Пакистане (из-за роста цен на овощи и фрукты). В Азии индекс цен на продовольствие был в 2017 году аномально высоким в Азербайджане; то же касается и цен на пшеничную муку, которая относится к основным продуктам питания, вследствие резкой девальвации валюты в 2015 и 2016 годах.

В Европе высокие потребительские цены на продовольствие были зафиксированы в Республике Молдова, Словакии и Польше. В Республике Молдова это было связано с неблагоприятными погодными условиями в 2017 году, повлиявшими на сельскохозяйственное производство, а в Словакии и Польше основными причинами было повышение мировых цен на сырьевые товары.

Способами, с помощью которых страны могли бы попытаться обуздать волатильность цен, являются, в частности, улучшение информации о ценах, повышение эффективности функционирования рынков, стабилизация цен путем их государственного регулирования, включая использование сочетания импортных/экспортных пошлин с целевыми механизмами социальной поддержки, смягчающими негативные последствия волатильности цен. В долгосрочной перспективе волатильность цен могут также предотвратить инвестиции в сельское хозяйство.

Как развитые, так и развивающиеся страны могут принять более действенные меры для повышения эффективности водопользования.

Повышение эффективности водопользования с течением времени означает использование меньшего количества воды при осуществлении хозяйственной деятельности общества. Этот показатель был определен как добавленная стоимость на единицу водопользования, выраженная в долларах США на кубический метр, с течением времени и в основных секторах экономики.

Эффективность водопользования является важнейшим показателем для оценки экономического и социального использования водных ресурсов в различных секторах экономики. Чем больше меняется эффективность водопользования, тем меньше привязка экономического роста к водопользованию в основных секторах, где используются водные ресурсы: в сельском хозяйстве, промышленности, энергетике и коммунальном водоснабжении. Способами достижения этой цели являются, в частности, повышение продуктивности воды в сельском хозяйстве и сокращение потерь воды, например за счет устранения утечек в муниципальных распределительных сетях.

Оценки эффективности водопользования имеются по 165 странам за период с 2000 года. В качестве нового показателя за период с 2000 по 2015 год для каждой страны имеется только один замер. В большинстве стран (62 процента) эффективность водопользования находится в диапазоне от 5 до 100 долл. США/м3, при этом экстремальные значения составляют от 0,1 долл. США/м3 в странах, экономика которых в значительной степени зависит от сельского хозяйства, до 1 223 долл. США/м3 в странах, экономика которых меньше зависит от природных ресурсов. Однако эти абсолютные значения не вполне релевантны и не слишком показательны. Фактически этот показатель определяется как изменение эффективности водопользования. Поэтому отсутствие данных временных рядов затрудняет возможность расчета фактического показателя и проведения анализа и подготовки руководства в отношении мер политики и конкретных организационных решений по устранению коренных причин неэффективности водопользования среди различных пользователей водных ресурсов. Необходима более регулярная отчетность стран, а также дополнительная информация о водопользовании в различных секторах. Среди главных вопросов, которые необходимо решить, можно назвать повышение продуктивности воды и орошения в сельском хозяйстве и сокращение потерь в муниципальных распределительных сетях, а также в промышленных и энергетических процессах охлаждения.

Почти все страны, в которых с 2000 года был зарегистрирован высокий уровень нагрузки на водные ресурсы (водный стресс), находятся либо в Северной Африке и Западной Азии, либо в Центральной и Южной Азии.

Водный стресс затрагивает страны на всех континентах. Он происходит в тех случаях, когда из окружающей среды производится забор слишком большого количества пресной воды по сравнению с ее доступными запасами (при этом также учитывается вода, необходимая для поддержания базовой функции экосистемы). Высокий уровень водной нагрузки имеет много нежелательных последствий, препятствуя устойчивости природных ресурсов и затрудняя экономическое и социальное развитие; все это, как правило, очень сильно сказывается на положении уязвимого населения.

В настоящее время насчитывается 175 стран, по которым за период с 2000 года есть хотя бы одна оценка нагрузки на водные ресурсы. В двух третях этих стран уровень такой нагрузки не превышает 25 процентов (это значение считается пороговым уровнем водного стресса), в 20 процентах стран уровень водного стресса средний (от 25 до 70 процентов) и в 15 процентах стран – высокий (более 70 процентов). И хотя водный стресс относится к категории явлений, медленно развивающихся с течением времени, отсутствие данных временных рядов по подавляющему большинству стран затрудняет сравнение ситуации в разных регионах мира по этому показателю.

Характерно, однако, что практически все страны, где за период с 2000 года был когда-либо зарегистрирован высокий уровень водного стресса (превышающий 70 процентов), находятся либо в Северной Африке и Западной Азии, либо в Центральной и Южной Азии. Такие уровни водного стресса свидетельствуют о серьезных проблемах в снабжении пресной водой по крайней мере часть года. В какой-то мере с этими трудностями можно справиться с помощью нетрадиционных водных ресурсов, включая повторное использование сточных вод, опреснение воды и непосредственное использование сельскохозяйственных стоков. В этих регионах необходимы меры по сокращению забора пресной воды за счет повышения продуктивности и эффективности использования водных ресурсов. В странах же, где уровень нагрузки на водные ресурсы значительно ниже порогового, могут найтись возможности для устойчивого увеличения использования воды населением и экономикой в целом.

В настоящее время перелавливается треть мировых запасов морской рыбы; в 1974 году этот показатель составлял всего 10 процентов.

Рыболовство обеспечивает средства к существованию, продовольственную безопасность и здоровье человека во всем мире. Его устойчивое развитие чрезвычайно важно для всего человечества. Фундаментальной основой рыболовства и связанных с ним отраслей являются рыбные ресурсы, которые в настоящее время подвергаются угрозам разрушения среды обитания, изменения климата и перелова. Из этих антропогенных угроз перелов рыбы непосредственно связан с ненадлежащим управлением рыболовством; эту проблему можно решить за счет совершенствования политики и разработки эффективных стратегий вылова. Для устойчивого развития рыболовства рыбные запасы необходимо поддерживать в пределах биологически устойчивых уровней, т.е. они должны быть не менее таких уровней численности, которые могут обеспечить максимально устойчивый улов. По оценкам ФАО, доля запасов морской рыбы, находящихся на уровне биологической устойчивости, снизилось с 90 процентов в 1974 году до 66,9 процента в 2015 году.

Перелов приводит не только к снижению производства продовольствия, но и к ухудшению функционирования экосистем и сокращению биоразнообразия, что влечет негативные последствия для экономики и общества. Было подсчитано, что восстановление перелавливаемых запасов позволило бы увеличить ежегодный прирост производства рыбы на 16,5 млн тонн, что принесло бы дополнительный доход в размере 32 млрд долл. США. Это, несомненно, увеличило бы вклад морского рыболовства в обеспечение продовольственной безопасности и питания и способствовало развитию экономики и повышению уровня жизни прибрежных общин.

Доля запасов, вылавливаемых в пределах биологически устойчивых уровней, сокращается, но это не означает, что мировое морское рыболовство не добилось никаких успехов в реализации задачи 14.4 ЦУР. Несмотря на то, что в целом избыточные мощности и объемы запасов во всем мире сокращаются, некоторым развитым странам благодаря улучшению механизмов управления рыболовством удалось увеличить долю запасов, вылавливаемых в пределах биологически устойчивых уровней. Реализация задачи 14.4 ЦУР является общей целью для всех стран и требует открытого глобального партнерства в области координации политики, мобилизации финансовых и людских ресурсов и внедрения передовых технологий для эффективного регулирования и мониторинга. Всем странам необходимо в срочном порядке провести кардинальные преобразования в области управления и руководства рыбным хозяйством и принять решительные меры по контролю за численностью своего рыбопромыслового флота, доведя его до уровня, соответствующего цели 14.4 ЦУР.

Страны приняли серьезные меры по реализации положений документов по борьбе с незаконным, несообщаемым и нерегулируемым рыбным промыслом (ННН-промыслом). Шестьдесят стран подписали Соглашение о мерах государства порта, ставшее первым юридически обязывающим международным договором, разработанным специально для борьбы с ННН-промыслом. Однако на глобальном уровне необходимо сделать еще очень многое.

Незаконный, несообщаемый и нерегулируемый рыбный промысел остается одной из самых серьезных угроз для морских экосистем, поскольку может подорвать национальные и региональные усилия по устойчивому управлению рыболовством и попытки сохранить морское биоразнообразие. Незаконный промысел нередко приводит к коллапсу местного рыболовства; особенно уязвимым оказывается маломасштабное рыболовство в развивающихся странах. Продукция ННН-промысла может попадать на зарубежные торговые рынки, что сокращает объем местных поставок продовольствия. Таким образом, ННН-промысел является угрозой для средств к существованию, увеличивает масштабы нищеты и усугубляет проблему отсутствия продовольственной безопасности.

Угрозы, связанные с ННН-промыслом, и необходимость эффективного решения этой проблемы международному сообществу хорошо известны. В рамках таких форумов, как ООН и ФАО, страны разработали ряд международных документов и целый корпус инструментов для борьбы с ННН промыслом4⁴ . Например, в июне 2016 года вступило в силу Соглашение ФАО о мерах государства порта, ставшее первым юридически обязывающим международным договором, разработанным специально для борьбы с ННН-промыслом. С момента его вступления в силу количество сторон соглашения быстро увеличивается и по состоянию на май 2019 года составило 60 участников, включая ЕС в качестве одной стороны, представляющей его 28 государств-членов. Осуществление этого соглашения вместе с другими соответствующими международными документами имеет решающее значение для эффективной борьбы с ННН промыслом.

Показатель ЦУР 14.6.1 – это новый индикатор, с помощью которого оценивается уровень соблюдения странами положений международных документов по борьбе с ННН-промыслом. Первые имеющиеся данные за период с 2018 года показывают, что в мире в целом достигнут средний уровень соблюдения положений этих документов. Если говорить о региональном уровне, то полученные данные позволяют предположить, что уровень соблюдения выше всего в Европе, Северной Америке, Австралии и Новой Зеландии. Самым низким уровень соблюдения был в Латинской Америке и Карибском бассейне, Восточной и Юго-Восточной Азии, Северной Африке и Западной Азии; во всех этих регионах зарегистрирован средний уровень соблюдения. Малые островные развивающиеся государства (МОСТРАГ), столкнувшись с особыми трудностями в плане полного соблюдения этих документов в силу величины акваторий в своих юрисдикциях, также зарегистрировали средний уровень соблюдения. Такой же уровень соблюдения был отмечен и в наименее развитых странах. В заключение следует отметить, что для достижения прогресса в реализации положений этих документов необходимы дальнейшие усилия. Для достижения прогресса в деле осуществления инструментов по борьбе с ННН-промыслом необходимы согласованные усилия и четкая политическая воля стран.

⁴ Конвенция ООН по морскому праву 1982 года (ЮНКЛОС), Соглашение ФАО о содействии соблюдению рыболовными судами в открытом море международных мер по сохранению живых ресурсов и управлению ими 1993 года ("Соглашение о соблюдении"), Соглашение ООН по рыбным запасам 1995 года (СРЗ ООН), Международный план действий по предупреждению, сдерживанию и ликвидации незаконного, несообщаемого и нерегулируемого промысла (МПД ННН), Соглашение ФАО о мерах государства порта по предупреждению, сдерживанию и ликвидации незаконного, несообщаемого и нерегулируемого промысла 2009 года (СМГП), разработанные ФАО Добровольные руководящие принципы в отношении действий государства флага.

Наименее развитые страны и МОСТРАГ сообщают о повышении вклада устойчивого рыболовства в ВВП своих стран, в частности в МОСТРАГ этот показатель увеличился с 6,69 процента в 2011 году до 13,68 процента в 2015 году.

Мировые поставки рыбы возросли колоссально: если в 1950 году они составляли 20 млн тонн, то в 2017 году – уже 173 млн тонн, при этом 93 млн тонн приходится на промышленное рыболовство, а 80 млн тонн – на аквакультуру. Согласно прогнозам Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и ФАО на 2018 год, этот рост должен продолжиться, а к 2027 году мировое производство рыбы, по оценкам, достигнет 195 млн тонн.

Рыболовство и аквакультура предоставляют широкие возможности для сокращения масштабов нищеты, борьбы с голодом и неполноценным питанием, обеспечения экономического роста и повышения эффективности использования природных ресурсов. Выразив добавленную стоимость устойчивого морского промышленного рыболовства в виде доли ВВП страны, можно получить концептуально ясный и экономический эффективный механизм мониторинга достижения странами показателя 14.7.1.

Согласно полученным результатам, устойчивое морское промышленное рыболовство в наименее развитых странах и в МОСТРАГ вносит более весомый вклад в национальный ВВП. В частности, в МОСТРАГ этот показатель увеличился с 6,69 процента в 2011 году до 13,68 процента в 2015 году, при том что рыболовство имеет более важное значение с социальной, экономической и экологической точек зрения для местных общин и коренных народов этих стран.

В других регионах мира эта доля в целом увеличивается в результате улучшения механизмов управления со стороны правительств и соответствующих рыбохозяйственных учреждений.

Большинство стран принимают активные меры содействия развитию маломасштабного рыболовства, но в этом направлении необходимо сделать еще очень многое.

Маломасштабное или кустарное рыболовство в настоящее время есть почти во всех странах, и на его долю приходится в среднем более половины общего объема производства как по количеству, так и в стоимостном выражении. В некоторых странах до семидесяти процентов работающих в секторе рыбного хозяйства занимаются маломасштабным промыслом: главным образом это рыболовство и в меньшей степени – переработка улова и другая связанная с этим деятельность. Имеющиеся данные свидетельствуют также о том, что рыболовством занимаются преимущественно мужчины, а переработкой улова и другой связанной с этим деятельностью – в основном женщины. В знак признания важной роли маломасштабного рыболовства международное сообщество объявило 2022 год Международным годом кустарного рыболовства и аквакультуры.

Для содействия доступу мелких рыбаков к производственным ресурсам, услугам и рынкам большинство стран разработали целевые нормативные и институциональные механизмы. Однако реализация этих механизмов в различных странах и регионах происходит по-разному. Показатель ЦУР 14.b.1 – это новый индикатор, позволяющий оценить реализацию странами механизмов, связанных с защитой интересов маломасштабного рыболовства. Первые результаты, полученные в 2018 году, свидетельствуют о том, что во многих странах и регионах механизмы содействия развитию маломасштабного рыболовства реализуются хорошо. Однако более 20 процентов стран демонстрируют низкий или средний уровни реализации этих механизмов, особенно это касается стран Океании и Центральной и Южной Азии.

Одним из главных способов содействия развитию маломасштабного рыболовства являются конкретные инициативы стран по реализации "Добровольных руководящих принципов обеспечения устойчивого маломасштабного рыболовства в контексте продовольственной безопасности и искоренения бедности", которые ориентированы на поддержку мероприятий по рациональному управлению ресурсами и укрепление производственно-сбытовых цепочек, предприятий по переработке уловов и торговли. Однако конкретные инициативы в этом направлении приняты лишь в половине стран мира. Отсутствие финансовых ресурсов и организационных структур в маломасштабном рыболовстве является серьезным препятствием, которое усугубляется недостаточной информированностью общества о важности маломасштабного рыбного промысла и слабой координацией с соответствующими национальными органами.

В свою очередь, большинство стран и регионов ввели или разработали специальные нормативные требования, меры политики, законы, планы или стратегии в области маломасштабного рыболовства. Кроме того, в большинстве стран и регионов созданы механизмы, с помощью которых мелкие рыбаки и работники рыбного хозяйства могут участвовать в процессах принятия решений, при этом более трех четвертей этих механизмов включают содействие активному участию женщин.

В некоторых регионах сокращение лесного покрова идет угрожающими темпами. За период с 2000 по 2015 год доля лесных площадей в общей площади суши в мире сократилась с 31,1 до 30,7 процента.

Леса являются хранилищами свыше 80 процентов биоразнообразия суши. Они вносят непосредственный и весьма ощутимый вклад в глобальную продовольственную безопасность и обеспечивают целый ряд товаров и услуг, в том числе выступают в качестве источника возобновляемой энергии и играют незаменимую роль в процессах адаптации к изменению климата и смягчения его последствий.

За период с 2000 по 2015 год доля лесных площадей в общей площади суши в мире сократилась с 31,1 до 30,7 процента. Поскольку подсчет этого показателя производится раз в пять лет, следующие данные будут получены только в 2020 году. Большая часть потерь приходится на тропические зоны; наибольшее сокращение лесных площадей произошло в Латинской Америке и в Африке к югу от Сахары. Важным фактором потерь лесов считается сельскохозяйственное освоение лесных земель, в том числе под нужды растениеводства и животноводства.

В глобальном масштабе утрата лесного покрова в тропических регионах частично компенсируется увеличением площади лесов во многих регионах Азии, а также в Северной Америке и Европе. В этих регионах активное лесонасаждение и восстановление ландшафтов, а также естественное разрастание лесов на заброшенных сельскохозяйственных землях способствуют расширению лесных площадей.

Потеря лесов может привести к ряду негативных последствий, включая потерю средств к существованию в сельских общинах, выбросы углекислого газа в атмосферу, утрату биоразнообразия и деградацию земель.

Несмотря на продолжающееся сокращение площади лесов, в период с 2010 по 2015 год темпы обезлесения в мире снизились примерно на 25 процентов по сравнению с 2000–2005 годами. Это говорит о том, что в деле обеспечения устойчивого лесопользования наметился некоторый прогресс.

Судя по последним данным, в деле обеспечения устойчивого лесопользования наметился некоторый прогресс. Несмотря на то, что сокращение площади лесов в мире продолжается, в период с 2010 по 2015 год темпы обезлесения снизились примерно на 25 процентов по сравнению с 2000–2005 годами. Кроме того, доля охраняемых лесных территорий и лесов, в отношении которых существует долгосрочный план управления лесными ресурсами, во всех регионах мира остается стабильной или увеличивается. Новые данные по сертификации демонстрируют небольшую отрицательную глобальную тенденцию в связи с сокращением сертифицированных лесных площадей в Океании. Однако во всех остальных регионах, кроме стран Африки к югу от Сахары, площадь сертифицированных лесов находится на стабильном уровне или увеличивается.

Обезлесение и деградация лесов по-прежнему представляют проблему для некоторых регионов, особенно это касается Юго-Восточной Азии и Северной Африки, где в период с 2005–2010 по 2010–2015 годы наблюдался рост темпов утраты лесного покрова.

Среди групп развивающихся стран трудности, связанные с обращением вспять темпов обезлесения и с сохранением или расширением особо охраняемых лесных районов, по-прежнему испытывают развивающиеся страны, не имеющие выхода к морю.

Растительностью покрыты 76 процентов горных районов мира. Мониторинг изменений горного растительного покрова с течением времени является одним из способов оценки состояния горных экосистем, здоровье которых жизненно важно для окружающей среды и общин, проживающих в горных районах и в низменностях.

Здоровье горных экосистем играет основополагающую роль в обеспечении экосистемных услуг. В частности, горы обеспечивают от 60 до 80 процентов мировых запасов пресной воды для внутреннего, сельскохозяйственного и промышленного использования, производства экологически чистой энергии и сохранения биоразнообразия.

Показатель достижения ЦУР 15.4.2 – это новый индикатор, с помощью которого можно отслеживать устойчивость горных районов на основании оценки состояния их растительного покрова. Растительный покров горных районов положительно коррелирует с состоянием их здоровья и, соответственно, с их способностью выполнять свои экосистемные функции.

Первые данные, собранные в 2017 году, показывают, что 76 процентов горных районов мира покрыты растительностью (леса, пастбища/кустарник и пахотные земли). В частности, 41 процент горных районов покрыты лесами, 29 процентов – пастбищами/кустарником, и только 6 процентов занимают пахотные земли. Наиболее скуден растительный покров в горных районах Западной Азии и Северной Африки (60 процентов), самый обильный – в Океании (98 процентов). Этот показатель измеряется раз в три года, поэтому следующую глобальную оценку растительного покрова горных районов ФАО проведет в 2020 году.

Как и ожидалось, с увеличением высоты горная растительность редеет. На самых низких высотах растительный покров был самым обильным, на самых больших высотах – самым скудным. Некоторые тенденции можно наблюдать на глобальном уровне, но интерпретировать их следует на национальном. Например, мы видим, что с увеличением высоты леса естественным образом редеют. Однако в зависимости от класса высот это оскудение покрова может быть вызвано понятными климатическими причинами или перевыпасом, расчисткой земель, урбанизацией, эксплуатацией лесных ресурсов, добычей древесины, сбором топливной древесины и пожарами.

За период с 2012 года 50 из 146 сторон представили в своих национальных докладах информацию о мерах по обеспечению доступа к генетическим ресурсам растений для производства продовольствия и ведения сельского хозяйства и распределения выгод от их использования.

Рациональное управление биоразнообразием, включая генетические ресурсы, и его рачительное использование необходимо в интересах нынешнего и будущих поколений. Биоразнообразие необходимо для обеспечения продовольствием и другой сельскохозяйственной продукцией и для поддержания источников средств к существованию соответствующих категорий населения. Кроме того, биоразнообразие способствует сохранению здоровья экосистем и решению проблем, связанных с климатом.

С помощью этого показателя можно отслеживать и оценивать достигнутый странами прогресс в области создания механизмов доступа и распределения выгод (ДРВ) от использования генетических ресурсов. Учреждением-координатором по этому показателю является Конвенция о биологическом разнообразии (КБР), а ФАО выступает в качестве организации-партнера, действующей в рамках Международного договора о генетических ресурсах растений для производства продовольствия и ведения сельского хозяйства (ГРРПСХ).

Способы доступа к генетическим ресурсам и распределения выгод от их использования могут создавать стимулы для их сохранения и устойчивого использования. Облегчению доступа к генетическим ресурсам и справедливому и равноправному распределению выгод от их использования оказывают содействие и КБР, и ФАО. Разрабатывая и реализуя меры по обеспечению доступа и распределения выгод (ДРВ) совместно с КБР и ФАО, страны вносят вклад в сохранение и устойчивое использование биологического и генетического разнообразия. Бенефициарами выгод от использования генетических ресурсов в первую очередь являются фермеры из развивающихся стран, которые содействуют сохранению и устойчивому использованию биоразнообразия.

В соответствии с принятым ФАО Международным договором о ГРРПСХ, Договаривающиеся Стороны регулярно представляют национальные доклады о мерах, принятых во исполнение своих обязательств по этому договору, включая положения о доступе и распределении выгод. За период с 2012 года 50 из 146 сторон представили в своих национальных докладах⁵ информацию о мерах по обеспечению ДРВ, связанных с ГРРПСХ.

Международный договор обеспечивает также основу для функционирования Многосторонней системы, которая предусматривает использование стандартных соглашений о передаче материала (ССПМ) при каждой передаче ГРРПСХ. В ССПМ определены условия использования и распределения выгод при передаче образцов ГРРПСХ. Поэтому чем больше ССПМ используется для передачи образцов продовольственных культур и кормов, тем шире будет доступ и распределение выгод от использования ГРРПСХ. По состоянию на май 2019 года общее количество зарегистрированных ССПМ превысило 75 тысяч.

⁵ Используется для передачи образцов продовольственных культур и кормов, тем шире будет доступ и распределение выгод от использования ГРРПСХ. По состоянию на май 2019 года общее количество зарегистрированных ССПМ превысило 75 тысяч.